– И что, первый день недели? – не понял Айден.
– Купальни закрыты, выходной. Ты не в курсе?
– Откуда? Во дворце есть собственные. Ты знаешь…
– Эй, у меня и в поместье ванная, но это другое! В последний раз в частной комнате купальни я провёл чудесное время с арверийскими сладостями и леди Алессандрой.
– Не хочу знать подробности.
Хихикнув, Николас осторожно двинулся на выход из маленькой комнаты через увитую плющом арку. Кажется, он в этих купальнях бывал, но давно, с трудом вспоминал. Приятное место в приличном квартале. Неудивительно, что убийцы ушли сюда. В обычные дни толпа народу, легко затеряться и через улицу уйти в любом направлении. Тени Айден убрал, кинжал Николас спрятал, но на всякий случай уточнил:
– Чуешь ауру смерти?
– Да, но она… растворяется… здесь бывало слишком много людей.
Хмурясь, Айден оглядывался, водил головой, напоминая пса, пытавшегося взять след, но Николас прикусил язык, чтобы не сказануть подобное вслух, Айден не оценит. Слишком увлечённый образом, он и не обратил внимания, что Айден совершенно не смотрит вниз, где на бирюзовых с золотыми узорами плитках разлита вода. Стоило принцу резко развернуться, как ноги у него поехали. Поскользнувшись, Айден не удержался.
Вместо того чтобы шлёпнуться на задницу, как все нормальные люди, он попытался ухватиться за статую в нише, изображавшую изящного единорога, опустившегося и склонившего голову. Как раз за позолоченный рог Айден и попытался ухватиться, но ладонь неловко соскользнула.
– Ой.
Айден с недоумением смотрел на кровь в распоротой руке. Николас закатил глаза:
– Бездна, Айдз!
– Да почему здесь вода?
– Это купальни! В выходной тут всё приводят в порядок! Мыли, наверное.
Рукав мундира Айдена был безнадёжно испорчен и пропитался кровью. С раздражением Айден снял его, но и белая рубашка явно была испорчена.
– И её снимай.
Оставшись в штанах, Айден поёжился от холода. Николас подошёл, чтобы оценить ущерб, нанесённый принцу статуей и собственной неуклюжестью. Вздохнув, Айден покосился на нишу:
– Он ухмыляется.
– Я бы тоже ухмылялся, будь я каменным единорогом, который приложился к принцу!
Кровь капала на узорные плитки, расплываясь в воде. Николас потащил Айдена к встроенному в стене фонтанчику, чтобы промыть руку. Рана не выглядела ужасно, но основание ладони было распорото сильно.
– Зашивать придётся, – прищёлкнул языком Николас. – Но ничего страшного, просто очень неудачливый принц и очень удачливый единорог.
– Заткнись, – буркнул Айден.
По связи трепыхалось смущение. Айден первым решительно настаивал на походе в тоннель, преследовании убийц, и пал жертвой каменной статуи. Покосившись на единорога, Николас был готов поклясться, что на морде зверя отчётливая ухмылка.
Проглотив ещё несколько готовых сорваться с языка шуток, Николас сказал:
– Сейчас кровь остановим и во дворец. Раз тут след теряется.
– Нет!
– Что нет?
– Мне нельзя так во дворец, – замотал головой Айден.
– В смысле, нельзя? Я остановлю кровь, но тебе руку надо зашить!
– Ник, если я так явлюсь во дворец, все будут знать. Представляешь, какие поползут слухи?
– Ну аккуратно приедем. Что такого? Я не расскажу никому про единорога.
– Это слабость, Ник.
Порой Николас думал, что у них с Айденом идеальная связка из-за того, что оба плохо умели выражать мысли и зачастую терялись, чтобы объяснить действительно важное. Поэтому приходилось выручать магии, способной передать эмоции, и становилось понятно, что же таится за нелепыми словами.
Император в отъезде, в городе гниль и запретная магия, Синдикат выдаёт эликсиры и напирает с требованиями, Совет недоволен и давит на Айдена. Если принц явится истекающим кровью (слухи наверняка представят в таком свете), то восторг событие вызовет у юных барышень и, возможно, впечатлительных поэтов. Аристократы сочтут некомпетентностью: принц полез выяснять, куда ушли убийцы, и вернулся раненый. Неосторожный, беспечный, легкомысленный… так может показать всё Совет, стремясь очернить принца, посмевшего их строить.
Возможно, ничего подобного и не будет, но Николас понимал опасения Айдена:
– Я вызову Дэвиана, он приедет сюда с экипажем без опознавательных знаков и сменой одежды. А рану тут зашьём, когда прибудешь во дворец, никто и не поймёт. Если, конечно, доверишь мне зашивать!
Последнее должно было прозвучать шуткой, чтобы снизить напряжённость, но Айден ответил неожиданно серьёзно:
– Я тебе доверяю.
Николас ещё держал его руку под водой, поэтому смутился, начал тщательно промывать, одновременно с этим отправив вспышку магии в артефакт, соединённый с таким же у Дэвиана.
– Кстати, – сказал Айден. – А как ты Дэвиана вызовешь? Парный артефакт?
– Ага.
– Он не передаёт слова. Почему он приедет в экипаже и со сменой одежды?
– Мы договорились… ещё давно… если я подаю знак, он так приезжает.
Айден помолчал. Потом, наконец, произнёс:
– Не думаю, что хочу знать подробности.
– Совершенно точно, абсолютно уверен, что не хочешь!
Иначе Николасу станет стыдно. Он не скрывал некоторые моменты биографии. Да и Айден в общих чертах знал и даже наверняка догадывался, какие эпизоды имеет в виду Николас, но задерживаться на них не хотелось.
По правде говоря, это была неудачная дуэль с Фредериком Элвудом. Он явился вусмерть пьяным защищать честь своей невесты. Николас девушку знал по одному салону искусств, где они разговорились, обсуждая стихи, но Фредерику было достаточно для вызова на дуэль, а Николас решил, что давно не упражнялся.
Фредерик так и не смог толком стоять на ногах, и как ни пытался их секундант навести порядок, всё вылилось в потасовку с магией и саблями. Учитывая судорожные движения Фредерика, Николас боялся, что тот наткнётся на лезвие, но это Николаса случайно полоснули, когда он старательно пытался не задеть оппонента. Рана была похожа на айденовскую, не опасная, но крови много, поэтому секундант запаниковал и, будучи другом Фредерика, испугался, что того сейчас в тюрьму посадят.
Николас послал по пневмопочте весточку Дэвиану с просьбой приехать. Он ожидал его позже, но Дэвиан явился настолько быстро, что Николасу ещё рану толком перевязать не успели. Будучи императорским юристом, Дэвиан всё уладил, тайно отвёз Николаса в его особняк, чтобы никто не заметил, что он весь в крови. Тогда Николас только начинал служить в Управлении, поэтому сослаться на работу дознавателя было бы сложно, а дуэли в империи незаконны.
Официальной выволочки Николас не боялся, но ставить Айдена в положение, что тот должен либо наказать друга, либо закрыть глаза на дуэль и получить порицание дворян, не хотелось. Дэвиан полностью поддерживал, тогда и предложил зачарованные связные артефакты.
С тех пор Николас ни разу ими не пользовался. Если бы он один полез в тоннели или с дознавателями, то у него и мысли бы не возникло