Как правило в сказках змей-похититель знает о существовании героя, знает он и то, что может погибнуть только от его рук. Он знает, что именно Иван (Иван-царевич) является его единственным настоящим соперником : «во всем свете нет мне другого соперника, кроме Ивана-царевича…», – говорит змей в сказках. Путин скорее всего знал о шедшем в Москву шамане, но вряд ли воспринимал его в качестве соперника. Поход Александра Габышева в Москву еще напоминает сюжет фильма «Окраина» (1988, реж. П. Луцик), где обманутые олигархом и местным председателем колхоза жители южноуральского хутора, у которых забрали землю, решают двинуться в Москву для восстановления справедливости.
Сторонникам версии «пиара» можно легко возразить: зачем? Зачем человеку из Якутии, не артисту, не писателю, не политику, понадобилось пропиарить себя таким сложным способом? Очевидное отсутствие мотивировки убеждает в том, что ни о каком пиаре речи нет, и то, что Александр искреннен в своем желании добраться до Москвы и изгнать «демона», не вызывает сомнений. Как и мало сомнений в том, что этот человек нормален, и все попытки вписать его в психиатрическую таксономию не более, чем рефлексы андроповской психиатрии.
Но возникает и другой вопрос: является ли Александр шаманом на самом деле, профессиональным шаманом? Шаман – это профессия, причем одна из самых сложных из существующих. В любом обществе, от австралийских аборигенов и индейцев яномами, живущих в джунглях Бразилии и Венесуэлы, до шаманов Сибири или навахо, эти люди выполняют сразу несколько функций: они медиаторы между посюсторонним и потусторонним миром, лекари, экзорцисты.
В любом обществе шаманом невозможно стать просто по желанию или даже путем медитации, эта профессия передается (часто по наследству) от действующего шамана к его ученику. Причем учеником шамана может стать далеко не каждый. Шаман сам выбирает себе ученика, которого обучает долгие годы, и чтобы стать таковым, необходимо обладать специфическими качествами, в первую очередь иметь определенный склад психики, в чем-то схожий с эпилептическим. Главное умение шамана – входить в транс и выходить из него, не теряя контроль над ситуацией. Это напоминает работу талантливого актера, только возведенную в куб. В противном случае шаман просто сойдет с ума. Чтобы этого не случилось, учитель прежде всего преподает ученику не техники экстаза, как их назвал Мирча Элиаде, а техники контроля над транс-состояниями.
Шаман, занимающийся врачеванием или экзорцизмом – у многих народов это неразличимо, поскольку любой недуг связывается с воздействием тех или иных злых духов – входит через транс в тело пациента, уводя болезнь с собой и таким образом восстанавливая естественный баланс в его теле. Эта операция может занять много часов или даже дни, после чего шаману требуется время на восстановление. Например, в подобного рода практиках у африканских зулу, обозначаемых общим понятием сангома, или у народа коса в Южной Африке, шаманы-врачеватели, амагкирхи, коммуницирующие во время таких сеансов с духами, имеют помощников, которые подчас их ловят «на выходе» в прямом смысле слова. Отдавая всю энергию во время сеанса, шаман возвращается практически мертвым. Многое из этого неоднократно отмечено исследователями алтайского или сибирского шаманизма. Во время камланий шаман поэтапно входит в транс, что отражается на его поведении и может быть замечено внешним наблюдателем. Внутри же себя он словно поднимается по лестнице сознания, от зрительных и слуховых эффектов (видения «молний, световых вспышек», слышания «голосов» и т.п.) до космического уровня, на котором происходит коммуникация шамана с энергиями иного мира, духами, закрытого для всех остальных. В «Предании о шаманке Нишань», известном у многих тунгусо-маньчжурских народов (хэчжэ, солоны, орочоны), и являющимся литературной обработкой подлинной шаманистской практики, хорошо описано такое восхождение.
Важно понимать, что на этом уровне все различия между виртуальным, или воображаемым, и материальным исчезают. Визуализированные шаманом энергии не плод его воображения, как герои романа у писателя, а реально существующие силы, как-то влияющие на мир через сознание шамана, который по сути становится туоптуси – на нганасанском языке означает «переводчик, дешифровщик, подпеватель». Расстояние и время в этом случае уже не играют никакой роли. Где именно происходит встреча туоптуси с этими энергиями, в Улан-Удэ ли, Самаре или Москве, не столь важно, тут как раз тот случай, когда география становится воображаемой.
Любопытно, что среди верных попутчиков Александра есть человек, которого называют «Ворон» (Женя «Ворон»). Ворон – ключевой персонаж палеоазиатского мифологического комплекса, встречающийся у коряков, ительменов, чукчей с разнообразным набором функций и паттернов поведения. Так, в корякской мифологии Ворон, наподобие ведийского Пуруши, отчуждает от себя части своего тела, которые затем превращаются в работников, действующих по его указанию, словно шаманские духи или идолы. В некоторых чукотских фольклорных текстах Ворон одновременно предстает как отец и шаман. Большой Ворон у коряков – это шаман, который изобретает ветер тем, что ударяет по медвежей шкуре; шаманит Ворон и тогда, когда изобретает бубен и лодку, подслушивает разговор злых духов, ловит их, избавляя людей от неудобств, которые те им причиняют. Подвигом Ворона было и проникновение в пасть кита, которого он убил изнутри. Так же точно он поступил и с волком. Приняв облик оленя и разбросав члены по дороге, которые съел волк, Ворон проник в чрево последнего. Волк оказывается во власти Ворона, подчиняясь его командам, либо, по другой версии, погибая. На одной из стоянок шамана развивались флажки, где он был изображен с крыльями ворона.
Если Александр Габышев настоящий профессиональный шаман, то тогда для осуществления своей цели ему незачем проделывать путь в четыре с лишним тысячи километров. Все это можно было бы осуществить на месте. Это подтверждает другой попутчик Александра в «образе дворника», как он сам о себе говорит. На вопрос журналиста, не боится ли он силовых структур, дворник ответил, что во Вселенной нет силы сильнее человеческой мысли. Рискну предположить, что Александром двигали иные мотивы. Его «путешествие на Запад» – это своебразный поход якутского Ивана-царевича против несправедливости, которую он персонифицировал в фигуре Владимира Путина; это, возможно, поиск нового смысла своей жизни, который он потерял после смерти жены.