Эдуард Сероусов
Фермер людей
Часть I: Фермер
Глава 1: Утренний забой
Джон Слотер проснулся за шестьдесят три минуты до рассвета. Ровно в 4:27. Без будильника. Двадцать шесть лет одинакового расписания вытравили из него потребность в механических напоминаниях. Он лежал, глядя в потолок спальни, и слушал тишину фермы. Через пять минут – подъем. Еще пятнадцать – на гигиенические процедуры. Семь – на кофе. В 4:54 он уже будет в офисе, проверяя журналы за прошедшую ночь.
Он встал ровно через пять минут. Старые половицы знакомо скрипнули под его весом. Двести двадцать фунтов. На три меньше, чем в прошлом месяце – сказывалась смена рациона после последней корпоративной директивы о здоровье персонала.
В ванной Джон проделал привычный ритуал. Холодная вода. Никакого электричества до пяти утра – еще одно корпоративное требование по энергоэффективности. Он побрился в полутьме, пальцы безошибочно вели лезвие по контурам квадратного подбородка, огибая старые шрамы. Щетина падала в раковину с тихим шелестом, похожим на звук, с которым опилки устилают пол модуля первичной обработки.
В 4:49 Джон вышел на кухню. Кофе был готов через семь минут, как и планировалось. Черный, без сахара. Каждый глоток он делал размеренно, смотря в окно на силуэты производственных корпусов, едва различимые в предрассветной мгле. Из дальнего, восточного крыла, слабо мерцали синие огни системы ночного наблюдения. Все спокойно. Система мониторинга жизнеобеспечения не зафиксировала аномалий за ночь.
В офисе пахло бумагой и дезинфицирующим средством. Джон включил терминал и, пока система загружалась, раскрыл журнал ночного мониторинга. Неровный почерк ночного смотрителя сообщал, что в модуле B-7 зафиксирована повышенная двигательная активность после отключения света. Джон сделал пометку в блокноте – это второй случай за неделю. Если активность продолжится, единицу придется проверить на психоневрологическую стабильность.
Терминал загрузился. Корпоративная заставка "Нутриенты Плюс" сменилась рабочим столом. Джон открыл график сбора и убедился, что сегодня выходила партия 437-G – тридцать две взрослые единицы, достигшие оптимальной массы. Он выгрузил данные на планшет и вышел из офиса.
Прохладный утренний воздух заполнил легкие. Пахло озоном – ночью прошел короткий дождь, первый за три недели. Джон шел по гравийной дорожке, соединяющей административный корпус с модульным комплексом для содержания взрослых единиц. Его тяжелые рабочие ботинки оставляли четкие следы на влажном гравии. Он шел не торопясь, но и не медленно – выверенным шагом человека, рассчитывающего каждое движение.
Комплекс встретил его стерильным белым светом и запахом дезинфектора. На входе Джон надел защитный комбинезон, перчатки и маску. Протокол безопасности – скорее для защиты продукта, чем для собственной защиты. Заражение партии обходилось дорого.
В комнате подготовки уже ждал Гарри, старший ассистент по сбору. Молчаливый человек с тонкими, почти прозрачными руками, но неожиданно крепкой хваткой. Пятнадцать лет на ферме, из них двенадцать – в команде Джона.
– Доброе утро, мистер Слотер, – Гарри коротко кивнул. – Модуль B подготовлен, система подавления активирована в режиме ожидания.
– Показатели качества?
– Стабильны. Тесты гормонального фона в пределах нормы. Партия полностью готова к сбору.
Джон кивнул и проверил настройки планшета, синхронизируя его с системой мониторинга комплекса.
– Начинаем через три минуты. Транспорт будет в восемь. Подготовьте холодильный отсек.
Гарри кивнул и вышел. Джон сделал глубокий вдох и нажал на планшете кнопку активации системы подавления. В модуле B начали распыляться седативные вещества – ничего сильного, просто для снижения двигательной активности. Излишний стресс перед сбором портил качество продукта.
Через три минуты Джон вошел в модуль B. Тридцать два отсека, каждый – семь на пять футов, отделенные друг от друга прозрачными перегородками. В каждом – по одной взрослой единице. Мужские и женские, все примерно одного возраста – 25-28 лет, идеальный срок для максимального выхода полезного продукта при минимальных затратах на выращивание.
Они сидели или лежали в своих отсеках, глаза полуприкрыты, движения замедлены. Не спящие, но и не полностью осознающие происходящее. Именно так и должно быть. Джон проверил показания мониторов – пульс, давление, уровень кортизола. Все в пределах оптимальных значений.
– Начинаем сбор, – сказал Джон в коммуникатор. – Стандартная последовательность.
Гарри и два младших ассистента вошли в модуль с передвижным оборудованием. Механизм работал безупречно – они действовали как единый организм, отработанными, точными движениями. Отсек открывался. Единицу извлекали и фиксировали на специальной платформе. Специальный инъектор вводил усиленный седативный коктейль прямо в яремную вену. Через восемь секунд единица теряла сознание. После этого платформу перемещали в модуль первичной обработки.
Один за другим, отсеки пустели. Джон наблюдал за процессом, время от времени делая пометки в планшете. У единицы из отсека B-19 был немного учащенный пульс, но в пределах допустимого. Единица из B-26 оказалась несколько легче прогнозируемого веса – придется проверить систему питания в этом ряду.
Последняя единица из отсека B-32 слабо сопротивлялась, несмотря на седацию. Джон подошел ближе, всматриваясь в её глаза. Что-то там было… Не страх – единицы не должны испытывать страх в привычном понимании. Их мозг модифицирован, центры высшей нервной деятельности частично деактивированы. Но что-то было. Какая-то искра. Сбой?
– Усильте дозу, – сказал он Гарри, который уже готовился делать инъекцию.
– На сколько, мистер Слотер?
– На пятнадцать процентов. И отметьте в журнале – возможная нейрологическая аномалия.
Гарри кивнул и увеличил дозу. Глаза единицы затуманились, сопротивление прекратилось. Её погрузили на платформу и увезли.
Модуль опустел. Джон проверил время – 6:17. График соблюдался с точностью до минуты.
В модуле первичной обработки стоял особый запах – металлический, с нотами озона от работающего электрооборудования. Тридцать две платформы выстроились в два ряда. Единицы лежали неподвижно, только размеренное дыхание указывало на то, что они еще живы. Но ненадолго.
Джон подошел к контрольной панели и активировал протокол сбора. Система работала автоматически – инъекторы одновременно ввели в каждую единицу парализующее вещество, затем – останавливающее сердце. Никакой боли, никакого стресса – это важно для качества продукта. Мониторы один за другим показывали прекращение сердечной деятельности. Джон наблюдал за цифрами без особого интереса. Обычный день. Обычный сбор.
Когда все тридцать два монитора показали нулевую активность, он дал команду начать процесс дренажа. Кровь – ценный побочный продукт, её собирали отдельно для фармацевтических нужд. Затем специальные манипуляторы начали разделку – точные, хирургически выверенные разрезы, отделяющие органы от тканей. Все ценное – отдельно. Все стандартизировано.
Джон проверил органы у случайных пяти единиц – качество было превосходным. Особенно у единицы из B-32, той самой, с искрой в глазах. Её печень