– Это объясняет записку, найденную во рту Гальего: «Я сделал небольшое одолжение», – сказал Андер.
– Именно так.
– Что еще у нас есть? Ты смог что-то выяснить о фотографии, которую я тебе отправил?
– С дамой в красном?
– Да.
– Пока мне не удалось ее идентифицировать. Это может быть богиня или царица. Головной убор выглядит греческим, но может принадлежать и более ранней эпохе. Львы по обе стороны трона указывают на персидское, ассирийское, аккадское или шумерское влияние. Она также может быть микенского или критского происхождения. Есть много символических элементов, которые я не могу определить, например большой диск, лежащий на груди, или орел, сидящий на голове. Я продолжу работать.
– Спасибо, Икер. – Инспектор встал и проводил его до двери. – Я хочу, чтобы ты сосредоточился на этом изображении. По какой-то причине оно важно: мы нашли его в домах двух людей, имеющих отношение к делу. Должна быть связь.
– Мы ее найдем, – сказал профессор, пожимая руку Андеру перед тем, как покинуть встречу.
Единственным звуком в комнате был лихорадочный стук клавиш – Альдай спешил выполнить поручения начальника. Андер высоко ценил его: знание современных технологий и аналитический ум Микеля прекрасно уравновешивали вспыльчивый, импульсивный характер Гардеасабаля, а порой и самого Андера. Он поставил на них с Арреги, выбрал за целостное восприятие и выдающиеся коммуникативные способности. Вместе они представляли сбалансированную команду. Андер молча улыбнулся – он гордился каждым из них.
– Альдай, найди мне адрес дома Гальвеса.
– Отправляю, – вздохнул Микель.
– Спасибо. Посмотрим, получил ли Гарде судебный ордер.
С ордером не повезло.
Дежурная судья посчитала, что разрешения на отслеживание звонков в течение пятнадцати дней более чем достаточно. Доводы, представленные командой Андера (звонки за границу), были отклонены, так как, по ее мнению, не имели достаточной значимости.
– К черту! Пойдем все равно, – воскликнул Гардеасабаль за столом в кафе, где они обедали вместе с Арреги и Андером.
– Я пойду, но без вас. Не хочу вас в это втягивать, – сказал инспектор.
Гардеасабаль решительно покачал головой. Медленно прожевал большой кусок овощного сэндвича и, наконец проглотив, ответил:
– О нет, Андер. Я тоже иду. Думаю, этот умник Гальвес должен передо мной объясниться. Я схвачу его за яйца и буду держать, пока он не запоет «Травиату».
– И я с вами, – поддержал Арреги.
Андер дождался, пока официант поставит на стол заказанные порции картошки и жареных кальмаров, и ответил:
– Хорошо. Пойдем втроем. – Он взял горсть картошки фри. – Придется идти в штатском, визит же неофициальный. Гарде, я знаю, ты обожаешь щеголять в форме, как прусский генерал, но сегодня нам нужно вести себя неприметно.
– Значит, пойдем как ниндзя? – спросил Педро.
– Называй как хочешь. Мы отправляемся на спецоперацию. Нам нужно заставить Гальвеса заговорить. Захватите рации, а я позабочусь об остальном необходимом снаряжении, – сказал Андер, одним глотком допивая пиво.
Они прибыли около полуночи. Гальвес жил в отдельном доме в Мунгии, у подножья горы Сольюбе. Это было большое построенное у склона поместье, площадью более сорока тысяч квадратных метро. Окружал его густой сосновый лес. При свете луны в эту звездную ночь эрцайнцы могли видеть длинную извилистую асфальтированную дорожку, которая вела от ворот, открывающих доступ на территорию, до самого дома.
Перед тем как подъехать, Андер выключил фары. Они припарковались на обочине гравийной дороги и начали наблюдение за впечатляющим домом Гальвеса.
– Вот вам и умник! – сказал Гардеасабаль. – Живет как настоящий маркиз.
– Кто-то выходит из дома, – сказал Андер, всматриваясь в бинокль. – Двое мужчин. Похоже, они торопятся.
Вскоре они и впрямь показались: один низкого роста, другой очень высокий, напоминавший букву i. У первого изо рта то и дело вырывались облачка пара – он говорил без умолку. Второй молча шагал с опущенной головой.
– Они садятся в черный «мерседес». Ребята, пригнитесь! Они едут сюда.
Полицейские опустили головы. Через несколько секунд фары автомобиля осветили ночь. Машина ехала так медленно, что можно было отчетливо слышать хруст щебня под колесами. Когда вновь воцарилась темнота, офицеры выпрямились. Арреги попытался записать номер, но не успел разглядеть его полностью.
– Наверное, Гальвес сейчас один. Самое время идти, – сказал инспектор, потянув за ручку двери.
Из багажника эрцайнцы достали рации и остальное снаряжение. Андер позаботился о том, чтобы взять веревку, кусачки, три фонаря и даже стреляющий электрошокер. Они закрыли заднюю дверь и направились к входу, через который только что выехали интересные гости Гальвеса. Со стороны их можно было принять за пару приятелей, отправляющихся домой после приятного ужина, но наметанный глаз Андера сразу заметил рукоять пистолета, выглядывавшую из кобуры под пальто здоровяка.
– Гарде, иди вдоль забора с левой стороны. Если увидишь лазейку, дай нам знать. Мы с Арреги пойдем вверх по склону.
– Хорошо, – вздохнул мужчина.
Ворота Гальвеса представляли собой массивную конструкцию из кованой стали высотой в три и шириной в пять метров. Кроме этого железного зверя, участок защищала плотная сетчатая ограда такой же высоты. Арреги и Андер поднялись по склону, держась близко к ограждению, пока не оказались в сосновом лесу. Никаких лазеек им не встретилось.
– Андер, здесь есть дыра, – послышался искаженный рацией голос Гардеасабаля. – Спускайтесь. Я примерно в трехстах метрах от входа.
Проход, вероятно, проделал какой-то грызун – это была небольшая щель у основания забора, достаточная для того, чтобы мог пробраться мелкий зверек. Идеальное место для работы кусачками. Педро отрезал приличный кусок сетки, положил инструмент на землю и перебрался на другую сторону. Товарищи молча последовали за ним.
Несмотря на то что дождя не было, трава была мокрой. Влажность пробиралась сквозь одежду до костей и суставов. Эрцайнцы продвигались по лесу, выпуская клубы ледяного пара. Вдалеке виднелся свет, горящий на втором этаже дома.
«Гальвес у себя в спальне, собирается ложиться», – подумал Андер.
Они бы услышали лай, если бы собака было достаточно воспитана, чтобы известить их о своем присутствии. Но нет, доберман подкрался к нарушителям без единого звука. Мощный и угрожающий, с обнаженными длинными клыками и напряженными мышцами лап, он встал у них на пути. За ним простиралась поляна, на которой стоял дом.
Андер не помнил, кто взял электрошокер. Не то чтобы он боялся собак (Горритчо хоть и был псом, но больше походил на плюшевую игрушку, чем на сторожа), но доберманы вызывали у него неприятное покалывание в затылке, которое исчезало, только когда те пропадали из виду. Он медленно достал пистолет, готовый выстрелить в пса, прежде чем тот успеет вцепиться в кого-нибудь зубами.