Сняла одежду и, раздвинув камыши, шагнула в воду. Нырнула с головой в прозрачное озеро.
– Не нравится она тебе, – послышался с берега голос Горана, – может, ещё пробудятся силы у Тайи.
Услышав своё имя, замерла, затаившись за камышами.
– Дело не в этом, – ответила Цветана раздосадовано, – нет у меня выбора. Волшебников всё меньше. Будто вырождается былая сила. Каждый на вес золота. Только странная она. Где ты видел весну, что лишь морозить может? Это наше отличие ото всех. Мы дарим жизнь. Не отнимаем.
– Но ведь получилось у неё?
– Девчонка умна, к матушке Земле обратилась. Думала, я не пойму. Знаешь, она всегда на помощь придёт в час нужды. Сама бы не справилась. Странная волшба. Неправильная. Точно зиму весной обернули.
– Что, если не в девушке дело? Точнее, если чужое колдовство тут замешано?
– Есть такое проклятие, – помолчала немного Цветана, – да только на него волшебники деревенские не отважатся. Велико наказание, коли кто вмешаться в предначертанное судьбой решится. Нет. Невозможно это.
– Если и ранее такое случалось, то почему и сейчас о таком не задуматься… Наблюдал я тоже за Тайей.
– Вот как? – в голосе Цветаны послышались ревнивые нотки. – С чего бы это тебе за моими ученицами смотреть? Не забывайся! Я здесь решаю, как с кем поступить. Выброси из головы глупые мысли!
– Цветана, знаешь же, нет никого тебя милее! Разве можно сравнить с тобой эту мышку серую? Напрасно на меня обижаешься.
– Ладно. Но впредь к ученицам не лезь. Сама разберусь.
– Как скажешь, ладушка моя.
Шаги стали удаляться. Я гневно ударила по воде. Ну почему Цветана не прислушалась к словам Горана? Ведь догадался он обо всём. Ревнивая дура. Пока сидела в засаде, не заметила, как склонилось солнце к горизонту. Спохватилась. Вот-вот мой вчерашний визитёр появится. Стала выбираться из камышей.
– Не на такую горячую встречу я рассчитывал, – послышался мужской насмешливый голос.
Закрылась руками:
– Давно подглядываешь? – отступила назад, под прикрытие камышей.
– Не нашёл тебя на условленном месте. Времени у меня немного.
– Может, ты всё-таки отвернёшься?
– Прости, – незнакомец развернулся и сделал несколько шагов от озера.
Быстро выбравшись из воды, надела рубаху и сарафан.
– Пойдём, – поманила мужчину за собой.
– Можем и здесь поговорить.
– Нет. Потом поймёшь почему.
По веткам, на условленном месте, скакала перепуганная Веснушка:
– Тайя! – кинулась она ко мне, едва завидев, – испугалась за тебя. Уже к Цветане бежать хотела. Ты почему мокрая?
– Мылась. Лучше расскажи всё, как условились.
Белка выглянула из-за моего плеча, недоверчиво оглядела незнакомца. Только сейчас поняла, что я даже имени его не спросила.
– Как зовут тебя?
Мужчина нервно поглядывал на небо:
– Драган.
– Веснушка, будь добра, поведай ему всё.
Белка перескочила на ветку, подбежала к самому её краю и, волнуясь, начала свой рассказ. Я наблюдала за Драганом, его брови с каждым словом поднимались всё выше, а в глазах закипала ярость.
– Стужайло, говоришь? – прорычал он. – Вот как решил за добро отплатить?
– За какое добро? – подошла я ближе.
– Сейчас не это важно, – махнул рукой мужчина, – должен я Люту обо всём сообщить. Жди меня завтра на этом же месте.
Последние лучики солнца померкли, Драган развернувшись, ушёл в лес. Странно, мне показалось, что фигура его изменилась. Наверное, тени от деревьев исказили облик.
– И что теперь? – растерянно спросила белка, спрыгнув на моё плечо.
– Кабы я знала, – задумчиво погладила зверька по макушке, – спасибо тебе, милая. Может, Лют в силах всё исправить? Цветане до меня и дела нет.
– Не печалься. Всё, что могли, мы сделали, – Веснушка спрыгнула на ветку, – завтра, как появится Лют, отыщу я тебя. Жди, – и ускакала прочь.
***
Лют
Едва успел колдун скрыться до наступления ночи. Засмотрелся на девушку, как та привольно плескалась в озере. Гибкое тело, точно стройная берёзка, светилось белизной в синих водах. Удивился собственным мыслям. Что же он девиц ни разу не видел? Только манила его Тайя. Некрасивая, но по-своему притягательная.
Рядом по заповедной тропе топал Мрак, довольно пыхтел медведь, наевшись дикой малины.
– Узнал что? – спросил он у колдуна.
– Стужайло это его рук дело. Решил дочь свою мне подсунуть. Волшебную силу Тайи отнял.
Мрак зарычал:
– Тогда его не стоило отпускать. Р-р-разорву!
– Не-е-ет, братец, – недобро сощурил глаза Лют, – слишком казнь мягкая. У меня получше мысль есть.
– Какая же?
– Лишу его сил. Что страшнее для колдуна, чем без волшбы остаться, умереть от болезни и немощи, как простой смертный? Мучиться до конца своих дней, долгие годы. Другое меня волнует.
– Что же?
– Ведь поначалу думал, он подменил силы девушек. Но нет, Стужайло полностью пытался Тайю колдовских чар лишить. Откуда же у неё волшба? Неужто преемницу я себе нашёл?
– Торопишься, Лют. Сначала проклятье сними с девицы, потом и поглядим.
– Ты прав.
Колдун и медведь вышли посреди зимнего леса. В образе старика был Мороз, поглядел он на свои руки и горестно вздохнул. Мрак скрылся в лесной чаще, а колдун направился к дому.
Во дворе было тихо, все разошлись спать. Лют поднялся в терем. Завтра он отправится к Цветане. Должна волшебница отпустить Тайю к нему. Там уж сам разберётся со Стужайло и его дочерью.
***
Тайя
– Нет! – звонко крикнула Цветана, топнув ногой, – решил за старое взяться, Лют? Не отдам я тебе Тайю!
– Волшебница, напрасно ты меня обвиняешь. Сама неужели не видишь? Зимняя у неё волшба!
– Справляется она с заданиями, – упрямо возразила Цветана, – а у меня всё меньше колдунов по деревням. Самой весной приходится по лесам да полям безвылазно за всем следить. Не отдам. И ты забрать её не можешь. Прошла она посвящение моё. Перед людьми и богами теперь Тайя весенняя волшебница. И не бывало прежде такого, чтобы чужих учеников сманивать. Не уйдёшь добром, остальным пожалуюсь, – пригрозила разгневанная колдунья.
Мы с Веснушкой затаились за огромным дубом, что рос рядом с теремом. Под открытым окном разговор был хорошо слышен.
– Да пойми ты, глупая, нельзя зиме занимать место весны. Беда будет. У каждого в этом мире своя стезя.