– Как эта пренебрежительность выражалась? – вытираясь салфеткой, спросил Серёга. Он обожал «Спагетти болоньезе», но когда ел, умудрялся выпачкаться длинными, болтающимися, облитыми томатным соусом макаронинами от уха до уха. – Шибко гордый был?
– Ну, что-то вроде. Особенно никому не доверял, предпочитал дела вести в одиночку, хотя к нему в компаньоны напрашивались многие. Говорят, был у него один единственный дружок с тех времён, когда его чуть не посадили за махинации с антиквариатом. Зюма Мацехович – еврей. Но тот, давно уехал в Израиль и в Россию, ни ногой. Вот с ним Новоскворецкий разговаривал по телефону тоже довольно часто.
– Так, а что адвокат?
– Адвокат дряблый старик, Зиновий Грюнштамм, вел дела ещё его родителей. Дорогой, умный и хитрый неимоверно! Благодаря его стараниям Стасик не попал на нары много лет назад. Так он подтвердил, что на развод готовы все документы, осталось только подписать обеим сторонам.
– Но, похоже, Новоскворецкая понятия не имела о планах мужа. Или имела? А если бы она не подписала документы?
– Я, то же самое спросил у Грюнштамма, но он ответил, что у Станислава Алексеевича имелись рычаги воздействия на жену, но он не знает какие именно.
– Из всех имеющихся у нас данных получается, что вовремя помер бизнесмен. И смерть была выгодна только вдове.
Петрищев не ответил, лишь пожал плечами. Он не был абсолютно уверен в этом, казалось, что всё не так прямолинейно, примитивно и на поверхности, а вслух продолжал рассуждать:
– Она, по всей вероятности, могла затеять эту историю с отравлением мужа, но жестокое убийство корреспондента, а потом и двух, ни в чём неповинных свидетелей Маргарита спланировать не могла. Я уверен! Или её подельник вышел из-под контроля, и зачищает следы, не считаясь с чужой жизнью, или Новоскворецкая участвовала только в смерти мужа.
– Что-то не понял, куда ты клонишь?
– Отравить, отомстить за обиду, вот это по-женски, а резать жестоко ножом людей по сути невиновных, это надо быть кровожадным отморозком.
Шапошников лихо лавировал по утренним улицам города. Как всегда, без завтрака, лишь кружка кофе и сигарета, но от состояния своего «животного» мира мысли витали далеко. В голове он прокручивал план беседы с вдовой, которая превратилась в подозреваемую. Он предполагал, что разговорить даму будет не просто, но такой реакции даже не предвидел. Женщину, как и её соучастника, Шапошников намеревался задержать, понимал, что так просто она не откроет нюансы преступления. Но то, что это именно она придумала и организовала все убийства, полицейский не сомневался.
Самое удивительное, что Маргарита была абсолютно спокойной, даже безразличной. И всё, что ей предъявлял Шапошников, не волновало, не трогало и не пугало её, и это поведение не понимал полицейский. Ну, должна же она насторожиться, заплакать, ругнуться матом или запаниковать, но… ничего, полное фатальное равнодушие. Она не отрицала, что состояла в тесной связи с Коровиным и подтвердила почти слово в слово рассказ тренера о том, как спровадила его на встречу в ресторан. Только одно едкое замечание позволила относительно мужчины, с которым делила иногда постель:
– Этот идиот экономил каждую копейку, копил на квартиру. Он зажмотил деньги и, увидев рекламу о скидках в дорогом ресторане, пригласил иностранца туда. Только одно предполагать не мог, что нагрянут всякие знаменитости и телевидение.
– Скажите, зачем нужен был этот маскарад?
Новоскворецкая усмехнулась:
– Сразу видно, что вы не имеете дел с деньгами. Вы что думаете, это шутки таскать при себе крупные суммы? С Юсуфом какая-то питерская фирма рассчиталась наличными, а он, чтобы не перегонять средства через банк и не платить комиссию, решил погасить долг перед моим мужем. Меня он не знает и чемодан бы не отдал. Вот и пришлось прибегать к уловкам с переодеванием и гримом.
– Вы, конечно, в курсе, что Станислава Алексеевич снял все деньги и закрыл счета, – Шапошников наблюдал за Маргаритой, а та лишь кивала головой, – А где они сейчас?
– Кто они?
Шапошников начинал раздражаться на своё бессилие- дама валяет дурака или на самом деле не понимает о чём речь. Он терпеливо, как туповатой дурочке, подробно сформулировал свой вопрос:
– Где деньги, которые вы забрали у турецкого бизнесмена?
– Послушайте, какое вам дело до чужих денег? – спокойно посмотрела Рита на полицейского и пожала плечами. – Потратила.
– В другое время меня бы это совершенно не занимало, но ваш муж убит, и смею предположить, что причиной явились как раз очень крупные суммы. Ваш муж закрыл счета в банке, потом взял крупный кредит под залог дома. Это очень серьёзная сумма и меня интересует, где она?
– В том-то и дело, что я не знаю! – Рита искренне смотрела на Шапошникова. – Для меня всё происходящее в последнее время, какой-то дурной сон. И он повторяется каждый день всё с более худшим сюжетом.
«Ну что же, дорогая Маргарита, удивлю тебя ещё больше», – подумал Серёга, улавливая каждую, мимолётную перемену в лице Новоскворецкой.
– Ваш муж приобрёл дом в пригороде Стамбула почти за миллион евро и оплатил задаток в пятьсот тысяч. Вы знали об этой сделке?
– Первый раз слышу, – Рита, казалось, вздохнула с облегчением, появилась хоть какая-то ясность. – И что есть документы на приобретение?
– Да, есть. Бумаги лежали в портфеле вашего мужа, который он вёз из Турции.
– Почему вы не отдали их мне вместе с другими вещами Стаса?
– Во-первых: документы составлены на турецком языке и необходимо было время, чтобы их перевести, – полицейский удержал паузу на пару секунд. – Во-вторых: владелицей виллы по документам является турчанка Айшегюль Кейзар.
– Ничего не понимаю. Кто это? – Рита нахмурилась и потёрла виски.
– Это молодая женщина, которая ждёт ребёнка от Новоскворецкого, и он хотел жениться на ней после того, как разведётся с вами. Станислав Алексеевич подготовил все документы на развод. Это подтвердил адвокат Зиновий Грюнштамм.
Маргарита не проронила ни слова, как будто всё происходящее уже не имело значения и не могло причинить большей боли, чем та, которую она уже получила. Серёга налил в