Эта новость должна была обрадовать, но ничего похожего на радость Гарик не чувствовал. Придется смотреть им в глаза, отвечать на неприятные вопросы, рассказывать о том, что произошло в клубе… Он понимал, что они имеют право знать правду. Он просто не хотел возвращаться в тот момент и все, что ему предшествовало.
Не думая толком о том, что делает, Гарик направился в ванную. Открывать шкафчик он не стал, просто открутил пару болтов и сдвинул в сторону, обеспечивая доступ в небольшой тайник, скрытый в стене. Тот самый, который давно стоило убрать или хотя бы очистить от содержимого… А он этого не сделал. Гарик привычно убеждал себя, что это просто проблематично: болты крутить, в стене ковыряться… Нет времени, всегда найдется дело поважнее!
Теперь вот оказалось, что, если есть желание, добраться до тайника не так уж сложно. Гарик закрепил шкафчик и достал из дыры в стене пузырек с таблетками. Срок годности не проверял потому, что на пузырьке не было никакой этикетки. Просто темное янтарное стекло, а внутри – капсулы, чем-то неуловимо похожие на оголенные черепа.
Он вытряхнул две таблетки на ладонь. Этого должно хватить… В смысле, это не так уж много. Вообще ни о чем, и никакого толкового эффекта не будет. Просто получится наконец-то расслабиться, хотя бы чуть-чуть. А потом снова возобновится расследование, ему будет не до того, это нужно только сейчас!
Не позволяя себе раздумывать об этом, Гарик швырнул обе таблетки в рот, замер, а секундой позже выплюнул в унитаз. Мысли снова остановил усилием воли – никакого анализа, никаких оценок. Прополоскал рот, вернул на место пузырек, а потом и шкафчик, скрывающий тайник.
Но так ничего и не выкинул.
⁂
– Вторая диверсия скоро состоится или уже состоялась, – объявил Матвей. – Нужно еще раз просмотреть новости за прошедшие месяцы. Вероятнее всего, она замаскирована не под теракт, слишком уж активно они пытались выставить Прокопова психом-одиночкой.
Переключиться с одного дела на другое было не так уж сложно, помогало чувство завершенности. Матвей не отрицал, что история семьи Кохановых задела его – он всегда реагировал на дела с участием детей эмоциональней, чем следовало бы профайлеру, и помнил о своей слабости. Но для тех девочек он сделал все, что мог, ему нужно было двигаться дальше.
Поэтому сразу после возвращения он направился в дом Форсова, чтобы узнать подробности нового дела. Кое-что уже было ему известно из телефонного разговора, однако личная беседа могла обеспечить намного больше.
Он ожидал, что хотя бы Таиса отправится отдохнуть, но нет, она увязалась за ним. Теперь они сидели в кабинете Форсова втроем – Гарик не явился, однако это пока было к лучшему. Беседовали только Матвей и Форсов, Таиса с ногами забралась в кресло, сжала в руках чашку чая, приготовленного Верой, и просто слушала.
– Почему ты так считаешь? – спросил старший профайлер. Форсов не пытался с ним спорить, его действительно интересовало мнение Матвея.
– Я согласен с Гариком в том, что это наемники международного уровня. Итог теракта не тянет на их конечную цель – не было ни значительного движения финансовых потоков, ни прибыли, ни дохода для кого бы то ни было. Полагаю, это подготовка к чему-то большему.
– Мы еще не все выяснили о тех людях, которые погибли в торговом центре.
– Это можно сделать по большей части для подстраховки. Я не говорю, что они не связаны с крупным бизнесом… Может оказаться и так. Но для того, чтобы незаметно избавиться от кого-то из них, можно было организовать нечто менее масштабное. Согласитесь, несчастный случай подстроить куда проще, чем теракт.
– Да и потом, теракт как метод убийства слишком ненадежен, – тихо добавила Таиса, глядя только на зеркальную поверхность чая. – Они вполне осознанно сделали бомбу малой мощности, которая даже в ограниченном пространстве убила бы далеко не всех. Как они могли гарантировать, что нужный человек окажется в зоне поражения?
– Допустимо, – кивнул Форсов. – Но все равно сложно найти что-то, не зная, что мы ищем.
– Я и не говорю, что это будет легко, – согласился Матвей. – Но тут важно два момента. Первый – происшествие, чем бы оно ни было, можно будет связать с терактом в торговом центре. Второй – после второго происшествия, если оно не принесет кому-то очевидный вред, последует третье, четвертое и так далее, причем быстро, нам не следует надеяться на паузу в несколько месяцев, которую мы получили сейчас.
– Почему это? – поразилась Таиса.
Форсов опередил своего старшего ученика с ответом:
– Потому что грамотные наемники допускают: связь кто-то заметит. Когда связь замечена, нападения можно предотвратить или хотя бы уменьшить ущерб, если на это отпущено достаточно времени. Я согласен с Матвеем, новых пауз не будет.
– Но зачем тогда они дали эту паузу?
– Чтобы создать эффект протяженности во времени, – пояснил Матвей. – Когда станет ясна их цель, создастся впечатление, что беды начались уже давно, пришли из разных источников, и определить истинного виновного будет сложнее. О том, что была долгая пауза, очень быстро забудут. Люди не запоминают периоды покоя, гораздо лучше память фиксирует события.
– А поскольку события начнут накапливаться, покажется, что они происходят стабильно и давно, – догадалась Таиса. – Да уж… Только мы говорим не о бизнес-стратегии, а о том, что может привести к гибели людей!
– Судя по тому, как все началось, обязательно приведет, – вздохнул Форсов. – Только не забывай, что я говорил тебе о принятии чужой вины! Мы делаем то, что должны, и только это от нас требуется.
Матвей об этом прекрасно помнил. Ему и так приходилось разбираться с грандиозным грузом вины, он не собирался принимать на себя ответственность за чужие преступления. А вот новенькая об этом забывала… Как будто одно лишь жгучее желание помочь могло защитить людей, которых приговорят к смерти ни за что!
Матвей вынужден был признать, что инсценировку теракта провели великолепно. Осечка получилась только с Юбером Борселье, но незначительная. На него не вышли сразу, да и теперь канадская полиция не рассматривает его смерть как убийство, это Форсов по своим каналам уже уточнил. Профайлерам, как и полиции, нужно с чем-то работать, чтобы докопаться до сути, а пока следов не осталось.
Но это в деле о теракте. Оно не было