«В народных редакциях „Метаморфоз“ изменялся не только порядок, – вспоминает Алексей Рахов. – Позднее нам попадались версии, в которых несколько композиций были записаны не в каноническом варианте. И в московской, и в ленинградской версиях неудачным оказалось сведение. Во время записи мы стремились к кривоватой, завернутой музыке, а в итоге множество звуковых нюансов оказалось „за бортом“. Они не исчезли, они присутствуют, но их почти не слышно».
После выхода в магнитиздате «Метаморфозы» продолжали жить своей жизнью. Через несколько лет часть композиций («Хороводная», «Девчонка», «Метаморфозы» и «Эгоцентризм II») вышла в Америке на двойном диске «Red Wave», причем «Хороводная» была опубликована с незавершенным саксофонным соло, которое по ошибке стерли в одной из студий. Спустя еще десять лет альбом был переиздан в кассетном варианте санкт-петербургской фирмой «Манчестер».
…Свой второй альбом «Смотри в оба» (к слову, более искусственный и надуманный) «Странные игры» записывали уже без Давыдова, который к тому времени покинул группу со словами: «Мне надоело шутить по поводу смеха» – и некоторое время репетировал вместе с Куликовских и группой «Выход». В 84-м году Александр Давыдов умер от передозировки наркотиков. Через десять лет после его смерти «Странные игры» (распавшиеся в 86-м году на «АВИА» и «Игры») собрались опять и попытались заново записать «Хороводную». К сожалению, несмотря на сверхсовременную технику, этот ремейк оказался неудачным. Запись получилась чересчур гладкой и поверхностной – слишком сильно изменилось мироощущение всех членов группы, и из песни безвозвратно исчезли юношеская непосредственность, обаяние и задор, характерные для прежних времен. В принципе, с незначительными оговорками для «Странных игр» повторилась небезызвестная история с детским рисунком, воспроизвести который в зрелом возрасте становится уже невозможно.
Мануфактура
Зал ожидания (1983)
сторона A
Зал ожидания
Городские дела
Невский проспект
Черно-белый мир
сторона B
Гарантия
Ночь-полночь
Миллионный дом
Олег Скиба никогда не был «человеком рока». Он не работал дворником или сторожем, не курил траву и не размышлял об «образе жизни» или о философии молодежной субкультуры. Он никогда не исполнял песен протеста и не пел «дайте мне кисть, дайте мне холст». Но именно его «Мануфактура» была признана номером один на ленинградском рок-фестивале 83-го года, именно этой группе удалось за тридцать минут завоевать сердца аудитории, которая знала наизусть всего Майка и Гребенщикова.
Олег Скиба никогда не был «рассерженным молодым человеком». Скорее он олицетворял распространенный тип романтично настроенного студента, который в промежутках между учебой и посещением дискотек исполняет собственные композиции в созданной им группе.
«Мануфактура» ориентировалась на поп-музыку – умную, доступную, со вкусом сделанную, без какого-либо намека на пошлость или социальную истерию. Один из вариантов перевода названия группы по словарю иностранных слов – «тонкая ручная работа».
Занимаясь «Мануфактурой», Скиба параллельно писал музыку для институтского театра, и его первые музыкальные опыты представляли собой не живые концерты, а эксперименты в области любительской звукозаписи. Окончив музшколу по классу баяна, он быстро научился играть на пианино – ставил на проигрыватель пластинку Элтона Джона и снимал ее от первой до последней ноты. В институте Скиба начал писать песни.
«Мне было интересно отображать в песнях собственные мысли и переживания – об одиночестве, несбывшихся мечтах, о каких-то юношеских иллюзиях, – вспоминает Скиба. – Об этом думалось, об этом хотелось петь».
Конкретно о судьбе «Мануфактуры» Скиба задумался лишь зимой 83-го года. К тому моменту вместе с ним в группе остался гитарист Дима Матковский, а также горы нереализованного материала. На горизонте маячили окончание института и неотвратимая служба в армии. Тогда-то у Скибы и возникла идея записи альбома при помощи приглашенных музыкантов, которые помогут быстро и качественно это сделать.
Первым на брошенный клич отозвался Володя Арбузов – басист известной в те времена группы «Зеркало», который учился в том же Институте холодильной промышленности, что и Скиба с Матковским. Еще два музыканта – Александр Кондрашкин и Алексей Рахов были приглашены из «Странных игр». Из консерватории был похищен Игорь Перетяка, игравший на валторне – крайне экзотичном для мировой рок-музыки инструменте.
Сам Скиба выполнял функции клавишника и вокалиста, однако в рамках данного проекта ему явно не хватало еще одного голоса, который помог бы придать его идеям логическую завершенность. И тут Скиба вспомнил о вокалисте в очередной раз распавшегося «Демокритова колодца». Вокалиста звали Виктор Салтыков, и в свое время он поразил Олега тем, насколько душевно пел какие-то безликие баллады в духе Scorpions.
При очном знакомстве выяснилось, что Салтыков действительно обладает мощным природным голосом – что называется, от бога. Возможно, в его вокале не было определенной идеи, возможно, не было внутреннего содержания и выдающейся личностной энергетики, но его голос мог зацепить любого.
«В момент встречи с Салтыковым я экспериментировал с композицией „Миллионный дом“, перекладывая ее в разные тональности, – вспоминает Скиба. – Первоначально она задумывалась в до миноре, однако до минор мне было не вытянуть по вокальным данным. Вместе с тем именно в до миноре эта песня звучала наиболее оптимально. Тогда я позвонил Салтыкову и поинтересовался, сможет ли он взять голосом верхнее до. Витя пообещал попробовать, и из глубины комнаты раздался какой-то крик. Затем Салтыков подошел к телефону и радостно заявил: „Слушай, я даже ре возьму!“ И когда через час он приехал ко мне и взял эту ноту, стало понятно: „Все, это – хит“».
Процесс превращения «Миллионого дома» из скромной романтичной песенки в супершлягер начала 80-х наиболее ярко отражал творческую кухню «Мануфактуры». В группе стало вырисовываться классическое сочетание фронтмена-вокалиста и «серого кардинала». Скиба делал всю «теневую экономику» – музыку, тексты, эстетику, а Салтыков в кульминационные моменты своим мощным вокалом умел поставить завершающую точку.
«Некоторые композиции Салтыков делал настолько сильно, что меня во время репетиции дрожь пробирала, – вспоминает Скиба. – Просто вбивало в стол гвоздями. Я понял, что Салтыкову необходимо работать в верхнем диапазоне частот, там его суть – от ля до ре. И если его туда грамотно и философски направить – все, туши свет».
…Опьяненная успешным предварительным прослушиванием в рок-клубе, «Мануфактура» с удвоенной энергией начала готовиться к майскому рок-фестивалю. В азарте музыканты напрочь забыли о планировавшейся записи. Осознание того, что через пару месяцев состоится воинский призыв и группа прекратит существование, подстегивало ее участников и стимулировало мышление.
Основной находкой, предложенной «Мануфактурой», было многоголосие. В то время почти никто из отечественных рок-групп не пел в