Полукровка — 3
Глава 1
Тор Йенсен.
9–10 января 2470 по ЕГК.
…Заходить в Сабран через низкоуровневые зоны перехода я не рискнул. Поэтому почти двое суток искал «дырку» под свои нынешние возможности и все-таки нашел «чуть посерьезнее», то есть, с коэффициентом сопряжения три семьдесят девять. Откровенно говоря, показывать Каре результаты расчетов было страшновато, но мои опасения не сбылись — девчонка, привыкшая к «безумию» полетов в паре со мной, совершенно спокойно кивнула, заявила, что теперь вероятность на кого-нибудь нарваться равна нулю, заблокировала замки кресла, вошла в пилотский интерфейс вторым темпом и «подсветила» пиктограмму готовности. Не нервничала и во время… хм… предварительных ласк — «жила» в движениях моих пальцев и, как потом выяснилось, зеркалила их шевеления. Впрочем, это было нормально: переизбыток «профильных» тренировок одарил мою напарницу забавной профдеформацией — последние два корабельных «дня» она бездумно поглаживала все, к чему прикасалась. И не видела в этом ничего странного.
Выход на струну прошел тяжеловато. Из-за того, что тянулась «связка», а не один корабль. Поэтому, оказавшись в гипере и вернув к жизни Феникса, я загрузил его ценными указаниями, посмотрел на таймер обратного отсчета, разблокировал скафандр и отправился расслабляться. Само собой, прелестный «хвостик» рванул следом, вместе со мной прокатился в лифте, первым вошел в каюту и проявил великодушие.
Отказываться от безмолвного предложения я поленился — разделся до первого слоя компенсирующего костюма, вломился в санузел и хорошенечко помылся. Потом натянул шорты и футболку, вернулся обратно, завалился на кровать, перевернулся на спину и с наслаждением потянулся. Увы, отключить голову так и не получилось: перед глазами мелькали то сухие утверждения из последней фронтовой сводки, то фрагменты недавнего обращения Императора к подданным, то картинки из информационных архивов Службы по Сабрану. Вот настроение и ухнуло в пропасть.
Завадская, нарисовавшаяся на пороге каюты эдак через полчаса, сходу просекла мое состояние и задала вопрос из одного слова:
— Злишься?
Я утвердительно кивнул.
Она забралась на «свое законное место», легла на бок, подложила руку под голову и вздохнула:
— Меня тоже накрыло. Как только я перестала фокусировать внимание на твоей работе со струной и вспомнила о фактическом уничтожении Новгорода.
И теперь хочется мстить. До полного обнуления боекомплекта. Что скажешь?
— Так и будем… — твердо сказал я, отправил ей два файла, полученные от Цесаревича, и мрачно усмехнулся: — Пока ты тренировалась в вирткапсуле, мне прилетела рекомендация работать в полную силу, а тебе — еще одна подписка о нераспространении информации и дополнение к контракту.
Следующие минут пятнадцать Завадская вдумывалась в формулировки документов, потом поставила под обоими электронные автографы, переслала мне и задала еще один вопрос из одного слова:
— Объяснишь?
— То, что разрешили… — уточнил я и вздохнул: — Начну, пожалуй, с пункта три-двенадцать: тебя назначили моей постоянной напарницей и, фактически, превратили в мою тень как минимум до конца войны. Повышение категории доступа к секретной информации тоже палка о двух концах: да, теперь я смогу дрессировать тебя более многопланово, но существенное повышение боевой эффективности нашей двойки потребует изменения алгоритма прикрытия — у нас вот-вот появятся двойники и начнут старательно изображать немощь…
— Чтобы мы не превратились во врагов Коалиции номер один? — грустно пошутила она, а я утвердительно кивнул:
— Что-то типа того.
А потом озвучил одно из самых неприятных следствий перехода в новую категорию:
— Кстати, чем серьезнее нас будут прикрывать, тем больше людей будет задействовано в этом процессе, и тем выше вероятность того, что в какой-то момент нас кто-нибудь деанонимизирует. Если наши успеют подсуетиться, то мы обретем новую внешность и выживем, но будем вынуждены разорвать все контакты с теми, кто нам дорог. Если нет — есть варианты. И почти все они — не из приятных.
Марина пожала «верхним» плечом и поделилась своими соображениями по этому поводу:
— Перспективы, безусловно, не радуют. Но «не радуют» где-то на самом краешке сознания. Ибо ненависть к тварям, целенаправленно уничтожившим «от ста семидесяти до двухсот сорока миллионов гражданских», забивает все и вся. Кроме того, в данный момент мне больше всего дорог ты. А наш образ жизни практически обнуляет мои шансы сойтись с кем-нибудь еще… как ты только что выразился, «как минимум до конца войны». В общем, предлагаю делать то, что должно, и не тратить время на рефлексии. Тем более, что оба документа я уже подписала.
Я поиграл желваками и заставил себя принять это решение:
— Что ж, тогда слушай внимательно…
…Как мы и предполагали, в зоне схода с этой струны не обнаружилось даже тюркских аналогов «Кукушек». Нет, расслабляться мы и не подумали — расцепили борта минут через десять хода на половине мощности антигравов — а потом поработали расчетно-аналитическими блоками, сравнили результаты, синхронизировали искины, разогнались и ушли во внутрисистемный прыжок.
В обычное пространство вернулись «возле» дальнего из двух имевшихся в системе поясов астероидов, и я устроил Каре шестичасовую тренировку по новой учебной дисциплине — использованию вражеских кораблей в качестве личного транспорта. Кстати, дрессировал не один, а на пару с искином. И не только напарницу, но и ее Ариадну. Поэтому ближе к середине «занятия» МДРК Марины пристыковывался к моему абсолютно незаметно для Феникса, потом научился правильно найтовать и маскировать «подарки», а незадолго до конца эта парочка четыре раза подряд сдала «выпускной экзамен» на высший балл. Потом мы плотно пообедали, часик поленились в моей каюте, вернулись в свои рубки, расцепились и прыгнули к единственной обитаемой планете системы — Сабрану-два.
Со струны сошли достаточно далеко, «сели» на сканеры и одурели еще на этом этапе оценки диспозиции — тюрки вывесили вокруг последнего оплота своего ВПК двенадцать орбитальных крепостей, прикрыли практически все орбитальные сооружения сплошными сферами масс-детекторов и были готовы защищать все это великолепие восемью ударными флотами!
Ничуть не менее серьезно подошли и к обороне наземных предприятий — возвели вокруг них целые укрепрайоны, понатыкали батареи ПВО и ПКО, прикрыли «зонтиками» из дронов всех возможных модификаций и полностью закрыли планету сетью масс-детекторов!
Не знаю, почему, но последний штрих напомнил мне часть монолога Переверзева. Ту самую, в которой Владимир Михайлович уверенно заявил, что экономики наших врагов работают на износ и к концу февраля исчерпают запасы прочности. Вернее, помог поверить, что так оно и будет. Ибо ни одно государственное образование не