Его звали Тони. Книга 7
Глава I
Что бы вы сделали, увидев небольшую толпу журналистов, которые ждут около трапа? Особенно, если вспомнить, что никто о таком не предупреждал, а вы сами ожидали относительно тихого прибытия в точку назначения.
Вот и я сейчас хотел сказать «ну нахрен», запереть дверь, а потом попросить стюарда притащить перекусить. После чего запустить фильм на экране, который висел в салоне.
Но нельзя. Вообще никак. Нужно спуститься и ответить на вопросы. Сам ведь, в конце концов, журналист. Как минимум, по документам. И заснять меня уже успели.
— Как вы оцениваете свои шансы на успех? — протягивает руку поверх голов коллег уже немолодой свенг.
— Сколько вам заплатили за убийства соплеменников? — орёт девушка с острыми ушами. То ли эльфийка, то ли полукровка.
— Сколько с вами солдат? Это правда, что сюда доставят штурмовые вертолёты, которые вам разрешили применять? — это уже самый обычный мужчина, который снимает меня на телефон.
Остальные тоже вовсю сыпят вопросами. Их настолько много, что я чуть теряюсь. Хотя, общий вектор понятен — репортёры хотят узнать, как так вышло, что мы оказались готовы взять контракт. Ну и параллельно выяснить, откуда я взял такое количество самоубийц. Судя по формату вопросов, ни один из журналистов даже близко не верил, что у нас получится добиться успеха.
— Мы прибыли, чтобы содействовать восстановлению порядка, — рявкнул я, перекрывая их голоса. — Никаких секретных пунктов договора, которые содержали бы иные формулировки, нет. А говорить о прогрессе я пока не готов. Вы сами видите — мы только прибыли.
Казалось бы — нормально всё изложил. Но, что называется — почувствуйте себя по другую сторону пресс-конференции. Спонтанной и неожиданной.
— Вы же понимаете, что несколько сотен солдат, это ничто, — снова надрывается один из встречающих репортёров.
— В сети принимают ставки, — кричит второй. — Сколько бойцов вы потеряете в первый день и скольких местных убьёте. Вы об это знаете?
— Зачем вам секретные пункты, если всё можно обсудить устно. Признайтесь, что вы приехали залить трущобы кровью! — не успокаивается всё та же остроухая.
Сложно себя контролировать, когда тебе такое в лицо кричат. Хочется взять и заорать в ответ что-то совсем непотребное. Ну или в морду дать парочке самых голосистых. Как вариант — астральные тела их на секунду подцепить, а потом отпустить.
Но опять же — нельзя. Так дела не делаются. Нельзя трогать журналистов. Даже если раздражают.
Поэтому поступаю иначе — оперевшись рукой о правый поручень трапа, перемахиваю через него. Морщусь, врезавшись стопами в землю. И хреначу подальше от всей этой катавасии.
Толпа журналистов прёт за мной. Где-то в стороне, с озабоченными мордами говорят по телефонам мужчины в костюмах. А навстречу несётся глава нашей разведки. В розовом топе, такого же цвета лосинах и кроссовках.
— Ничё тот факт, что мы за мир во всём мире? — громко вопрошает она, промчавшись мимо меня и притормозив перед репортёрами. — Что за тотал кринж? Мы не станем никого убивать.
Как мне кажется — те сейчас изрядно охренели. Сомневаюсь, что они ожидали встретить тут блондинку в розовом, которая изъясняется подобным образом. Буду честен — я и сам не предполагал, что она выберет для полёта подобный наряд.
— Но вы наёмники, — с долей растерянности тянет один из наших коллег по перу. — Как так, вы не будете убивать?
— Кто вы вообще такая? Что делаете в зоне посадки? — вопрошает второй.
— У вас хотя бы кто-то проходит тест на интеллект? Или для массовых убийств, мозги ни к чему? — гнёт свою линию всё та же остроухая.
Я же её запомнил. Вот прям щас оглянулся ещё раз, чтобы черты лица в памяти освежить. Потом в сети надо отыскать и распечатку фото всем бойцам выдать. Чтобы знали, кому точно не надо давать комментарии.
Ну а что? Хрен ли она нас какими-то китайскими танкистами выставляет? Не собираемся мы устраивать зачистки в трущобах и точка.
— Когда в тебя стреляют, это аура минус бесконечность, — начинает отвечать на вопросы прессы блонда. — Но если у тебя под рукой есть оружие, можно не только кринжовать и мечтать о своём сейф-слотике. Ты можешь пальнуть в ответку!
Откуда она сейчас достала пистолет, которым принялась лихо размахивать перед оторопевшими репортёрами, я даже знать не хотел. Хотя чего это я? Иллюзионистка ведь. Просто прикрыла кобуру, сделав её невидимой, а в нужный момент опустила пальцы и как будто из воздуха извлекла оружие.
Полезный навык. Если бы не многочисленные детекторы и артефакты, что почти везде установлены.
— А где пистолет был раньше? — один из мужчин обращает внимание всё на тот же самый казус.
— Реально, ты его что в заднице что-ли ныкала? — не выдерживает молодой свенг.
— Отвлекать нас при помощи столь дешёвых приёмов, это позор! — снова остроушка.
Свернув в сторону, топаю прямо к тем самым встречающим мужчинам. Которые прямо сейчас растерянно наблюдают за Ариной, что продолжает разбираться с журналистами, и параллельно разглядывают постепенно выгружающихся бойцов.
— Стоп, — дорогу преграждает городской полицейский в серой форме. — Тебе кто разрешал подходить, дарг?
— Я командир отряда «Щенки Косуль», — рычу я в лицо этому идиоту. — Или ты такой тупой, что два плюс два в твоей башке равняются десятке?
Ну серьёзно. Единственный дарг, который есть в составе отряда. Не говоря уже о том, что именно за мной только что гонялись журналисты.
Звучит всё это логично. А моя реакция, кажется абсолютно обоснованной. Но мужчина в полицейской форме вдруг опускает руку на кобуру с пистолетом.
— И чё? — заявляет он. — Пока не разрешу, ты дальше не пройдёшь. Мы тут власть.
Япнуться ж. Приплыли. Это он двинутый такой на почве вахтёрства? Или жена перестала давать? А может просто расист и орков не любит?
— Чё ты там ляпнул, мундирон? — звонко звучит сзади голос Гоши. — Мы тя если чё, на раз рихтанём! И всю банду вашу отпафосим. А потом назад домой полетим.
Ну это он перегнул. Назад мы при таком раскладе точно не полетим — даже если пилоты решат поднять самолёты в воздух, далеко уйти не получится. Собьют нахрен.