Мелида знала, что скрывалось за этим жадным взглядом. Она с двенадцати лет ловила на себе подобные мужские взоры. И уже очень давно догадывалась о запретной страсти адъютанта. Того самого, который всегда смешивал нечисть с грязью. Который оскорблял ее на каждом слове. Любил и ненавидел.
Пока офицеры не могли их слышать, Глен наклонился к самому ее лицу, почти коснулся заветных губ. Мелида не отстранилась и смело посмотрела ему прямо в глаза.
— Я еще могу тебя спасти, — быстро зашептал Глен, — Просто скажи мне “да”. И я увезу тебя к себе и не дам никому в обиду. Никто ничего не узнает, даже твой поганый муж.
— Не боишься испачкаться об меня? — ядовито спросила девушка, — Я ведь колдунья, нечисть.
— Не строй из себя недотрогу. Ты прекрасно все понимаешь.
— О да, я хорошо понимаю таких козлов, как ты.
— Время идет. Решайся. Церемониться мне с тобой некогда. Выбор простой: либо ко мне в кровать, либо на казнь.
— Пошел ты, Глен.
Лицо адъютанта побагровело от гнева, а кулаки угрожающе сжались. Но Мелида даже глазом не моргнула.
— Значит, ты снова выбираешь ЕГО? В тот раз мы оба сделали тебе предложение, хоть ты и колдунья. И ты выбрала Кеншина. Ты отвергла меня — графа с великолепной родословной. И выбрала это безродное ничтожество.
— И снова выбираю ЕГО.
Офицеры уже начали шушукаться. О чем это Глен так долго разговаривает с проклятой ведьмой? Надо хватать ее и бежать, пока их никто не застукал.
Но Глен сделал последнюю попытку.
— Ты ведь уже знаешь, что это не настоящий Кеншин. В его теле какой-то жалкий болван.
— Нет, в его теле юноша с большим сердцем. Тебе такое недоступно, Глен.
— Ну что же, будь по-твоему, стерва!
Глен резко отошел в сторону и заявил:
— Придушить ее и поджечь дом. Скажем, что в него ударил снаряд.
Офицеры с хищными улыбками повернулись в сторону несчастной девушки.
Но, прежде чем они успели что-либо сделать, мощная невидимая волна ударила по ним, заставив отлетать назад и грохнуться об стены.
Мелида в изумлении обернулась.
Глава 75. Боевой костюм
Позади Мелиды стоял… дворецкий Боррэй.
Будь это обычный человек, его величественная поза внушала бы уважение и страх. А так пафосная поза живого костюма вызывала только смех.
Мелида не удержалась и прыснула, но тут же постаралась напустить на себя обычный холодный вид.
— Что за…
Офицеры кряхтели и поднимались на ноги, но их тут же снова опрокидывал невидимый удар.
Но дальше стало не смешно. Костюм пошевелил пустым рукавом, и люди стали вдруг рассыпаться в прах один за другим. Оставшиеся ломанулись к дверям, но по пути превращались в такие же серые облака праха, оседавшего на тех, кто еще был жив.
Человек просто мгновенно высыхал до костей, а затем рассыпался в пыль. Словно процесс старения и гниения происходил за секунды. Вся комната наполнилась этими мерзкими остатками плоти.
Глен первым прорвался к двери, бесцеремонно расталкивая товарищей. Он единственный успел выскочить в коридор целым и невредимым. Только был серым с головы до ног.
Внизу его ждали оставшиеся военные. Они держали за плечи бедную Миори, которую схватили прямо с кастрюлей в руках.
— Бежим! — крикнул Глен, — Скорее!
Все вместе они позорно ретировались из дома. Одна Миори в недоумении осталась стоять посреди вестибюля с несчастной кастрюлей.
Когда с врагами было покончено, костюм устало поник и начал шататься.
Мелида бросилась к нему.
— Ох, Боррэй! Зачем ты их убил! Достаточно было просто разогнать. Я всегда поражалась, откуда у тебя столько жестокости.
Костюм пошевелился, видимо пытаясь пожать плечами. А затем и вовсе безвольно упал ей прямо на руки, как будто лишился чувств. Ткань обмякла в руках Мелиды, словно обычная одежда.
— Боррэй! — встревожилась девушка, — Эй, не вздумай умирать! Я же предупреждала, что тебе опасно много колдовать в таком состоянии.
Костюм больше не шевелился. Мелида вздохнула и бережно понесла его в свою комнату. Здесь она спрятала его в шкаф, аккуратно повесив на вешалку. Шкаф она на всякий случай заперла на ключ.
Прижавшись лбом к полированной дверце, девушка тихо сказала:
— Спасибо, что спас меня. Не ожидала от тебя такого поступка. Хоть это и было опять слишком жестоко. Но я не забуду того, что ты сделал для меня. Будь у меня прежняя магия, расколдовала бы тебя прямо сейчас. И плевать, что скажет матушка! Но я не могу, прости… Если ко мне вернется прежняя сила, я обязательно это сделаю.
С этими словами она быстро покинула комнату, чтобы обрадовать Миори: теперь вся работа по дому ложится только на ее плечи.
Глава 76. Призрак
Артем долго колебался, перекладывая склянку из одной руки в другую. Жидкость весело переливалась внутри колбы и казалась безобидной. Ох, не пей, Иванушка, козленочком станешь.
Откуда ему знать, что этому старику можно верить? Может он решил так отомстить своему мучителю? Подсунул какую-нибудь отраву. И наплел про то, что якобы не захотел сам убежать отсюда.
Но с другой стороны — что ему терять? После того, как однажды умер, ничего не страшно. Все лучше, чем оставаться здесь.
Артем решительно снял крошечную пробку и одним махом опрокинул жидкость себе в горло.
Фу, горечь какая! Сморщился так, словно съел лимон.
Несколько минут ничего не происходило. Затем появилась странная тяжесть в животе, как будто легкое несварение. В глазах потемнело, и на него резко нахлынула слабость. Словно он вот-вот потеряет сознание.
Артем зашатался и ухватился за стену, чтобы не упасть. Состояние становилось все хуже. Проклятый дед и вправду отравил его! Старый хрыч!
Надо срочно вызвать рвоту, пока он еще что-то соображает.
Парень тяжело рухнул на колени и попытался засунуть сам себе пальцы в рот. Рвотные спазмы пошли, но дальше этого ничего не продвинулось.
Тут Артем случайно взглянул на свои руки и обомлел. Они стали полупрозрачными! Как и вся одежда.
Попытался пощупать свои руки, но пальцы проходили сквозь собственную кожу, вызывая неприятное покалывание. Слабость и боль отступили, так что теперь он снова почувствовал себя бодро. Не считая того, что стал каким-то Каспером.
Поднявшись на ноги, Артем подошел к решетке и осторожно протянул руку. Его пальцы легко прошли прямо сквозь железные прутья. Тогда узник