Сразу, конечно, не простит. Но хотя бы поймет, что мне не все равно.
Закончив с едой, вызываю такси и еду в офис.
Через полчаса я на месте.
Неожиданно встречаю на ступеньках перед входом… Лукерию!
Зачем она приперлась?
- Доброе утро, Константин, - сухо здоровается.
- Здравствуйте. Какими судьбами? Дочь отправила?
- Визитку твою нашла. Не совсем из каменного века, способна ориентироваться. Таисия не в курсе, что я здесь.
- И? С каким вопросом?
- Твоя Карина затопила соседей, изрезала мебель и устроила полный швах в квартире! Кто за это гадство будет отвечать? Тая? Предлагаешь ей разруливать последствия ваших потрахушек? - зло выплевывает.
- О чем вы? Падчерица в коттедже.
- Нет! Она вернулась домой, вызвала соседа и вскрыла замки. Балаган устроила! Или, может, ты ее надоумил? - щурится.
- Не несите чушь.
- На мою дочь все наседают. Она что, должна брать грех на душу и звонить в полицию, чтобы мерзавку повязали? Ты вообще видел свою жену? Да на ней лица нет! Вы с Кариной устроили ад на земле! Может, дочка и держится, но люди не железные. Быстро вызывай такси — поедем в квартиру, будешь разбираться с соседями, - выдает в приказном тоне.
- А я тут при чем?
- А-а-а, - тянет разочарованно. - Видимо, только на копирование писулек из интернета и отправку розочек способен. Так бы сразу и сказал. Хотя… чего я ожидала? Трус.
- Не бубните и не нагнетайте. Сейчас сообщу, что задержусь, и займемся вашей проблемой.
- Ты хотел сказать своей?
Нервно вздыхаю.
Змея.
Вызываю машину.
- Вместе поедем, - тёща скрещивает руки на груди.
Спорить нет смысла.
Оказавшись на месте, я просто охреневаю.
Квартира выглядит как зона боевых действий. Влажный, застоявшийся запах плесени и сырости бьёт в нос, смешиваясь с чем-то ещё — то ли гарью, то ли чем-то тухлым. Полы липкие, покрыты грязной водой, на стенах мутные потёки.
В центре гостиной, среди хаоса, возвышается диван — бордовый, изрезанный по всей поверхности. Подлокотники распороты, из них торчат клочья поролона.
Карина явно не просто злилась, а вымещала ярость, полосуя ткань ножом.
Вокруг - соседи. Человек пять или шесть, кто-то в халате, кто-то в рабочей одежде. Лица напряжённые, злые, некоторые орут во весь голос.
- И кому это оплачивать? - гаркает мужчина в полинявшей футболке. Его лицо покраснело, руки дрожат от гнева. - Вы хоть понимаете, сколько ущерба нанесли?
- Я не буду платить за чужие проблемы! - восклицает женщина в халате, обмахиваясь мокрым полотенцем. - У меня кухня залита, вся мебель пропала!
- Нам ремонт делать заново! - подхватывает другой голос.
Все чего-то требуют, кричат.
Я смотрю на Таисию.
Она стоит посреди этого кошмара — бледная, как простыня, пальцы сжаты в замок.
- Давайте спокойно разберёмся… - начинает, но её тут же перебивают новым потоком претензий.
Чувствую, как по позвоночнику ползёт что-то мерзкое, липкое.
И тут меня замечает Тая.
Её взгляд цепляется за моё лицо. На мгновение жена застывает, будто не верит, что я здесь. В глазах вспыхивает злость. Она быстро отворачивается — словно моё присутствие ей противно.
Как будто это я во всём виноват.
Я в шоке. В полном, блядь, ахуе.
Это что, Карина всё устроила?
Она совсем сбрендила?
- А что это за розы у двери? - орёт кто-то из толпы.
Все на секунду замолкают, а потом начинается новая волна шума.
- Там минимум тысяча штук! - возмущается женщина с полотенцем. - Это что, к памятнику нашим ремонтам возложили?
Огромная груда алых роз заваливает весь проход. Лепестки рассыпались по полу, некоторые уже темнеют, впитывая грязную воду. Тот самый презент, который я отправил жене, гниет на глазах.
Долбанный театр абсурда.
Молча достаю телефон. Пальцы трясутся от бешенства, но я быстро набираю номер. Гудки.
Один.
Второй.
Вызываю полицию.
- Все заткнулись!
Гул обрывается. Люди ошарашенно замолкают.
- Квартиру вскрыли, виновница будет наказана! Отвалите от хозяйки. Не смейте на неё наезжать, ясно? - наступаю.
Никто не отвечает: только тяжёлое дыхание и раздражённые лица.
- И хватит орать! - добавляю жёстко. - Я оплачу всем ремонт.
Кто-то качает головой, кто-то фыркает. Присутствующие переглядываются, будто решая, стоит ли устраивать новый скандал.
Супруга всё ещё бледная, смотрит на меня, как на врага.
Тая медленно приближается, но в каждом её движении — ледяная решимость. Взгляд колючий, без капли благодарности.
Она не просто злится — в её глазах чистая ненависть.
- Слушай сюда, престарелый мачо, - чеканит фразы холодно, отчётливо, будто оглашая приговор. - Ты и твоя любовница за неделю полностью отремонтируете мою квартиру. Заплатите соседям за весь ущерб.
Голос ровный, но в нём сталь. Не крик, не истерика — хуже.
Полное презрение.
Открываю рот, чтобы ответить, но она продолжает, не позволяя вставить ни слова, будто я — пустое место.
- Заодно займись образованием любимой Карины, - тон, как ядовитая насмешка, - ты же квартиру ей собирался дарить за диплом, а она, бедняжка, из института вылетает. После ваших случек там решили, что деточка недостойна быть студенткой.
Меня прошибает холодный пот. Что, блядь?
Таисия говорит, как ни в чём не бывало, добивая меня с хладнокровием хирурга:
- И напоследок, имей в виду, я еду подавать документы на развод.
Мир вокруг словно на секунду глохнет.
Уже?
- Жду ключи от квартиры с ремонтом через семь дней, - это последнее, что она произносит, прежде чем отправиться к выходу.
Всё это время тёща молит, наблюдая за сценой с каменным лицом.
Но теперь, когда Тая уходит, бабулька довольно хмыкает, будто именно такого итога и ждала. Затем, идёт вслед за дочерью, даже не взглянув в мою сторону.
Я остаюсь стоять среди затопленной разрухи, под гул чужого раздражённого дыхания, равнодушных взглядов людей, которым только что пообещал оплатить ремонт.
Мобильник оживает.
"Где ты, чёрт возьми? У нас собрание! Забыл? Ты был ключевым звеном в решении вопроса по "Реверс", а теперь всё пошло наперекосяк!"
Глава 27. Таисия
После визита к адвокату, на душе становится действительно спокойнее.
Несмотря на то, что внутри зияет черная дыра – решение принято.
Развод. Только развод.
Меня радует уверенность, которая поселилась внутри: ни грамма сомнений, сожалений и попыток оправдать Костю и Карину. Знаю, что это нормально.
Возможно, некоторые женщины готовы проглотить предательство, цепляться за умирающий