Сад погружен в тишину, нарушаемую только стрекотом цикад и шелестом листьев. Я иду по дорожке, стараясь ступать бесшумно. Луна освещает мой путь, делая всё вокруг серебристо-синим. Дьярвет не спит. Я вижу блеск его глаз еще издалека.
— Пришла закончить начатое? — его голос хриплый от жажды и боли, но в нем все равно слышна насмешка.
Я молча подхожу ближе и смотрю на его спину. В лунном свете раны кажутся черными провалами. Кровь запеклась, но некоторые порезы всё еще сочатся. Мое клеймо — выделяется на предплечье воспаленным красным пятном.
— Замковые лекари, наверное, справятся с этим, — говорю я тихо, больше себе, чем ему.
— Какая забота, — он пытается усмехнуться, но выходит гримаса боли. — Не знал, что в тебе столько сострадания, Кераль.
Я касаюсь его спины — легко, кончиками пальцев. Он вздрагивает.
— Кто тебя сюда послал, Дьярвет? — спрашиваю я. — Кто настолько тебя ненавидит, что отправил в Донк? В рабовладельческий Донк, о котором в Атале столько страшных сказок? И почему именно сюда, где живу я?
Он молчит, но я чувствую, как напрягаются мышцы под моими пальцами.
— Не знаешь? Или не хочешь говорить? — я обхожу скамью, чтобы видеть его лицо. — Кто-то очень хотел, чтобы ты попал ко мне. Кто-то, кто знал о нашем прошлом. Кто-то, кто рассчитывал, что я сделаю то, что не смог сделать сам.
— И что же? — его глаза сверкают в темноте.
— Убью тебя, — просто отвечаю я. — Кто-то хотел твоей смерти, но не хотел марать руки. Или не мог. И решил использовать меня.
Дьярвет смотрит на меня долго, оценивающе.
— И что же помешает тебе исполнить их желание? — он наклоняет голову. — Ты ведь хотела этого. Я видел твои глаза. Ты наслаждалась моей болью.
— Да, — я не отрицаю. — Я хотела, чтобы ты страдал. Чтобы почувствовал хоть часть того, что чувствовала я, когда ты выбросил меня из моей жизни.
Я сажусь на землю рядом с ним, подбираю камешек, верчу в руках.
— Но убить тебя? Нет. Это не мой способ, хотя временами жаль. Я не стану марионеткой в чужих играх.
Он молчит, и в этом молчании я чувствую что-то новое. Не презрение, не ненависть.
— Я могу отправить тебя домой, — говорю я. — У меня есть свиток с заклинанием телепортации. Одноразовый. Берегла на крайний случай.— И это твой крайний случай? — в его голосе слышна горечь. — Спасти человека, который причинил тебе столько боли?
— Нет, — я встаю. — Это способ сказать "катись к демонам, Дьярвет Авельтан". Я не хочу быть частью того, что с тобой происходит. Не хочу, чтобы ты снова разрушил мою жизнь.
Я достаю из кармана свиток — маленький, потертый, с печатью мага. Стоил целое состояние, но я всегда знала, что он может понадобиться.
— Я отправлю тебя в твой замок, — говорю я, разворачивая свиток. — С антимагическими браслетами, с цепями, с моим клеймом. Пусть это будет моим последним подарком тебе. Напоминанием.
Я начинаю читать заклинание. Слова древнего языка срываются с губ, воздух вокруг нас начинает мерцать.
— Кераль, — Дьярвет смотрит на меня, и в его глазах что-то меняется. — Давай поговорим.
— Нет, — отвечаю я, продолжая читать заклинание. — Я выхожу из игры.
Последнее слово заклинания, вспышка света — и Дьярвет исчезает. Обрывки цепей на земле, следы крови на скамье. Ну вот и хватит. Побыла чудовищем денек. Мне не понравилось. Я стою в пустом саду, сжимая в руке пустой свиток. Чувство облегчения накатывает волной, смывая напряжение последних часов.
Он ушел. Исчез из моей жизни. Снова.
Но почему-то я уверена, что ненадолго.
Дьярвет Авельтан, халидэл Куара, материализовался посреди собственной спальни с грохотом падающих цепей. Один миг он был прикован к каменной скамье в саду Кераль, а в следующий — лежал на ковре в своих покоях, всё ещё скованный, окровавленный, с клеймом.
— Милостивые боги! — вскрикнула служанка, вошедшая сменить свечи. Поднос с канделябрами с грохотом упал на пол. — Господин!
Она выбежала в коридор, крича о помощи. Вскоре комната наполнилась людьми — стражники, слуги, советники. Все они застыли в дверях, не решаясь приблизиться к своему господину, распростёртому на полу в цепях и крови.
— Не стойте столбами, — прохрипел Дьярвет. — Снимите с меня эти проклятые браслеты.
Управляющий Гортен первым пришёл в себя. Он опустился на колени рядом с хозяином, осматривая антимагические браслеты.
— Нужен ключ, господин. Или кузнец с инструментами.
— Так найдите кузнеца, демоны вас раздери! — Дьярвет попытался подняться, но тело пронзила такая боль, что он рухнул обратно.
— Лекаря! Немедленно! — закричал Гортен, и кто-то из слуг бросился выполнять приказ.
Через час Дьярвета освободили от цепей, перенесли на кровать и обработали раны. Старый лекарь Фаррен, служивший ещё отцу Дьярвета, качал головой, осматривая спину халидэла.
— Кто это сделал с вами, господин? — спросил он, накладывая мазь на рубцы от плети.
Дьярвет молчал, уткнувшись лицом в подушку. Что он мог сказать? Что его бывшая жена, которую он выгнал пять лет назад, купила его на рабском рынке и отхлестала плетью? Звучало бы как бред сумасшедшего. Если бы ему кто такое рассказал, он бы посмеялся над неудачником.
А вот поди ж ты, большая удача, на самом деле, что он тут, и лекаря выслушивает.— Это не важно, — наконец ответил он. — Как скоро я смогу встать?
Фаррен задумчиво потрогал клеймо.
— Раны от плети неглубокие, хотя и многочисленные. Удары были... неумелыми. Скорее эмоциональными, чем рассчитанными на причинение серьёзного вреда. Я бы сказал, на языке тех, кто действительно умеет оставлять страшные увечья плетью – вас скорее погладили, чем по-настоящему решили калечить. Через неделю сможете встать, через две — вернуться к обычным делам.
— А это? — Дьярвет кивнул на клеймо.
— Клеймо останется навсегда, господин, — тихо сказал лекарь. — Можно будет позже сделать поверх него татуировку, чтобы скрыть