Штурм
Глава 1
Линкор «Земля» выходил из гиперпрыжка рывками, тяжело и «криво». Не должно было такого случится, по всем расчётам не должно, но случилось… Линкор был на краю гибели, и от последней черты его отделяли буквально мгновения. Искусственный интеллект корабля боролся за жизнь поврежденного во время долгого перелёта судна и его экипажа с полной самоотдачей. В черном космосе смазанными от огромной скорости сверкающими линиями горели незнакомые звёзды, и навигационные системы сходили с ума, не имея возможности определится с местоположением линкора. Новая галактика, встречала беглецов совсем не дружескими объятиями.
Когда мятежники покидали Солнечную систему на захваченном обманом боевом корабле с экспериментальным прыжковым двигателем, способным достичь других галактик, никто не думал о последствиях, и даже старались не думать о том, что первый экспериментальный прыжок закончился катастрофой, у них попросту не было выбора, и вот теперь им предстояло расхлёбывать ту кашу, которую они заварили. Они хотели в новую галактику? Получите и распишитесь!
Да, линкор был под завязку забит опасными преступниками, которых разыскивали буквально все, кому не лень, в известном им космосе. Даже страны, воюющие между собой столетиями и являющиеся непримиримыми врагами, Содружество и Конфедерация, были едины во мнении, что эти люди не достойны жить с ними рядом, не смотря на то, что мятежников была всего горстка, по их масштабам. Даже на родной планете, на Земле, для которой они сделали так много, что землянам во век не расплатиться с ними, они стали изгоями, официально проклятыми её властями. И Базис, известный своим лояльным отношением к беглецам и дезертирами из соседних держав, принимающий обычно всех без исключения, и союзники землян изуродованные мутациями и генной инженерией карсы, отказались принять у себя этих нарушителей закона, не говоря уже о маленьких нейтральных мирах. Они были фанатиками, готовыми идти до конца, жертвовать собой ради достижения цели, они были опасны, они были непредсказуемы, они были костью в горле и головной болью любого правителя, любого мира, который хотел жить мирно, без перемен и потрясений.
— Критические повреждения энергетической установки! Повреждения корпуса! Повреждения систем управления! Повреждения… — искусственный интеллект казалось захлёбывался, читая длинный список проблем, которые свалились на его электронную голову. Выли серены, сверкала тревожная световая индикация, а на своих постах оживали ремонтные роботы, стоявшие раньше без дела.
Межгалактический прыжок оказался совсем не таким простым, как думали изобретатели двигателя и программисты, заложившие в искин линкора алгоритмы действий. Никто не знал чем он кончится, но в теории ничего плохого произойти было не должно. первую неудачу списали на ошибку в программировании, а оказалось… Скорость оказалась куда выше расчётной! Действующие во время прыжка другие физические законы, чем в межзвёздных перелётах, привели к тому, что не соответствующие всему этому сложные электронные системы корабля попросту отключились во время перелёта, ожив только при торможении, а часть конструкций корабля не выдержало нагрузки. Будь на месте крепкого линкора кораблик послабее, его бы попросту разорвало на куски, как и случилось с прототипом.
Теперь искусственный интеллект корабля знал, что привело к катастрофе во время первого эксперимента, но ему от этого было не легче. Сектор управления реактором был залит голубоватым светом аварийных ламп. Из-под одной из панелей, сорванной перегрузкой, выбивало сноп искр. По коридорам несло запахом озона и палёного композита. Корабль содрогался, будто живое существо, охваченное судорогами.
— В связи с аварийной ситуацией, произвести экстренный вывод экипажа из криосна! — наконец принял мудрое решение искусственный интеллект, складывая с себя всю ответственность.
Просыпаться под истошные вопли искусственного интеллекта и вой боевых или аварийных сирен для меня было уже привычно, так что я ни капли не удивился. Подумаешь, обычное дело! И вообще, это не сирены вовсе, это мой каждодневный будильник, который будит меня на работу, чтоб он в чёрную дыру провалился! Прямо между булками гадской вселенной! За несколько лет проведенных в космосе, мне не выпало практически ни одного спокойного полёта или дня. Служба в армии Содружества в качестве штурмовика, бегство с захваченной противником планеты, дезертирство из штрафной бригады, занятие контрабандой, работа на разведку, а потом и битвы за независимость Солнечной системы и Земли, приучили меня оставаться спокойным даже в самых экстремальных ситуациях. Даже не смотря на злость и раздражение. Оставаться спокойным, и принимать мгновенные решения.
— Искин, доклад! — Я попытался подняться из криокапсулы и тут же вцепился в поручень, чтобы не упасть в неё обратно: сильный толчок сотряс линкор.
— Реактор три нестабилен, кристаллы связи с гиперполевыми катушками — разрушены. Секции «дельта» и «омега» разгерметизированы. Вероятность удержания орбиты — ноль целых, сорок две сотых процента. Повреждены…
— Проклятье… — я выругался. — Доклад только о критических повреждениях! Перекинь питание с орудийных комплексов на гравитационные компенсаторы. Если нас выкинет из прыжка без стабилизации — размажет по пространству, как кашу по стене.
— Выполняю, капитан, — ответил искин. Голос его дрожал, как будто ему и вправду было страшно.
Схватив в руки комбинезон, как был, голым, я выбежал в центральный коридор и побежал к рубке. На имплантат потоком лилась информация о неработающих системах линкора.
В центральной рубке мигающий тактический голограф выводил перед пустыми ложементами экипажа странное зрелище: пространство за бортом вспыхивало и изгибалось, как если бы само небо трескалось. Перед моими глазами не было ничего привычного — только рваная, искажённая ткань реальности, через которую пробивался корабль, будто утлое судно через ураган.
— Что за черт… — позади послышался голос Киры, моя боевая подруга отстала от меня буквально на секунду, она была так же обнажена, как и я, только у неё в руках не было даже комбинезона.
— Кто бы знал… — Буркнул я, пытаясь сообразить, что сейчас нужно сделать в первую очередь. Я вглядывался в пульсирующие линии гиперпространственного коридора, впервые наблюдая эту необычную картину — Будем разбираться. Возьми на себя системы жизнеобеспечения, на остальное не отвлекайся!
Мы рухнули в свои ложементы практически одновременно, подключаясь к системам корабля напрямую.
Больше мы не разговаривали. С виду казалось, что мы тупо пялимся на голограф, но на самом деле мы напряженно работали, пытаясь спасти судно. Мысленно, через имплантаты управляя системами и отдавая приказы искину и ремонтным роботам, мы боролись за жизнь.
Корабль вздрогнул в последний раз и выбросил нас в обычное пространство. Вокруг — чёрный бархат космоса, прорезанный