– Я не мог снова заснуть. Только не рядом с этими крошечными лоскутками, которые ты решила надеть в постель.
Я пожала плечами:
– Знаешь, тебе необязательно спать со мной в одной постели.
– Мне не нравится чувствовать твой страх и ничего с этим не делать. – Роан опустил глаза. – Исцелять тело для фейри легко. А вот исцелять разум… Иногда я думаю, что для нас это тяжелее, чем для людей.
Мне захотелось стать ближе к Роану, и я шагнула к нему:
– Думаю, это тяжело для всех. Со временем я приду в себя. Я пережила нападение из зеркала. Сиофра больше не застанет меня врасплох.
Роан кивнул и убрал меч в ножны.
– Ладно. Но мне не дает спать еще кое-что.
– Что именно?
– Грендель. – Роан произнес это имя словно проклятие. – Новый глава Двора Ужаса. Он по-прежнему отказывается встречаться с нами. Похоже, до сих пор злится из-за нашей последней встречи.
– А, вот оно что… – Тогда я запихала Гренделю в глотку железную пулю и пнула по яйцам. На самом деле я чуть не убила его. Неудивительно, что он разозлился. Я начала понимать, что и без своей силы ужаса повсюду оставила в мире фейри следы разрушений. – Может, найдем ему еще одну тазовую кость, чтобы он ее тискал… Пусть порадуется.
– Вряд ли это уладит дело. А без помощи Гренделя и Двора Ужаса у нас ни единого шанса, – продолжал Роан. – Как ни крути, почти треть армии Неблагих связана с этим двором. Нам необходим союз с Гренделем, хоть он и мерзкая тварь.
Я сморщила нос:
– Мерзкая – это еще комплимент.
Роан выдержал мой взгляд, его зеленые глаза вспыхнули:
– Уж поверь, я твердо намерен убить его, как только мы разберемся с угрозой Благих. Мы заменим его менее отвратительным фейри ужаса. Но сейчас придется иметь дело с ним.
– Есть мысли, где он сейчас?
– Он в своем разгромленном клубе. Под усиленной охраной.
Я вздрогнула при воспоминании о Гренделе с его склизкой кожей и как он обращался с женщинами как с собственностью…
– Разве нельзя просто ворваться туда силой?
– Тогда начнется кровопролитие, а нам нужен союз, а не резня. И у нас мало времени. – В голосе Роана ощущались напряжение и усталость. – Как раз перед сном я получил депешу из Сингето. Армия Благих вокруг крепости растет с каждым днем. Они уже трижды штурмовали стены. Они убивают Неблагих. Сейчас нам нужен единый союз, чтобы мы могли прислать подкрепления от всех дворов.
Я подумала о Гренделе, который сидел в своем разгромленном VIP-зале и по-детски дулся, пока гибнут Неблагие.
– Я могу прыгнуть через отражение в «Логово Гренделя».
– Он убьет тебя на месте, – сухо ответил Роан. – Ты его унизила.
– Кассандра, которую он встретил тогда, была простой пикси, – заметила я. – А теперь я Повелительница Ужаса.
– Повелительница Ужаса, не Повелительница Ужаса – меч все равно отрубит тебе голову.
– Думаю, мое присутствие их напугает. Они не посмеют приблизиться.
Роан обеспокоенно посмотрел на меня:
– Не хочу отпускать тебя одну, но меня охрана ни за что не пропустит.
Я нахмурилась и задумчиво провела пальцами по нижней губе.
– В любом случае мне лучше пойти одной. Ведь Повелительнице Ужаса не нужна защита? Я должна разыграть убедительное представление. Что, если ты подождешь снаружи?
– Ты сможешь поддерживать связь через отражения? Чтобы я наблюдал?
Я кивнула.
– И я смогу прыгнуть к тебе в мгновение ока, если что-то пойдет не так.
– Какой у тебя план?
– Нужно предложить ему что-то такое, от чего он не сможет отказаться.
По золотистой щеке Роана сбежала струйка пота.
– И как думаешь, чего он хочет?
Я сжалась, мысленно набросав психологический портрет Гренделя. Такой мужчина, как он, хочет только одно: власть над унизившей его женщиной. Он захочет полностью уничтожить меня, унизить так же, как я унизила его, а потом, видимо, убить самым жестоким способом… Ладно, лучше не делиться с Роаном таким портретом Гренделя.
– Я кое-что у него взяла. Он захочет что-то взять у нас. То, что будет похоже на жертву, позволит ему почувствовать себя победителем. Что-то такое, что заменит победу над моим телом.
Роан закрыл глаза и нахмурил брови:
– От этого союза зависит всё.
– Понимаю.
– Предложи ему этот особняк.
У меня отвисла челюсть.
– Что? Ты ни в коем случае не можешь отдать его Гренделю.
– Лондонский особняк в обмен на безопасность Триновантума. Это выгодная сделка.
Сглотнув ком в горле, я кивнула:
– Если после победы над Благими мы убьем Гренделя, ты сможешь вернуть особняк?
– Он перейдет к следующему главе двора Уила Брока. – Пристальный взгляд Роана встретился с моим, его глаза светились беспокойством. – Это неважно. Я хочу, чтобы ты сосредоточилась. Как только окажешься там, твои эмоции раскроются. План сработает только в одном случае: если Грендель поверит, что ты его не боишься. Ты правда сумеешь так хорошо скрыть свой страх?
– Какой еще страх? – Я улыбнулась, изображая храбрость, которой не было. – Мне скрывать нечего.
Глава 11
Утреннее солнце взошло над Саутуорком 8, окрашивая розовым обгоревшие кирпичные стены клуба Гренделя. Благие разрушили его почти целиком.
Роан стоял рядом, стиснув челюсти. Он поднял руку с карманным зеркальцем:
– Ну что ж… Он там?
Я сосредоточилась на первом отражении – где-то на полу тускло освещенной комнаты. Я просматривала одно изображение за другим: следы разрушения, залитые кровью стены, обугленные коридоры. Наконец появилось искаженное злобой лицо Гренделя. Бледный свет отражался от зеленовато-серой, скользкой от воды кожи. При виде него внутри у меня все сжалось.
– Там.
– Ладно, – Роан нежно убрал с моих глаз упавшую прядь. – Запомни: если что-то хоть немного пойдет не так, сразу прыгаешь назад. Я буду ждать тебя здесь с зеркалом.
Я кивнула, хотя это было не так-то просто. Бегство разрушит иллюзию моего бесстрашия, испортит всю игру, и Грендель никогда не станет нашим союзником. Бегство – крайнее средство, к которому я прибегну, только если окажусь на краю гибели. Нужно сделать все правильно.
Я взглянула на алое небо, на розовую полосу на горизонте. Теплый свет придал мне смелости, и я глубоко вдохнула. Нельзя суетиться – и уж точно нельзя показывать страх. Даже малейшее волнение меня выдаст.
Закрыв глаза, я расслабила пальцы ног, ступни, лодыжки, икры. Медленно и глубоко дыша, представила, как расслабляется каждая мышца в теле. Дыхание становилось тяжелее, меня почти клонило в сон.
Я снова открыла глаза, окинув себя с головы до ног и обратно, взглянула на