В тот же миг ослепительно-белый свет резервных ламп погас и Александр понял, что даже в темноте он будет чувствовать себя глупо в положении «руки по швам». Испытывая жуткую неловкость, Прошкин последовал примеру Софи и обнял мальчишку. Кончики его пальцев при этом коснулись бедра немки. Никакой реакции в ответ. Вероятно, Майер уснула, едва закончив фразу. Как бы там ни было, она хранила молчание и размеренно дышала. Минутой позже Прошкин окончательно расслабился, и его рука продвинулась чуть выше, обвив талию женщины. Погружаясь в сон, инженер на миг вообразил, что он, Софи и Куно – одна семья, а пространство вокруг – вовсе не бункер, а самая обычная питерская квартира, в которой они трое забылись мирным сном.
* * *Утро в «Заслоне» началось раньше положенного. Вероятно, то было следствием предрассветного ЧП. Десятки людей суетливо ворочались и покашливали во сне. Многим так и не удалось забыться – они не смыкали глаз, размышляя о будущем, вернее, его отсутствии. А как иначе? Ведь все происходящее давно не секрет! По всей планете один за другим просыпаются вулканы, их число растет в геометрической прогрессии. Не нужно быть великим ученым, чтобы предсказать результат этой смертоносной переклички.
Александр оказался в числе тех, кто проснулся ни свет ни заря. Нет, его не мучила бессонница. Скорее, наоборот, его мучили сны. Видения, что раз от раза становились все реалистичнее. В них непременно умирали самые беззащитные, в основном старики и дети. Небольшой сеанс самокопания помог прийти к выводу, что причина тому – страх родом из детства, так внезапно подменивший собой кризис среднего возраста. Ведь Прошкин – сирота, воспитанием которого занималась бабушка. Ребенком он часто размышлял о том, что случится с ним, если старушки не станет, и, наоборот, с кем останется Лидия Мстиславовна, если по той или иной причине рядом не окажется любимого Сашки.
Боязнь хрупкости, коей характеризуется жизнь, не оставляла мальчишку в покое. Ему понадобились годы, чтобы усыпить тревожность и зажить по-настоящему. Теперь же, когда худшие кошмары воплотились наяву, беспокойство вернулось с утроенной силой. Благо сорокалетние мужчины переживают стресс иначе, и это стало бременем, что не мешало идти дальше. Нещадно давило на шею и ломало ключицы, но не тормозило. «Ведь даже если жизнь кончается завтра, сегодня у тебя есть шанс наполнить ее смыслом!» – повторял Александр, когда напряжение становилось невыносимым.
– Какой вы видеть сон сегодня? – Беззаботный Куно лукаво прищурился и скрестил руки на груди.
– Не помню! Кажется, что-то хорошее, – соврал Прошкин, хрустнув шеей.
– Das ist seltsam… Когда я проснуться ночью, вы говорить что-то про смерть.
– Ну и ну! – неправдоподобно удивился инженер. – Но вообще, память у меня ни к черту, может, и забыл что-то.
– Герр Александр, можно спрашивать? – внезапно став не по-детски серьезным, поинтересовался Куно.
– Конечно!
– Моя мама умрет?
– Что ты такое говоришь? – Прошкин растерянно огляделся, словно испугавшись, что их диалог услышат. – Откуда вообще такие мысли?!
– Meine Mutter скрывать ее болезнь от все. Она сказала, что если ее не быть рядом, я слушаться вас!
– С твоей мамой все будет в порядке, она еще очень молодая и сильная! Давай просто будем больше о ней заботиться? – Мужчина нервно подмигнул юному собеседнику.
– Хорошо! – Куно улыбнулся и на секунду обнял Прошкина.
– Клянусь, мой друг, я достану лекарства! Возможно, сегодня вечером.
Вполне предсказуемо это обещание сдержать не удалось. Инженер дважды порывался отправиться в город, но оба раза получал решительный отказ. В густом смоге, разлившемся на весь Питер, таились опасности. Легко сбиться с пути или стать жертвой мародеров. Да и потом, значения, определявшие уровень загрязнения воздуха, стремились к рекордным. Только самоубийца отважился бы на прогулку в подобных условиях. Самоубийца или влюбленный дурак, готовый на любые подвиги.
Легкий обед плавно перетек в ужин, после которого в «Заслоне» наступило свободное время. Весь день избегавший общества Софи Александр не находил себе места. Стыд за нарушенное слово разъедал его изнутри и вынуждал играть в прятки. Конец этому положила сама женщина. Отыскав знакомую фигуру в курилке, она решительно приблизилась и произнесла в полголоса:
– Александр, я вас чем-то обидела?
– Конечно нет! С чего вы взяли?
– Обычно вы навещаете нас с Куно несколько раз в день, а сегодня… Хорошо, извините, просто показалось!
– Для начала давайте уйдем отсюда. Тут слишком накурено. Хотя у нас по всей планете «накурено»! – неловко пошутил Прошкин, уводя Майер из людного места.
– У нас с Куно для вас кое-что есть. Ерунда, но сыну очень захотелось поделиться.
– Я заинтригован!
– Идемте же!
Небольшим сюрпризом оказалась упаковка шоколадного печенья, что Куно обнаружил в боковом кармане рюкзака. Сладость почти рассыпалась в крошку, но вкусовых качеств не утратила. Осушив кружку с чаем, мальчишка убежал к другим детям. Софи и Александр остались тет-а-тет. Словно дождавшись подходящей минуты, мужчина признался:
– Прошу прощения, я действительно вел себя странно, но это лишь потому, что в данный момент я испытываю жуткую неловкость.
– Из-за лекарств? – улыбнулась Софи. – Куно рассказал о вашем ночном монологе. Я ничего не слышала, но мне польстило, что вас так заботит мое здоровье.
– Теперь я готов сквозь землю провалиться! – засмеялся Прошкин. – Вы мне уже как родные. Я действительно переживаю. Как и ваш сынок! Кстати, зря вы говорили с ним о смерти. Он, конечно, сообразительный, но…
– Не понимаю, о чем вы! – округлила глаза Софи.
– Дети бывают такими интриганами! – хлопнул себя по колену Прошкин.
– Впрочем, что бы вам ни сказал Куно, я разделяю его точку зрения. В отличие от меня, он неплохо разбирается в людях, а вас полюбил искренне, – подмигнула Софи. – Кстати! Каждый раз забываю спросить: над чем вы тут работали до начала катастрофы?
– Ох, планировалось нечто грандиозное… Жаль, что все накрылось медным тазом. Не хватило совсем чуть-чуть! Серии клинических испытаний, по итогам которых я сумел бы помочь многим людям.
– Поделитесь?
– Конечно! Проект пока безымянный, но это не важно. Идея прибора, который я сконструировал, зародилась еще в юности, когда моя бабушка познала тяготы артроза. Боли в суставах были такие, что она и спать по-человечески не могла. Я тогда подумал: как же все-таки несправедливо! Ведь боль – это не сама болезнь, а лишь тревожный колокольчик, что обращает наше внимание на неполадки в организме. Почему нельзя ее выключить, когда поломки носят характер неисправных? К чему она неизлечимо больным? Слушая печальные вздохи и ворчание, я думал о том, что однажды изобрету универсальную таблетку от всякой боли. Умную пилюлю, что накопится в крови и в нужный момент погасит болевые ощущения до их возникновения.
– Неужели у вас получилось? – восхитилась Софи.
– Не совсем. Но я изобрел кое-что похожее. Черновое название – АКБ, Автоматический Контролер Боли. Не буду погружать вас в бессмысленное перечисление технических характеристик, просто расскажу о принципах работы, –