Удивительно разве что то, что их здесь так мало. Шестнадцать виселиц по семь человек на каждой. Чуть больше сотни солдат. Учитывая, что город, раскинувшийся перед нами, был довольно большим и вмещал никак не меньше пяти тысяч жителей, это вообще капля в море. Или это вообще не имперские солдаты? Может быть, это хитрый план и на самом деле от имперцев здесь только форма? А на самом деле это все те же простые мирные жители, повешенные в назидание прочим? Я бы нисколько не удивился такому исходу, считай, убиваешь двух зайцев одним выстрелом — и армию противника обманываешь, и потенциальных его противников стращаешь. Превосходный во всех отношениях результат ценой сотни жизней из пяти тысяч.
Когда я поделился своими мыслями с конунгом и Тиной, они, не раздумывая, согласились со всеми моими суждениями. Идти вперед всей армией было слишком опасно — мы и так сильно пострадали от ночного нападения сил императора. Поэтому на разведку я решил отправиться один. Тангар показал, что, в случае опасности, я действительно могу вытащить конунга и Тину из опасной ситуации, не подвергая их жизни опасности, но в той ситуации никто не ожидал нашего прихода, да еще и количество имперцев в городе исчислялось единицами. Сейчас же, когда решительно непонятно, идем мы в ловушку или в дружеские объятья, рисковать ими я не хотел. Накинут на нас какую-нибудь сеть магическую, и я-то выберусь, а они? Не сползут ли после этого с моих плеч обособленными окровавленными кусочками?
Нет уж. Больше рисковать ими я не намерен.
Город встретил меня распахнутыми настежь воротами. Никаких стражников рядом и в помине не было — заходи кто хочешь, бери что хочешь.
Ну, я зашел. Особо не скрываясь, но в то же время — готовый к любому повороту событий.
И он не заставил себя ждать. Едва я вышагнул по ту сторону стены, уже внутри города, как за спиной затопали шаги и путь назад мне перекрыли три мужика.
Не гвардейцы, нет. Обычные жители, в гражданской одежде и обуви, без брони и даже без оружия — у двоих в руках были вилы, у третьего вообще что-то вроде ухвата для печки.
Они перекрыли мне путь к отступлению, ну, в смысле, это они так думали, а на близлежащих крышах откуда ни возьмись появился десяток силуэтов с луками, направленными в мою сторону.
Неприятное чувство. Даже если знаешь, что ничего они тебе сделать не способны.
— Кто таков будешь? — спросил один из мужичков, с бородой. — И пошто сюда явился?
Я развернулся к ним, миролюбиво поднимая руки:
— Мимо шел. Гляжу, виселица. Виселица это дурной знак. А тут еще и ворота нараспашку. Думал, вдруг чего произошло!
— Ну да, конечно! — прищурился все тот же мужик. — Заливай давай! Видели мы, как двадцать минут назад ты еще с двумя людьми на лошадях на наш город глядели с холма! Что мы, дураки совсем что ли, не видели, думаешь? А мы видели, еще как видели! Вы как увидали виселицы с имперскими псами, так сразу и застыли на одном месте! Не иначе своих узнали, а⁈ Давай выкладывай — на императора работаешь, падаль⁈
Прежде чем ответить на вопрос, я оглянулся, осматривая окрестности внимательно. И оказалось, что вокруг все вовсе не так радостно, как я думал. Перед воротами, там где стоял крайний мужик, на земле буреет плохо затертая лужа крови, в стенах кое-где засели стрелы и болты, а окна самых близлежащих домов были разбиты, даже ставни местами выломаны. Словно в домах кто-то прятался, и их оттуда любыми способами пытались выкурить.
Да, тут было побоище. И, судя по тому, что меня встречают простые жители, а не Алые вперемежку с гвардейцами, последним тут всыпали по первое число.
— Нет, я не работаю на императора. — спокойно и веско сказал я, опуская руки. — Даже наоборот — я работаю против императора.
— Ну да, конечно! — хохотнул переговорщик, покачивая вилами. — Наверное, сам Белый Гвардеец пришел к нам, а? Ребята, да у нас тут сам Белый Гвардеец явился, представляете⁈
Остальные двое с готовностью улыбнулись, но глаза их при этом не переставали подозрительно следить за мной.
Что ж… В каждой шутке есть доля шутки.
Я не стал показательно и красиво заставлять броню облегать меня конечность за конечностью, я оброс ею моментально. В одну секунду, будто бы вместо меня появилось какое-то совсем другое существо. Это была моя маленькая месть за их насмешки — посмотрим, кто будет смеяться теперь.
Один из лучников на крыше не выдержал, и выстрелил. Я поднял руку, и стрела в щепки расколотилась о выпрямленную ладонь, на которой, конечно, не осталось и царапины. Задумчиво посмотрев на ладонь, я опустил ее и обратился к онемевшему от неожиданности переговорщику:
— Как догадался?
Тот, конечно, не ответил. Из его рта донеслись только какие-то нечленораздельные звуки, после чего он разжал пальцы, роняя вилы на землю, и поднял руки вверх, словно я на него пистолет направил. Остальные двое поступили точно так же.
Я обернулся — лучники на крышах тоже опустили луки, но руки вверх не задирали. Просто стояли и смотрели на меня.
— Это… Правда ты? — дрожащим голосом спросил переговорщик. — П… Правда?
— Абсолютная. — я кивнул. — Можешь потрогать, если не веришь.
Мужик и вправду сделал два нетвердых шага и протянул дрожащую руку к моему плечу. Мда, зря я пошутил. В каждой шутке есть доля шутки.
Коснувшись меня, мужик отпрыгнул назад, будто обжегся, но зато и взгляд его наконец-то приобрел осмысленность.
— Настоящий! — выдохнул он с улыбкой до ушей. — Не морок, он настоящий!
Двое оставшихся стражей ворот перекинулись короткими взглядами, склонились друг к другу и принялись перешептываться.
— Мы слышали о тебе, о твоей армии! — задыхаясь от счастья в бороду, вещал тот, что говорил со мной. — Вести нынче быстро доходят, о случившемся в Тангаре мы узнали буквально через день! А когда выяснили, что в скором времени вы и через наш город пройдете — собрались да подняли на вилы имперских псов! Ну, тех кто отказался сдаваться, конечно, вместе с их магами! Кучу людей положили, но и они зато