Аркадий Недель ➜ Виктор Самохвалов
Эйхман, Менгеле, римские папы – не серийные убийцы в плане Бухановского; первые двое – «ученые», как бы цинично это не звучало. Они относились к заключенным ровно так, как относятся биологи к крысам и мышам. Это просто «материал» для работы. Японцы, которые во время войны проводили не менее «патологические» эксперименты над китайцами, называя их «бревна», тоже были учеными. Убийцы Бухановского убивали не ради «науки» и не ставили никакие эксперименты, а просто потому, что не могли не убивать, им так хотелось. В этом большая разница, и ее нельзя не учитывать, думая над этой темой.
Сталин не был параноиком, когда Бехтерев (если верить этой легенде) его так назвал. Параноидальные признаки у него развились уже к концу жизни. Простите, а у кого бы они не развились, когда ты создал тотальную систему слежки и подозрений, которой управляешь 25 лет?
Владимир Невейкин ➜ Аркадий Недель
Аркадий, более миллиарда людей говорят по-китайски.
В этом нет ничего удивительного. Русский гораздо менее распространенный язык. Скоро совсем станет исчезающим… А в чэнъюе описано событие времен Воюющих государств 战国 (чжаньго). Когда отец отдал приказ на захват бандитов, зная что в их руках находится его собственный сын. Сын погиб. Это как бы показывает, что общее благо и действия, направленные для блага большинства, должны перевешивать индивидуальные страдания.
Если бы Ваш выбор стоял перед китайцами, то ребенка, скорее всего, задушила бы сама мама, зная наперед какие страдания он принесет в будущем всему обществу.
Аркадий Недель ➜ Владимир Невейкин
Скорее всего китайская мамаша эпохи чжаньго так бы и поступила! Да что там чжаньго, Сталин вон отдал своего сына Якова (как по-библейски звучит!) на расстрел, не захотев поменять его на фельдмаршала.
Анастасия Маслова
Мы говорим о таких вещах, как зло, добро интуитивно, на обыденном уровне нашего морального воспитания и поэтому они кажутся несовместимыми. Как – младенец и зло, любовь и зло, такие крайности вызывают сердечный диссонанс, даже не когнитивный. Я думаю, здесь проблема в нашей моральной интуиции, которая не хочет разбираться в понятиях, она за пределами любого понятия. Интуиция в этих этических парадоксах ошибается.... чувства, связанные с детьми (жалость, любовь, трепет, чувство ответственности перед беспомощным существом и т. д.) за пределами понятия «Зло». Любовь так же за пределами дихотомии «добро vs. зло». Конечно, картина «Избиение младенцев» потрясает и точнейше подобрана эпиграфом к статье! Она вызывет у психически здорового человека отвращение и ужас, даже негодование его этического гомунукула. Однако, зло и младенец находятся в разных плоскостях. Зла как такового без человека не существует, но такие вещи, как любовь, сострадание и т. д. находятся за пределами добра и зла, в иной плоскости. Онтологически они сосуществуют (при человеке), но как только мы помещаем эти «слишком» человеческие сущности под одну крышу под названием «Этика», вся их гармония параллельного сосуществования рушится, и мы не можем понять, где зло, а где благо. Я бы ответила на вопрос, поставленный в мысленном эксперименте так: как младенец он не представляет никакой угрозы, но как носитель страшного имени его следует устранить. Хотя, с устранением этого несчастного существа зла в мире меньше не станет, и мне думается, что по какому-то пока неведомому закону круговорота зла в природе, оно обязательно воплотится в ком-нибудь другом, и не известно, в ком лучше, т.е. в ком меньшее из зол. Проблема еще в том, что моральный поступок лежит в принимающем выбор субъекте, т.е. мне выбирать, убивать ли младенца, который носит имя будущего люцифера, или не убивать. Убью – значит уничтожу в себе морального субъекта, трансцендентального к тому же, а также стану грешником по христианской версии. Также можно воздержаться от действия, впасть в своеобразное этическое эпохе и оставить всех в живых, ибо пути наши неисповедимы, все есть воля случая и тем более невозможно взять ответственность за другого, да и сами мы зависим не от своей воли во многом… торжество компатибилизма, следовательно, следует убить будущего убийцу, который неминуемо им станет. Я считаю, что свобода воли есть и убивать никого не надо, это глупо хотя бы потому, что мотив преступления содержится в будущем, которое не предопределено, а открыто.
Аркадий Недель ➜ Анна Квиринг
«Сегодня даже политика в норме стремится не к меньшему злу, а к добру…». Политика сегодня? Бомбардировки Белграда, война в Ираке, бесконечные смены правительств в Южной Америке (при поддержке либо прямом вмешательстве США), борьба с т. н. «осями зла» и т.п. Сегодня политика достигла невероятного масштаба цинизма, т. е. власти ради власти тех, кто считает, что может и должен управлять миром. Остальные – мусор, от которого надо либо избавиться, либо его приструнить, указав ему на свое место. Практически в этих терминах говорил и писал Збигнев Бжезинский, один из «отцов» только-американского лидерства. Лео Штраус, интеллектуальный гуру «неоконов», развязавших иракскую войну, поучал, что использование лжи в политике – необходимость, если она приносит благо группе людей, управляющих миром (имея в виду правительство США).
То, о чем Вы говорите – это для правителей типа Фридриха Великого, который, не успев стать королем, отменил пытки, дал полную свободу прессе и успокоил конфессиональные разногласия в своем королевстве – читай: во всей Европе. Время благой политики прошло. Наступит ли оно снова? Кто знает…
Эдуард Гурвич ➜ Аркадий Недель
С моей точки зрения, получается странный