- Ты собрался драться ночью, стрый? – спросил Горазд. – А как же…
- На то и костры, - отвечал Браги. – Не я собрался драться ночью. Это Аргальф решил. Ночь ему в союзники. Испугать нас хочет, тьмой накрыть. Ничего, в темноте драться легко!
Княжичи удивленно шептались, но план Браги казался им дельным. Антам привычнее было драться в оборонительном бою за заборолами. Оставалось загадкой только то, почему Браги выбрал для битвы Церковный холм. Склоны его были слишком пологими, чтобы остановить конницу врага, а засеки, устроенные антами на его склонах, были неглубокими, саженей двести глубиной каждая. В действиях Браги было что-то такое, о чем он не говорил даже своим военачальникам, и это было странно. Но еще больше озадачивало ярлов то, что у церкви на вершине холма появился готский королевский стяг, бело-красное полотнище с черным львом, встающим на дыбы.
- Я знаю, что делаю, - невозмутимо отвечал Браги на все расспросы ярлов. – Лучше готовьте воинов к битве.
По лагерю не утихал стук молотков и скрежет точильных камней. Даже самые неопытные воины понимали, что драка предстоит не на жизнь, а на смерть, поэтому готовились со всей серьезностью – подгоняли доспех, точили оружие, насаживали наконечники копий на новые крепкие копьища. Очень много работы было у кузнецов, ибо Браги велел выковать наконечники для тысяч стрел. В числе кузнецов был и Турн.
Рорк дождался своего товарища только к вечеру. Турн вернулся в шатер с большим и очень тяжелым свертком.
- Разверни, - велел он, положив сверток перед Рорком.
Сын Рутгера распустил ремни, развернул сверток и увидел новенькую кольчугу из мелких железных колец, сплетенных прихотливым узором, и круглый стальной шлем с назатыльником, опушенный по околышу волчьим мехом. Подарок был просто царский, и обрадованный Рорк бросился благодарить кузнеца, но Турн ответил:
- Это не от меня. Браги прислал. Примерь кольчугу, она должна быть тебе впору.
Рорк с готовностью надел доспех. Шлем и кольчуга точно ковались на Рорка. Турн оглядел товарища, удовлетворенно хмыкнул.
- Ладная кольчуга, - сказал он, - в такой тебе не страшны ни стрелы, ни скользящие удары. И длина хорошая, а то сейчас принято плести доспех, едва прикрывающий чресла. Не тяжела ли?
- Хороша! Я иду благодарить дядю.
- Не спеши. Браги занят беседой с монахами и принцессой Готеланда. Клянусь, я не понимаю, что задумал этот рыжий хитрец! К чему он поднял над церковью готский флаг?
- Дядя лучше нас знает, что делать.
- Завтра Юль. Мыслю я, день будет жаркий, хоть и самый короткий в году. Все в войске уверены, что битва состоится завтра.
- Боги помогут нам, - Рорк несколько раз взмахнул мечом так, что пламя в жаровне заколебалось. – Мы победим.
- Я видел много битв в своей жизни, - сказал задумчиво Турн, - и пусть мне никогда не увидеть райских полей Аваллона, если эта битва не будет лучшей в моей жизни.
- Мы покроем себя славой, - ноздри Рорка раздувались от предвкушения грядущих побед. – И дух моего отца в Вальгалле возрадуется, видя наше мужество.
- Скажи лучше, ты нашел того, кто в тебя стрелял?
- Нет, - Рорк немедленно помрачнел, - но одного человека подозреваю.
- Норманна?
- Нет, словенина. Чаю, его подослал кто-то из вуев моих.
- Убей собаку.
- Не могу. Второго убийства мне не простят. Если бы не ярл Хакан…
- Разумно говоришь, - Турн сгреб бороду в кулак. – Завтра в бою будь осторожен. Стрела может ударить не с той стороны. А еще лучше держаться подальше от места, где будет сражаться словенин.
- Не бойся, Турн. Я смогу за себя постоять…
Часть 4 Песня мечей. Глава 1
Часть IV . ПЕСНЯ МЕЧЕЙ.
«Закрой глаза, шагни и бей»
/Накано Сюэмон/
I .
О
тсветы пламени в очаге плясали на стенах кельи. Оттепель кончилась, над Луэндаллем сгустилась морозная черная ночь. Адмонт собрался с мыслями, обмакнул перо в чернильницу и начал писать.
«Ныне, в 21-ый день месяца декабря года 860 от Рождества Христова мне, смиренному аббату обители святого Теодульфа в Луэндалле, выпало тяжелое бремя видеть, как сатанинские рати пришли под стены монастыря, чтобы погубить Божье дело на этой многострадальной земле. Однако сбылось реченное через святую Адельгейду, ибо Господь послал святой обители заступников, союзников-норманнов, кои решили дать врагу решающее сражение на холме близ Святой обители нашей…»
Рука с пером остановилась, тяжкие мысли вновь овладели Адмонтом. Еще не прошел час, как закончилась его последняя беседа с норманнским военачальником. Рыжий язычник уверен в победе. Откуда у него такая уверенность? Странно,