Яркая вспышка боли пронзила костяшки. Я присела на корточки, сжимая ладонь и сдерживая рвущийся наружу вопль. Слезы инстинктивно брызнули из глаз.
Демон оттащил ангелику, Архангел принялся отдавать распоряжения. Маршал убежал за льдом.
Саймон увел меня в комнату. Я забрала ведерко со льдом, прогнала легионера, закрыла дверь и села на кровать. Невыносимая боль полностью вытеснила другие чувства, огонь в груди погас.
Засунула руку в лед, попыталась разомкнуть пальцы и открыла рот в безмолвном крике. Слезы текли непрерывно, как бы ни хотелось перестать плакать.
Через минуту в комнату без стука зашел Аиррэль и сел рядом.
Мельком посмотрела на него, стиснула губы.
– Почему ты ударила ее?
– Разозлилась, что она тронула тебя. Потребуешь извиниться перед ней?
– Разве я попросил этого?
– Прости.
– За что? Жалеешь, что врезала?
– Нет. И вмазала бы еще раз, тронь Стерва тебя хоть пальцем.
Он заливисто рассмеялся, а затем, заправив мне за ухо локон, коснулся губами виска, приобнял за плечи, прижимая к груди.
– Ты готова сломать ради меня руку и ударила ангелику. Даже мои генералы не такие бесстрашные, – Аир лучисто улыбнулся.
Я скучала по нему. Безумно. По объятиям, голосу, поцелуям. И если для того, чтобы оказаться рядом с ним, нужно сломать руку, то сделаю это снова. Не раздумывая.
– Однако не стоит травмировать себя.
– Откуда ты?.. – я вскинула голову.
– Слишком громко думаешь, – сказал он, поспешив объясниться: – Нас с тобой связывают эмоции, иногда я ловлю твои мысли и невольно подслушиваю.
– И часто?
– Мы редко видимся в последние дни. – Складка пролегла между его бровями. – Давай сюда, посмотрю на размеры катастрофы.
– Заживет.
– Прекрати упрямиться.
Я кивнула и решила принять помощь.
Аиррэль изучил распухшую, посиневшую руку. Покачал головой и коснулся губами. С ладоней Архангела заструился золотой свет. Спустя минут пять боль исчезла, и кости срослись.
– Подвигай пальцами. Какие ощущения?
Я нарочно ойкнула, наблюдая за реакцией Аиррэля.
– Где болит? – всполошился он.
– Шучу.
– Ты с ума сведешь, Небесная.
– Спасибо. И лед не понадобился, – я сглотнула. – У тебя будут проблемы?
– Нет, – он протянул пергамент с надписью «Страстный поцелуй». – Мы лишь следовали правилам. Лиирта вспылила на пустом месте.
– Ясно, – скупо улыбнулась я. Значит, он просто выполнил задание. А я уже насочиняла невесть что. – Ладно, тебе не надо здесь задерживаться. У нас с Саймоном свидание намечается. Не хочу… – не договорила.
Аир перебил:
– Я устал ждать, а дурацкие пергаменты Велиала меня доконали! Слава Всевышнему, наконец-то хоть что-то выпало! А то уже собирался просить тебя, умолять о поцелуе, но не был уверен, что согласишься, – он толкнул меня на кровать, накрыл собой, лаская. – И дело совсем не в задании. А Саймоэля все-таки придется убить!
– А как же Стерва?
– Велиал забрал ее.
– И что? – я выгнулась, не позволяя вольностей. – Уходи, Аиррэль. Игра закончилась. Не собираюсь быть одной из женщин для единичного развлечения. Навязываться не буду. А поцелуй лишь игра. Я не планировала и не хотела.
– Хотела. Еще как, Небесная!
– Слезь! – попыталась сдвинуть Архангела. – Остынь. Демон воздействовал на меня магией.
Он отпустил и сел на кровать.
– Сердишься.
– Да, – ответила честно. Вино продолжало действовать и требовало говорить правду.
– Что тебя злит?
– То, как ты выразился о женщинах. Не хочу выглядеть таким же образом: быть подстилкой максимум на ночь. Переспишь со мной, а дальше? Начнешь нос воротить? Не девочкой уже буду, неинтересно станет, – поджала колени к подбородку и отвернулась к стене. – Лучше уходи.
– Вообще-то навязываюсь только я. Бегаю за тобой, ищу возможности встретиться, тоскую. И очень сильно. Ты необходима мне. А касательно той девушки, – Аиррэль поник и поведал то, чего точно не ожидала услышать: – Мне, как и тебе, стало жаль бедняжку, и я упросил Отца избавить ее от недуга. Тот сначала противился, но помог, выдав показавшуюся тогда странной фразу: «Каждое решение имеет последствия, Аиррэль. Это – на твоей совести». А я ничего не понял и возрадовался.
Элана – так ее звали – прибежала, обливаясь слезами, и благодарила Бога за снисхождение. Сообщила, что узнала о беременности, а потом увидела свое отражение и разрыдалась от счастья. Она была прекрасной женщиной – умной, доброй, трогательной. Но несчастной. В тот миг ее лицо сияло, волосы блестели, в глазах теплилась надежда на безоблачное будущее, а губы улыбались.
Я и раньше разглядел явленную мне красоту, которую не могли скрыть уродства, вызванные болезнью, однако только диву давался. Но я не учел человеческой сути, агрессии и жестокости. Из-за меня ее убили, Скай.
– Убили?! – я ахнула и придвинулась ближе.
– Да. Нашли изнасилованную и задушенную в сточной канаве. Мужчины падки на красоту. Не хотели слышать отказы и взяли силой, а после избавились от тела. Расследованием и поимкой убийц не занимались, причислив Элану к падшим женщинам. Вот она, человеческая справедливость. Вот цена красоты. Но я вычислил негодяев и придушил собственными руками. «Они бы заплатили за все и имели возможность покаяться!» – вознегодовал Отец. Он объявил, что я не имел права вмешиваться и лишать грешников жизни. «Я давал им возможность покаяться, но не заметил в глазах сожаления», – парировал я.
Я посмотрела на его кулаки и положила ладонь поверх. Мы помолчали.
– Это не твоя вина, Аиррэль. Ты не мог предположить, что такое случится.
– Верно. Но Отец предупреждал, а я не внял совету.
Как я могла его утешить? Даже спустя время он помнил и винил себя.
– Скажи, что не взаправду звала Саймоэля.
– Нет, конечно. Заревновал?
– Да.
– Хочешь поцеловать? – решила воспользоваться действием вина.
– Ужасно.
– Скучал?
– Безмерно!
– Я тебе нравлюсь?
– Да, – внезапно Аир нахмурился. – Нечестно, смертная. Не задавай вопрос, на который не смогу ответить. Прошу, не надо.
– Не буду, – ободрила. – Но на один хочу услышать ответ: я нужна тебе лишь для развлечения?
– Да. Нет! – он широко распахнул глаза и запнулся, опасливо покосившись. – Сначала, еще до Сотхейма, я действительно планировал развлечься. Но все изменилось, стоило нам пообщаться, узнать друг друга. Ты очень важный для меня человек. Я дорожу тобой.
– Хоть честно. – Прикусила губу, не представляя, как реагировать. Вроде и прошлое, но неприятно. – Значит, подошла под типаж? Или на безрыбье и рак рыба?
– Ска-а-ай! – Аиррэль сомкнул веки, донельзя растягивая гласную букву в моем имени. – Нет, ты не рак и вовсе не рыба. Ближе к лесной эльфийке.
– Что-о?!
– Ты ассоциируешься с лесом, земляникой, нотками свежей земли – олицетворение жизни. Даже запах вкусный, дурманящий. Пряный. С первого дня мучил меня, окутывал и пронизывал насквозь.
Я ошеломленно разинула рот.
– А ты