В этот момент подполковник со всей серьёзностью запрашивал пилота: «Сообщите калибр снарядов!? Сообщите калибр!?» Я думаю, калибр снарядов был тем самым последним, о чем заботились пилоты вертолета, когда уклонялись от обстрела. Расчет ЦКП, услышав этот вопрос, упал от хохота. Конечно же, пилоты не могли доложить калибр снарядов – их не очень хорошо видно, когда они пролетают мимо. Отсюда и такое веселье. Но информация была важной: снаряды достаточно большого калибра могли достигнуть и «Глазго».
Но это было только минутное веселье. Все понимали, что «Глазго» и «Бриллиант» вовлечены в серьезную проверку эффективности комбинации 42/22. Корабли были явно уязвимы для атак противника. Вопрос состоял в определении степени этой уязвимости. Я чувствовал, что дальнобойный ЗРК «Си Дарт» и ЗРК самообороны «Си Вулф» являются достаточно надежной «связкой», и ожидал от кораблей большего, чем просто продержаться. Но каков бы ни был результат, мы должны были узнать его еще до высадки десанта. Долго ждать результата нам не пришлось.
Вскоре после обеда, как только «Глазго» и «Бриллиант» повернули от берега, на радаре был обнаружен британский «Харриер», без оповещения возвращавшийся после бомбардировки Порт-Стэнли. Это переключило их внимание от артобстрела берега и возбужденного вертолета к неотложной задаче отражения воздушного противника. Мысли каждого вращались вокруг приемов отражения атаки низколетящего бомбардировщика. Рекомендации специалистов в области авиации расходятся в том, какой из них является лучшим: поворачивать к приближающемуся бомбардировщику борт корабля, нос или корму. Аргументы были в пользу и того, и другого приема до тех пор, пока мы не увидели, что аргентинские бомбы имели тенденцию отскакивать при ударе от воды. Этот новый факт, незамеченный КомАмГ, изменил всю картину. Существует почти непреодолимый инстинкт подставить вашему врагу самую маленькую часть корабля – нос или корму. Но вы должны помнить, что бомбы, сброшенные с самолета, летящего со скоростью 400–500 узлов низко над водой, не просто падают, они подлетают под очень малым углом, почти как ракета, и могут даже рикошетить от удара о воду, если неточно сброшены и/или неправильно установлен взрыватель. Пилоту относительно сложно направлять свой самолет на уклоняющийся корабль-цель. Его основная задача состоит в том, чтобы определить ту долю секунды, когда нужно сбросить бомбы. Если корабль-цель расположен носом или кормой к самолету, у пилота по крайней мере в три раза больше времени на сброс бомб. Дополнительным и критически важным фактором расположения бортом к атакующему самолету может быть случай, когда бомбы, сброшенные аргентинцами с недолетом, перелетали при рикошете через надстройку корабля. Если же вас атакуют с носа или кормы, то при рикошете бомба не сможет пролететь над кораблем по всей его длине.
Более того, если вы обращены к противнику бортом, то можете задействовать для отражения атаки все ваши системы ПВО, а если кормой или носом – примерно половину. И последнее: если сторонники принципа «легко самолету прицеливаться по кораблю» все еще сомневаются, полный ход назад на газотурбинных кораблях также эффективен как неочевидный для атакующего пилота маневр.
Пол Ходдинот и Ник Хоукярд знали эти приемы также, как Джон Коуард и его старший офицер боевого управления. Они с удивлением увидели, что их «противник» – «Харриер» – исправил свою ошибку и удалился прочь на северо-восток без всякой стрельбы. Минута расслабления. Вскоре ЦКП «Бриллианта» обнаружил их… Четыре приближающихся аргентинских самолета оказались А4 «Скайхок». Каждый из этих одноместных, американской постройки бомбардировщиков мог лететь на малой высоте со скоростью пятьсот узлов и нести четыре пятисотфунтовые или две тысячефунтовые бомбы. Ни один из этих вариантов не был особо привлекательным. «Бриллиант» изготавливает к стрельбе малокалиберную артиллерию и немедленно оповещает «Глазго». Проблема состояла в том, что операторы радаров «Глазго» не могли передать картинки на свои 965-е и 992-е экраны. Компьютер управления Ходдинотта оставался пустым.
Хоукярд быстро запрашивает «Бриллиант» и тот передает картинку со своего радара по системе взаимного обмена информацией. Теперь старший офицер боевого управления «Глазго» видит четыре приближающиеся к ним крошечные точки. Самолеты летят над самой землей в восемнадцати милях от них. Подлетное время составляет три минуты. Напряжение на ЦКП пока еще не фиксируется по шкале Рихтера, но это вот-вот произойдет.
Оператор воздушной обстановки запрашивает принадлежность воздушной цели, но Хоукярд знает, что этого делать уже не нужно. Это противник. Хоукярд командует: «Приготовиться! Управляющему огнем, сбить их ЗРК «Си Дарт».
Главный старшина Джан Эймс нажимает кнопки для наведения радара 909 системы управления ЗРК на приближающихся к морю аргентинцев, где на радаре их будет лучше видно.
Хоукярд снова произносит дальность и пеленг на цель. Старшина Еймс подтверждает: «Цели наблюдаю».
Теперь Хоукярд и Эймс словно загипнотизированные, смотрят на экран прибора управляющего огнем, где должно вот-вот загореться табло «ЦЕЛЬ СОПРОВОЖДАЕТСЯ». Истекают последние секунды.
– Цель сопровождается – пятнадцать миль, – докладывает Эймс.
– Стреляй по ней, – командует Хоукярд.
И управляющий огнем жмет на кнопку пуска серии ракет ЗРК «Си Дарт», что соответствует способу стрельбы по групповой воздушной цели из четырех самолетов.
Ракеты с ракетного погреба плавно подаются на пусковую установку, расположенную на полубаке, которая стремительно разворачивается по пеленгу стрельбы. Но сигнал «Пусковая установка готова» не появляется. Небольшой микропереключатель на пусковой установке покрылся солью и не срабатывает. Все из-за длительного нахождения корабля в штормовом море, когда волны перекатывались через нос корабля. Хоукярд все еще надеется, что ракеты стартуют. Они на пусковой, но компьютер не фиксирует наличия их там. Эймс нажимает кнопки перевода управления стрельбой в ручной режим, но ничего не происходит. Они нажимают кнопку «Пуск».
– Пожалуйста, давай, – бормочет Хоукярд. – Ну давай же!
Ракета не стартует. На экране высвечивается сигнал «Неисправность на левой направляющей».
Хоукярд потом скажет:
– Это была самая оглушающая тишина, которую я когда-либо слышал.
Он приказывает Эймсу попытаться произвести пуск с другой направляющей пусковой установки, но компьютер уже воспринял команду произвести стрельбу серией, а не одной ракетой, и новую команду не воспринимает.
«Святой Иисусе», – восклицает кто-то. Командир осознает, что в любом случае стрелять ракетами уже поздно и приказывает открыть огонь из артустановки Мk. 8.
На «Бриллианте» люди Джона Коуарда сопровождают цели ракетным комплексом «Си Вулф». Подходящие самолеты в пяти милях. Оба корабля обращены к самолетам бортами: расчет арткомплекса Мk. 8 «Глазго» открыл огонь. В 16.44 старший офицер боевого управления «Бриллианта» приказал произвести пуск своих ракет. Первая ракета уничтожает головной аргентинский бомбардировщик. Вторая – второй бомбардировщик. Третий подходящий бомбардировщик пробует уклониться, допускает ошибку и ударяется о воду