Владимир Генин ➜ Аркадий Недель
Тут без ответа на вопрос о свободе воли ничего не поделаешь. Если мы точно знаем, что кто-то вырастет злодеем, то свободы воли нет, стало быть и нет его в этом вины, и он не несет ответственности. Если допустить возможность точного предсказания будущего, мы попадаем в ситуацию, смоделированную другим фильмом – Minority Report (2002). Ваш вопрос напоминает мне софистические ловушки.
Аркадий Недель ➜ Владимир Генин
Это слишком просто, снять ответственность с того, кто все равно «по воле рока» вырастет убийцей и, стало быть, не несет за это ответственности. Эту проблему решали греческие трагики (Софокл, Еврипид, да и Гомер до них), но к однозначному выводу так и не пришли. В моем эксперименте вы не предсказываете будущее, а его делаете с учетом, повторяю, сегодняшнего знания. Задача осложнена тем, что вы решаете и свою судьбу тоже, потому что могли попросту не появиться на свет.
Владимир Генин ➜ Аркадий Недель
«Minority Report» – это о другом, поэтому и упомянут в другом предложении. Софистичность в том, что признание моральным наказания человека за преступления, в которых он будет повинен в будущем – означало бы признание воли человека несвободной, что должно было бы полностью снять с него вину. Если же выбор есть, и есть шанс, пусть ничтожный, как может признаваться моральным лишение этого шанса? Моральная позиция вообще-то заключается в том, что общество занимается не наказанием преступников, а их исправлением. На деле, конечно, все наоборот, отчего не становится моральнее.
Аркадий Недель ➜ Владимир Генин
Я разве где-то сказал, что выбор, который надо сделать, будет «моральным», если мораль, как Вы предлагаете, понимать исключительно в смысле «доброго поступка»? Возможно, убийство младенца АГ будет для кого-то аморальным (с точки зрения христианства, например), но он или она это сделает, а для кого-то – очень даже моральным. Решить этот вопрос в рамках банальной дихотомии невозможно.
«Моральная позиция вообще-то заключается в том, что общество занимается не наказанием преступников, а их исправлением» – как Вы будете исправлять АГ, который до прихода к власти ничего плохого по сути не совершал? А когда он уже стал канцлером, то какое общество могло его тогда «исправить» и каким образом?
Владимир Генин ➜ Аркадий Недель
Ну, конечно же, не озвучили! Но и про «исправление человека, который еще ничего плохого не совершал» я ничего не говорил, вам померещилось – или же вы специально пытаетесь все вывернуть наизнанку. Я сказал буквально следующее: даже совершивших преступления стоит не наказывать, а исправлять.
Аркадий Недель ➜ Владимир Генин
«Даже совершивших преступления стоит не наказывать, а исправлять…» – такого, как Гитлер тоже? Нюрнбергский суд был ошибкой?
Владимир Генин ➜ Аркадий Недель
Нюрнбергский суд… Есть такая вещь, как закон – если смертная казнь не отменена, ее применяют. Если в законе нет смертной казни, то ее не применяют даже к Брейвику. Смертная казнь в любом случае признание своего бессилия.
Аркадий Недель ➜ Владимир Генин
Есть такая вещь, как закон… Но Вы написали: «даже совершивших преступления стоит не наказывать, а исправлять». Повторю свой вопрос: относится ли это Ваше утверждение к Гитлеру 1945 года и его близкому кругу? Иначе говоря, что бы сделали лично Вы, обладай Вы соответствующими полномочиями?
Владимир Генин ➜ Аркадий Недель
Я бы капитулировал перед представляющимся мне невозможным исправлением. А теперь представьте себе другой мысленный эксперимент: Гитлера бы с помощью новейших технологий заставили бы пережить весь ужас того, что он сотворил, на своей собственной шкуре, и он прожил бы в своем воображении другую жизнь, родившись ребенком в еврейской семье, и это бы перевернуло его так, что прежним он остаться бы не мог, а были бы возможны только два выхода: самоубийство или вечное покаяние. Как думаете вы – стоило бы в таком случае казнить или применить второй вариант?
Аркадий Недель ➜ Владимир Генин
Я бы выбрал для него второй, «технологический» вариант. Он страшнее, чем нюрнбергские казни… Вот сейчас Вы уже реально начинаете думать! Что радует.
Сергей Кондрашов ➜ Владимир Генин
Неужели вы думаете, что нормальный человек в состоянии кого-то убить только потому, что ему скажут, что ребенок превратится в чудовище?
Множество нормальных людей в рутинном порядке решает вопрос – убивать или нет конкретного ребенка? Иногда убивают.
Иногда – нет. Вне абстрактной «постхристианской» дискуссии о нравственных императивах, этот вопрос имеет множество решений, определяемых контекстом ситуации. Убивать ли здоровый плод, если мать не хочет этого ребенка? Убивать ли здоровый плод, если это даст шанс спасти мать? А вдруг и мать не спасем? А вдруг она и так выживет? Можно ли сбить лайнер с пассажирами (часть – дети), который террористы направили на Белый Дом, чтобы убить Дональда Трампа? Нужно ли обеспечить доступ к качественной медицинской помощи больным раком детям из слаборазвитых стран, или лучше потратить эти деньги на помощь молодым мужчинам-нелегальным мигрантам уже живущим рядом? Можно ли убивать ребенка-шахида? Как долго следует бороться за жизнь умирающего ребенка и сколько денег можно потратить на его спасение? И т.д.
Аркадий Недель ➜ Сергей Кондрашов
Хорошие вопросы, и проблема о «рутинном убийстве» детей крайне важная и острая. В цивилизованных обществах сегодня это не считается убийством, поскольку это как бы не имеет интенции убийства, хотя на самом деле выбор именно так и стоит перед очень многими.
Сергей Кондрашов ➜ Аркадий Недель
Интенция убийства, на мой взгляд, как раз очевидна, другое дело, что объект убийства риторически расчеловечивается, с тем чтобы снять моральную неразрешимость. Двадцатипятинедельный плод это же не человек в полном смысле слова, а, как еврей для труженника Освенцима, нечто «похожее на человека», не более. Прошу понять меня правильно, я не против абортов per se. Но каждый аборт – неразрешимая моральная дилемма и уход от нее достигается путем неких риторических конвенций, маскирующих страшную (но неизбежную на сегодня) реальность.
Аркадий Недель ➜ Сергей Кондрашов
Я с этим скорее согласен. Когда я говорил об отсутствии «интенции убийства», то имел в виду не аборты, а другие Ваши примеры. Да, месячный плод как бы еще «не человек», но