— Можно? — спросил, заходя.
— Если ты с инспекцией по сахару — пошёл вон, — автоматически парировала.
Потом увидела, что это я, и взгляд на секунду смягчился.
— Не с инспекцией, — сказал. — С… окончательным диагнозом.
Она подняла бровь:
— Ждём.
— Совет утвердил “XY”, — коротко. — Меморандум оставили. Я подписал заявление.
Пауза.
— Через две недели меня здесь не будет. Увольняюсь.
Она смотрела пару секунд, будто не до конца услышала.
— Ну круто, — сказала наконец. — Значит, всё-таки решили без тебя.
Тон ровный, почти ленивый. Только пальцы на кружке сжались так, что костяшки побелели.
— Не «без меня», — спокойно ответил. — Я сам написал “уйду, если они зайдут”. Они зашли. Я делаю то, что обещал.
— Себе или им? — спросила она.
— Себе. И… тебе тоже. Я говорил, что не буду работать там, где меня вынуждают сотрудничать с человеком, который уже однажды сделал шоу из моей жизни.
Она сделала глоток чая, как будто тянула время.
— Круто, — сказала. — Ты про себя думаешь. Надо научиться так же думать про себя и мне.
— Я именно об этом тебя и прошу, — ответил. — Не принимать решения “за меня” или “ради меня”. Решить, чего хочешь ты.
Пауза.
— Останешься — это будет твой выбор. Уйдёшь — тоже твой. Не должен быть сценарий «я за ним». Ты не хвост.
Она посмотрела на меня чуть мягче:
— И что ты хочешь от меня к моменту твоего последнего дня? — спросила. — Чтобы я стояла с платочком у выхода и махала тебе?
— Ничего не хочу, — ответил. — Только одного: чтобы ты к этому дню хотя бы сама себе ответила, чего хочешь от своей жизни. Со мной, без меня, рядом, отдельно.
Пожал плечами.
— И, если честно… мне бы хотелось, чтобы в этом варианте я был. Но это уже твоя часть уравнения.
Она отвела взгляд:
— Дай мне время подумать, — ответила она.
На этом разговор закончился. Она ушла с кружкой и шоколадкой, оставив после себя запах чая.
***
Соня
Вечером дома я сидела за кухонным столом с ноутбуком и банкой бабушкиного варенья.
И у меня было открыто на экране два окна: в одном сайт с вакансиями бухгалтера в «нормальных» компаниях, в другом письмо из “Pulse” с предложением перевестись в подмосковный филиал.
Вариант первый, стабильная контора, где начальник не трогает, все сидят от девяти до шести, максимальная драма «где мой степлер?».
Вариант второй, тот же “Pulse”, но с другим управляющим, с Алиной, теребящей бренд, в подмосковье, куда нужно будет долго ехать от дома и с маленькой зарплатой.
Сделала ложкой дорожку в варенье, посмотрела, как оно медленно стекает обратно.
Кирилл сегодня сказал правильную и раздражающую вещь: «Реши, чего хочешь ты».
Я открыла календарь в телефоне. Дата его последнего рабочего дня уже горела красным — рассылка заботливо напомнила.
Ткнула в неё, поставила себе напоминание:
«Контрольная точка»
Сохранила. Телефон мигнул: «напоминание создано».
— Ладно, Кирилл, — сказала варенью. — До твоего последнего дня я никуда не дёргаюсь.
Съела ложку.
— А там посмотрим, что ты хочешь со мной делать не как с бухгалтерией, а как с человеком. И что я хочу делать с тобой.
Глава 26
Соня
Утром клуб был как клуб, а я как будто гость без пропуска. Те же турникеты, те же «доброго утречка» от админа, тот же запах кофе и резиновых ковриков.
Но в воздухе висело странное как на корпоративе, когда уже понятно, что кого-то уволили, а шампанское всё равно налили.
Я только прошла через ресеп, как краем уха поймала:
— И что мы без него делать будем? — шепчет одна тренерша другой.
— Спать дольше, — философски отвечает та. — У нового управленца, говорят, не такая чокнутая дисциплина.
В гардеробной админки судачили:
— Да ладно, найдут другого мачо, — хихикает одна. — Бабы всё равно будут ходить.
— Это не только в бабах дело, — вздыхает другая. — Он же прям… движняк делал.
Я переобулась в сменку и уже собиралась уйти от их разговоров подальше, когда телефон пикнул.
Общий чат «Pulse — персонал»:
Официально: Сегодня последний рабочий день Кирилла Лаврова в роли управляющего клуба. Благодарим за вклад и желаем успехов в дальнейших проектах.
Смартфон тут же зазвенел стикерами и смайлами: «спасибо за всё», «лучший босс», «такого больше не будет».
Я смотрела на этот цирк и чувствовала… ревность. Настоящую.
Выключила уведомления и сунула телефон в сумку.
— Сонь, — высунулась из-за шкафчика Рита. — Видела сообщение? Всё, наш горячий босс официально сваливает.
— Видела, — сказала я. — Планета, кстати, продолжает вращаться. Удивительно, да?
— Ты как-то… подозрительно спокойная, — прищурилась она.
Если под “спокойная” она имеет в виду “хочу орать в подушку” да, спокойная.
— Я бухгалтер, у меня эмоции по графику, — фыркнула я. — Сейчас у меня блок «закрыть зарплату», потом «уныло смотреть в окно», потом «ненавидеть всех».
— Если что, впишу тебе между блоками «пойти поплакать в подсобке», — предложила она.
— Запишусь через CRM, — ответила я и ушла в бухгалтерию.
План на день был простой: зарыться в таблицы и сделать вид, что вокруг ничего не происходит. Это просто последняя смена начальника, а не конец света. Да, да. Конечно.
Кофемашина, как всегда, была местом сбора нервных. Я подливала себе кипяток в кружку с чайным пакетиком (кофе мне сегодня точно был противопоказан), когда кто-то поставил рядом вторую кружку.
Запах, его любимый чёрный без сахара. Не глядя, я уже знала, кто это.
— Ну что, свобода, — выдала я, не оборачиваясь. — Поздравляю с освобождением от каторжного труда.
— Условно-досрочное, — отозвался знакомый голос. — С ипотекой и коммуналкой.
Я повернулась.
Он выглядел… нормально. Слишком нормально, как для человека, у которого сегодня финал сезона. Футболка клуба, джинсы, руки в карманах, лицо спокойное, только под глазами — лёгкие тени.
— Как ощущения? — спросила я. — Лёгкость? Пустота? Желание сбежать в лес?
— Чувство, будто сдал последний экзамен и теперь не знаешь, куда девать свой мозг, — ответил он. — Пока вообще странно.
Машина загудела, наливая кофе.
— В четыре собираем всех в малом зале, — добавил он. — Я скажу пару слов