При расположенности императора Маркиана и императрицы Пульхерии к православию нельзя было сомневаться в том, что правительство поспешит восстановить, поруганную на соборе разбойничьем, честь православия. И действительно император Маркиан не замедлил принять на себя попечение о созвании собора Вселенского. Он вступил на престол в августе 450 года, а в 451 году в мае месяце он уже издает указ, которым назначался собор в Никее, в Малой Азии, от 1 сентября того же года. Указ гласил: «всем занятиям должны быть предпочитаемы божественные дела. А так как возбуждены некоторые недоумения касательно нашей православной веры, то нам благоугодно, чтобы составился св. собор в Никее, дабы при общем согласии всех, по точном исследовании истины и по устранении всякого пристрастия, которым уже злоупотребляли некоторые и возмущали православное благочестие, яснее открылась истинная вера и уже не могло быть никакого сомнения и разногласия. Если не воспрепятствуют военные походы, мы сами лично будем присутствовать на досточтимом соборе» ( Деян. III, 110). Восточная Церковь с величайшею радостью встретила это распоряжение императора. Но не с такою радостью принято оно на западе. Так как собор созывался не в Италии, как желал того папа Лев, а на востоке, то папа с сожалением видел, что он не может принять такого деятельного участия в нем, к какому он готовил себя. Притом же обстоятельства, при каких созывался собор, были неблогоприятны для Запада. Италии в это время грозили нападением варвары под предводительством грозного Аттилы, и это было препятствием для отправления возможно большого числа западных епископов на собор. Папа писал императору Маркиану: «я думал, что из уважения к теперешнем тяжелым обстоятельствам. собор будет отложен на более или менее продолжительное время, чтобы епископы могли собраться на оный из всех провинций, и чтобы мог составиться в собственном смысле Вселенский собор; но так как вы из любви к православной вере решаете уже созвать собор в Никее, то я не могу препятствовать вашей благочестивой воле». В письме к Анатолию, архиепископу Константинопольскому, папа жалуется на краткость срока, назначенного для прибытия епископов на собор (от средины мая до сентября). «Как может он, говорил папа о себе, разослать своевременно известия во все провинции запада, чтоб собор был поистине Вселенским собором» [253]?
Чтобы предотвратить возможность каких-либо беспорядков со стороны нахлынувших в Никею, ненужных при соборных совещаниях людей, каковы были различные монахи и клирики, — попечительный император приказывает очистить этот город от подобных скопищ. Маркиан издает на имя Никейского военачальника такой указ: «некоторые, как мы слышали, нахлынувшие в Никею клирики, монахи и миряне, привыкшие расстраивать и возмущать приятное Богу благочиние, покушаются произвести шум, восставая против того, что нам угодно; потому мы сочли за необходимое отправить к тебе это послание, чтобы ты с полною властью и всячески изгонял из города и из самых областей этих, как клириков проживающих там без нашего приглашения или без дозволения своих епископов, будут ли то клирики, находящиеся в этом звании или какие-либо отлученные своими епископами, — так и монахов и мирян, которых никакая причина не призывает на собор. Ибо знай, что если найден будет там проживающим какой-либо мятежник, то тебе угрожает неминуемая опасность» ( Деян. III, 113–114).
Впрочем, собору не суждено было состояться в Никее, как предполагалось. Сообразно с императорским указом к назначенному сроку, к 1 сентября, собрались в Никею многие епископы для собора; но Маркиан, занятый в это время войною и некоторыми другими важными делами, требовавшими его личного присутствия, медлил явиться на Собор, как он обещал это прежде, и просил собравшихся отцев об отсрочке соборных заседаний дотоле, пока он сам не найдет возможности прибыть на собор, что должно было случиться, по мнению императора, в непродолжительном времени ( Деян. III, 112–113). Но так как однако же прибытие императора и после этого чрезвычайно замедлилось, то собравшиеся отцы отправили ·к императору письмо, в котором выражали, что такое выжидательное положение становится для них очень обременительным, в особенности для хилых и больных из них ( Деян. III, 117). Вследствие этого император решился перенести собор из Никеи в г. Халкидон, который находился в самом близком расстоянии от императорской столицы — Константинополя [254]. Делая это новое распоряжение, император так писал отцам, съехавшимся для собора: «хотя мы и поспешали прибыть на собор, однако же нас удержали общественные и чрезвычайно важные дела. При этом мы рассудили, что попечение о святой и православной вере должно предпочитать всему. Поэтому благоволите перейти в Халкидон. Туда не замедлим и мы явиться. И пусть, говорилось далее в послании, по причине нашего отсутствия долее не отлагается св. собор. Итак, поспешите прибыть, не делая никакой отсрочки, дабы чрез вашу медлительность не имело замедления открытие истины» ( Деян. III, 117–18. 120). Император по этому случаю отменил даже свой поход в Иллирию ( Деян. III, 120). Перенеся собор в Халкидон, Маркиан надеялся, что следя в Константинополе за ходом дел общественных и государственных, он в тоже время не оставит без внимания и хода дел соборных, вследствие близости Халкидона от Константинополя, как это и действительно доказала последующая история собора.
Сообразно этому