– А теперь сделай одолжение, уходи. – Ее взгляд стал строгим. – Поймай виновных в гибели этой бедной девушки.
– Обещаю, так и будет, – ответил Андер, поднимаясь с места. – Как только Иван очнется, передай ему, что мы с ним.
– Обязательно.
Он попрощался с этой мужественной девушкой, едва не ставшей вдовой, и направился к выходу из больницы. Гардеасабаль и Альдай ждали его в участке. Но перед встречей с ними предстоял один звонок. Звонок, который, как он вскоре узнает, кардинально изменит ход расследования.
Коридоры участка превратились в форум, на котором все хотели спросить Андера о состоянии Арреги. Некоторые, самые молодые, опускали глаза вниз от смущения или чрезмерного уважения к инспектору. Другие, более опытные, задавали вопросы прямо, без колебаний. Но все хотели знать, что на самом деле произошло в доме Гальвеса.
Он же отвечал на вопросы по отработанной схеме – короткими, лаконичными фразами. При этом лицо его было сдержанным, непроницаемым.
Так он наконец добрался до пустой переговорной и закрыл за собой дверь. Он знал, что остальная часть Четвертой группы ждет его, но сначала ему нужно было сделать звонок, о котором попросил Лопатеги. Он достал из кармана полученную записку и набрал номер.
После четвертого гудка ему ответил бодрый и веселый голос. Андер не понял ни слова, поэтому предположил, что говорили на шведском.
– Я говорю с Эмилем Андерманом? – спросил он по-испански.
– Да, это я, – ответил собеседник с едва различимым акцентом.
– Доброе утро. Меня зовут Андер Креспo, я инспектор автономной полиции Страны Басков.
– Очень приятно, Андер.
– Я впечатлен тем, как хорошо вы говорите по-испански, – удивленно отметил мужчина.
– Спасибо, но я не заслуживаю такой похвалы. Моя семья каждое лето отдыхала в Бенидорме. Все друзья, которых я там завел, были испанцами, поэтому выучить язык для меня не составило большого труда. Потом я женился на мадридке. – Он рассмеялся. – Это тоже помогает.
Андер улыбнулся в ответ на такой комментарий.
– Конечно помогает. В любом случае я вам звоню из-за головы.
– Ах, голова, разумеется, – вспомнил Эмиль. – Вчера мы получили заявление от гражданина, которому пришла почтовая посылка из Испании с человеческой головой внутри.
– Кто этот гражданин?
– Александр Нильссон.
– Нильссон? – Андер потер лоб.
– Вы его знаете? – спросил шведский полицейский.
– Я знаю его как Александра Хауреги-Нильссона. Он связан с нашим расследованием.
– Понятно. Господин Нильссон работает нейрохирургом в Университетской больнице Каролинска. Несмотря на то что его профессия предполагает готовность к по-настоящему тяжелым и стрессовым ситуациями, в участок он пришел в полном шоке. Он был совершенно не в себе.
Андер нахмурился. Было очевидно, что Александр Хауреги обладал незаурядным актерским талантом. Он это ярко продемонстрировал, когда (как подозревал инспектор) убил отца и Андреса Молинеро. Тогда он без труда заставил полицию поверить в свою невиновность. Со временем он, вероятно, отточил свои навыки.
– Полагаю, для него это стало большим потрясением, – сказал Андер, притворяясь обеспокоенным.
– Несомненно.
– Что вы сделали с головой? Отправили ее нам?
– Да. Я договорился с вашим руководителем, что мы вышлем ее как можно скорее. Мы воспользуемся дипломатической почтой, чтобы ускорить процесс. Послезавтра она будет у вас в Бильбао, по адресу, который предоставил господин Лопатеги.
– Отлично. Тогда мы сможем приступить к ее идентификации.
– Да, точно.
– Последний вопрос, Эмиль, – сказал Андер перед тем, как повесить трубку.
– Слушаю?
– Где проживает Александр Нильссон?
– В районе Эстермальм, здесь, в Стокгольме. Почему вы спрашиваете?
– Просто из любопытства.
Андер записал адрес на листке бумаги, лежащем на столе.
– Хорошо, я могу еще чем-то помочь?
– Нет, это все. Большое спасибо за содействие.
– Не за что. До свидания.
– До свидания, – сказал Андер.
Инспектор ворвался в переговорную своей группы, размахивая листом бумаги. Альдай и Гардеасабаль прервали разговор и с любопытством уставились на него. На листе был цветной портрет мужчины лет тридцати, который улыбался в камеру, чуть повернув торс влево. Это была классическая фотография из ежегодника. У мужчины была идеально подстриженная борода, а одет он был в белый медицинский халат. Его лицо излучало уверенность, и, хотя он не улыбался, вокруг глаз виднелись небольшие морщинки. Андер взял пару кнопок и прикрепил снимок рядом с фотографией Лукаса Хауреги. Затем сел и начал рассматривать оба фото. Альдай и Гардеасабаль подошли к доске и сделали то же самое.
– Позвольте представить – Каин и Авель, – сказал Андер.
Гардеасабаль посмотрел сначала на начальника, а затем снова уставился на стенд.
– Да ты шутишь! – воскликнул он. – Это что, Александр Хауреги?
Инспектор кивнул.
– Александр Нильссон, если быть точным.
– Откуда у вас эта фотография? Где вы ее раздобыли? – удивился Альдай.
– Садитесь, ребята. – Мужчина сжал переносицу указательным и большим пальцами, чтобы снять напряжение. – Последние двадцать четыре часа были очень тяжелыми для всех нас.
Гардеасабаль опустил взгляд и начал барабанить пальцами по блокноту. Образ раненого напарника, лежащего на траве у дома Гальвеса, все еще стоял у него перед глазами. Он испытал настоящий, неподдельный страх. Всю ночь он переживал за жизнь Арреги. Мысль о том, что тот может умереть в любой момент, терзала его. Оставив Ивана на попечение супруги, он вернулся домой, но так и не смог уложить себя в кровать – не позволил переполнявший тело адреналин. Ему нужно было отомстить за друга.
– Арреги вне опасности, – продолжил Андер. – Но до полного восстановления ему предстоит долгий путь.
– Мы пройдем его вместе, – сказал Гардеасабаль, сжимая челюсти.
– Само собой, – согласился тот. – Мы команда во всем.
Все трое кивнули.
– Мы найдем всех, кто причастен к смерти этой девушки и к ранению Арреги. Думаю, Гальвес всего лишь верхушка айсберга. – Андер вспомнил двух мужчин, которые у них на глазах покинули дом директора клиники.
– Он точно был извращенцем! – с отвращением произнес Гардеасабаль.
– Да, но я не думаю, что он действовал в одиночку. Есть признаки, указывающие на наличие какой-то организации. Звонки зарубеж, номера дел, которые Лукас Хауреги оставляет на местах преступлений… Все указывает на то, что это дело рук не одного человека.
– Я с тобой согласен, Андер. Но ты нас заинтриговал. Как ты достал фотографию Александра? – спросил Педро.
– Ах да, фотография. Сегодня утром директор Лопатеги нанес мне визит.
– Мончо Лопатеги собственной персоной у тебя дома? – не переставал удивляться второй инспектор.
– Именно так. Он рассказал мне, что в центральный участок Эрандио позвонили из полиции Стокгольма. Сказали, что гражданину Швеции пришла по почте человеческая голова.
– Ты же не хочешь сказать, что это голова… – начал Гардеасабаль.
– …Рамoна Эганьи, – закончил за него Андер. – Боюсь, что да. И шведский гражданин, который сообщил об этой жуткой посылке,