Сконцентрировавшись, вложив в это действие свои последние силы, я резко выдохнул.
Точнее попытался резко, но в итоге изо рта вышел тихий еле-заметный выдох. Ариадна вскинулась и потрясённо посмотрела на меня. Её взгляд искал в моих остекленевших глазах признаки жизни. Потом её внимание переключилось на торчащую из моей груди деревяшку.
Сглотнув, осторожно обхватила её двумя ладошками. Тело пронзило болью, вынудив мои глаза против воли ещё немного расшириться. Видимо девушка заметила мою реакцию, потому поджала губы и…
Раздался хруст, а позвоночник словно пронзили раскалённой иглой. Я с хрипом втянул в лёгкие воздух, а моё тело против воли выгнулось дугой.
— Сука! — захрипел, переворачиваясь на бок и пытаясь проморгаться от внезапно активизировавшихся слёзных каналов, начавших заливать картинку влагой.
Перевернувшись на живот, подтянул колени и встал на четвереньки. Поднял мутный взгляд и огляделся. На полу подле трона валялось два тела. Повернул голову. Ариадна сидела рядом, потрясенно смотря на меня раскрытыми глазами.
Подтянув правую ногу к груди, попробовал подняться на ноги, но пошатнулся и точно упал бы, если бы хрупкое тело не прижалось ко мне сбоку, предотвращая это самое падение. Охотница помогла мне подняться. Я медленно поплёлся к телам, отчётливо понимая, что они уже мертвы.
Казалось, что мы двигались вечность. Сила очень медленно возвращалась к окоченевшим членам, потому двигался я как улитка.
Оба тела лежали друг подле друга. Силсиэр и Геста. У первого неестественно была вывернута голова, буквально провернута на другую сторону. Кожа на его шее лопнула, мышцы были разорваны, а наружу торчала часть позвоночного столба. Посмотрел на тело, лежащее рядом. Горло вампирши было перерезано, а грудная клетка вскрыта. Рёбра были неестественно раздвинуты, что обнажило внутренние органы. Сердце не-мёртвой судорожно сокращалось, без дела валяясь внутри рёберной клетки. Оно было вырвано и больше не соединялось сосудами с остальным организмом.
Я склонился над Гестой, остекленевшим взглядом смотрящей в потолок.
«Пока вампир не превратился в пепел — он жив», — напомнил себе, пусть сознание и отказывалось воспринимать два растерзанных тела, как живые.
Слишком сильна устоявшаяся привычка и крепко знание о том, что такое «смертельная рана». Очень сложно привыкнуть к тому факту, что представители бессмертного вида живут немного по иным законам. Особенно высшие.
Не глядя вскрыл запястье когтем, тут же поморщившись от резкой боли. Кровь хлынула вниз, в ладонь и на пол. Протянув руку, заливая внутреннюю полость умирающего тела своей кровью, обхватил начавшее затихать сердце и передвинул выше, к порванным сосудам, буквально вложил его в переплетение красных трубок. Прямо на глазах от трубок к живому моторчику устремились тонкие жгутики ожившей плоти, которые сразу же начали впиваться в мягкую трепещущую плоть и соединять порванные кровяные каналы с клапанами.
Ещё через пару секунд сердце снова соединилось со своим организмом. Остекленевшие глаза не-мёртвой дёрнулись. Она захрипела, набирая в грудь воздух, что в купе с разорванной рёберной клеткой смотрелось жутко. Раздался булькающий кашель, потому что в лёгкие попала кровь из распоротого горла. Поднатужившись, перевернул девушку на бок, чтобы она могла сплюнуть.
В сознании билась тщательно контролируемая истерика. Не смотря на мои уверенные движения и понимание того, что именно нужно сделать, мозг отказывался воспринимать происходящее, как реальность. Достаточно представить в той же ситуации разорванную грудную клетку у человека. Это гарантированный труп. И мозг не мог принять никакой иной картины мира. Никак. Вообще.
Конечности слушались меня уже лучше, потому без помощи Ари я поднялся и склонился над сыном Старейшего. У него повреждений не было. Не считая вывернутой на другую сторону головы.
Обхватив его тыковку, которая легко поддалась, — очевидно, потому что она напрочь выломана из позвоночного столба! — я осторожно повернул её на бок, внутренне содрогаясь от иррациональной картины. Для моего сознания, принадлежащего обычному человеку, было чудовищно странно поворачивать напрочь вывернутую человеческую голову и возвращать её в естественное положение. Я поёжился.
Перевернув Силсиэра с живота на спину, довернул голову до естественного положения. Ничего не произошло. В потолок смотрел всё тот же стеклянный взгляд.
Поморщившись, извлёк кинжал и вскрыл ладонь, после чего начал капать своей кровью на порванную кожу и мышцы шеи, заливая ткани Сородича. Прямо на глазах плоть начала восстанавливаться, волокна принялись стягиваться друг с другом, кожа стремительно регенерировала.
Раздался оглушительный хруст. Сын Старейшего внезапно с хрипом втянул воздух и часто заморгал. Я залечил рану на ладони и убрал кинжал в ножны. Взгляд упал на потрясённо таращащую глаза Ариадну. Внутри шевельнулся Зверь, намекающий на то, что я потерял много сил и крови — не мешало бы подкрепиться.
Тяжело отойдя к ближайшей стене, — той, что слева от трона — буквально сполз по ней на пол.
— Уходи. Спрячься в комнате и не вылазь, пока я не позову. Эти двое… — кивок в сторону двух моих сервантов. — Они прикончат тебя с голода. Их организмы потеряли много крови, из-за чего им очень тяжело контролировать внутреннего Зверя. Сейчас они беспомощны, но через пару минут смогут подняться на ноги. Спрячься пока и не отсвечивай…
Я прикрыл глаза и упёрся затылком в стену за спиной. На тело начала наваливаться слабость.
— А ты?.. — голос Ариадны оказался совсем рядом. Даже не услышал её шагов. Ноздрей коснулся запах человека.
Зверь внутри шевельнулся вновь и раскрыл глаза. Он потянулся, хищно изгибая спину, просыпаясь от долгого сна.
— Жить буду. Иди, — рыкнул тихо.
— Я хочу помочь! — упрямо заявила девушка.
«Дура», — констатировал внутренний голос.
— Поможешь. Просто иди. Я уже не умру, — терпеливо попросил, открывая глаза. Охотница отшатнулась. Из груди вырвался рык, а Зверь внутри окончательно пришёл в себя и хищно втянул воздух, улавливая такой манящий девичий запах.
— Убирайся! — прошипел я.
Поджав губы, дочь деревенского старосты собрала волосы и сложила их на левом плече, после чего подошла и рухнула подле меня на колени. Склонилась к моему лицу правой стороной шеи.
— Пей! — напряженно сказала сестра Кена.
— Что ты делаешь? — прохрипел, давя порывы Зверя. Ноздри щекотал манящий запах.
— Если я уйду, вы перебьёте друг друга. Или ещё что-нибудь. Выйдите на улицу и сгорите! Крови в зале нет, вам придётся идти по дневному лесу! Если на пути попадётся кто-то из клана — вы просто растерзаете его!
— И поэтому ты решила пожертвовать собой? — прорычал, с трудом сдерживаясь.
Хотелось оттолкнуть глупую, но на пальцах уже выдвинулись когти. Я понимал, что если коснусь