Я вздохнул.
— Сиди пока здесь. Ничего не трогай, хорошо? — попросил я, указывая на заправленную кровать. — Я приведу себя в порядок, переоденусь и пойдём. А будешь хорошо себя вести — покажу кое-что такое, из-за чего тебя потом все мальчишки уважать будут, пока не повзрослеешь.
Я подмигнул ему. Лэм послушно занял место на кровати.
«Ты что, хочешь показать ему „Буран“?» — спросил Вася.
«Конечно, — подтвердил я. — Почему нет?»
«Он… не испугается?»
Не удостоив Васю ответом, я взял вещи и пошёл в санузел.
Озеро оказалось огромным! Противоположный берег едва проглядывал в туманной дымке. Пляж на его берегу действительно был хорошо оборудован: тут были человеческие кабинки для переодевания, садки с мелкими лужами для отдыха трийан (сейчас, понятное дело, пустующие), обычные лежаки, песочницы для детей, площадки для каких-то командных видов спорта.
Лэм привёл своих товарищей: дюжину пацанов примерно его возраста. Поначалу они меня дичились, держались поодаль и перешёптывались. Но постепенно, видя, как мы общаемся с Лэмом, тоже осмелели. Начали подходить, знакомиться, раздуваясь от гордости, когда я выставлял вперёд локоть.
Поначалу я не планировал окунаться. Всё-таки не хотелось лишний раз тревожить повреждённое плечо. Кстати, Лэм был очень разочарован, когда увидел повязку. Я видел это по его выражению лица. Однако, он ничего не сказал на этот счёт. Смышлёный мальчишка. Однако день выдался жарким и глядя, как мальчишки плещутся в прозрачной и чистой воде, я всё-таки решился.
Озеро оказалось очень тёплым! Почти как вода в домашней ванной. Это меня удивило и озадачило.
«Тут что, какие-то подземные источники? — спросил я Васю. — Чувствуешь температуру?»
«Нет, Жень, это не источники, — вздохнул тот. — Посмотри направо. Видишь?»
Перед глазами появилась зелёная стрелка, указывающая на какие-то крупные заводские корпуса с красными полосами на высоченных бетонных стенах. Они находились в паре-тройке километров справа, дальше по берегу.
«Ну? И что это?» — спросил было я. А потом догадался — одновременно с тем, как Вася начал отвечать.
«Атомная электростанция, — ответил Вася. — Кстати, экспериментальной конструкции. На Земле таких не делали — не считали нужным настолько усложнять. Тут игольчатый реактор. Пространственная конфигурация, обеспечивающая минимальный объём для размещения ТВЭЛов. Таким образом топливо „выгорает“ на двадцать процентов эффективнее традиционных схем».
«Так, — сказал я. — От радиации у меня иммунитета вроде нет…»
«Да ладно, расслабься! На „Севере“ в этом плане куда грязнее. Тут всего лишь огромный пруд-охладитель для третьего контура… фон, практически, не отличается от естественного», — успокоил меня Вася.
Но всё равно я поймал себя на том, что идиллическая картина озера в окружении густых лесов стала восприниматься иначе. Как-то более тревожно, что ли…
Когда я, проплыв пару сотен метров, вернулся к берегу, меня ждал Лэм. В его руке был пакет из материала, который здесь использовали для изготовления информационных свитков. Он протягивал его мне.
— Попробуете? — спросил он. — Свежие совсем, только из столовой. Мы специально попросили!
— Да, ты говорил, — напомнил я, принимая пакет. — Спасибо!
Я видел, как остальные мальчишки убежали играть в какую-то замысловатую игру, где использовались продолговатые разноцветные палки с мягкими наконечниками, которые в определённом порядке надо было перекидывать через натянутую сетку. Однако Лэм замешкался возле меня. Сел на соседний лежак, наблюдая, как я достаю лемснис из пакетика.
Понюхав угощение, я сделал первый укус. Тесто из випреловой муки было тонким, пряным на вкус. А начинка сильно напоминала… чёрную икру! Солоноватая, приятной консистенции. С удовольствием сжевав лемснис, я посмотрел на Лэма.
— Спасибо, — повторил я.
— Вам понравилось? Правда?
— Да, но воды бы не помешало, — улыбнулся я.
Лэм сорвался с места и вернулся через несколько секунд с большим бутылём, с универсально-широким горлышком. Я поднял его, откинул голову назад и ловко налил в рот воды, чтобы не портить содержимое бутылки.
— Ух ты! — восхитился Лэм. — Не знал, что так можно!
— Осторожнее только, — предупредил я. — Чтобы не подавиться. И обязательно тщательно всё прожуй и проглоти прежде, чем так делать.
— Да ясно… — ответил пацан.
Он вздохнул и посмотрел вдаль.
— По родителям скучаешь? — решился спросить я.
— Есть немного… но мне повезло: у меня они остались. А некоторым повезло меньше, — вздохнул он. — А ещё некоторым — совсем не повезло…
Помолчали. Я чувствовал, что слова и «взрослые» объяснения в этой ситуации будут лишними.
— Воспитатель сказала вчера, что меня могут забрать. Завтра должен прилететь самолёт, и там будет отец, — сказал Лэм.
— Так это же здорово! — улыбнулся я. — Поздравляю!
А сам в это время мысленно спросил Васю: «Тут, выходит, аэродром есть⁈ Логистика налажена?»
«Выходит, есть, — немного растерянно ответил напарник. — Я не знал об этом. Видимо, недавно построили и запустили».
«Это многое меняет», — заметил я.
«Пожалуй».
— Мы всё это время старались держаться вместе, — сказал Лэм. — А теперь разъедемся. Как только связь с остальными городами налажена будет. Многим уже нашли семьи. Кого-то родственники примут. Кому-то ещё ищут приёмных родителей. Желающих, говорят, много, но всех тщательно проверяют…. Наверно, хорошо, что всё так. Мы выжили. Только почему-то всё равно грустно…
Я встал и пересел на его лежак. Потом наклонился и обнял его за угловатые неуклюжие плечи.
— Каждый год жизнь начинается заново, — сказал я. — Ты поймёшь потом… ничто не заканчивается.
Лэм кивнул и прижался ко мне.
— Говорят, что ты завтра полетишь с нами, — сказал он. — Но потом тебя всё равно заберут. И тебе нужно будет возвращаться. Туда, — он показал пальцем в зенит. — А это значит навсегда, да?
— Это кто это так говорит? — искренне удивился я. — Что я завтра улечу?
— Да так, люди, — Лэм неопределённо махнул рукой. — Но это и понятно: всё уцелевшее руководство округов сейчас в Крелголе. Если не сами главы — то их представители. Там единое командование формируется. Тебя, конечно, потащат туда — ты ведь сам по себе сила!
«Похоже, у меня будет интересный разговор с Айтеном…» — мысленно заметил я.
«Да ни при чём он. Старается как может, — ответил Вася. — Просто люди к войне не привыкли».
— Понятно, — кивнул я.
— Так ты полетишь с нами? — Лэм повернулся и с надеждой посмотрел мне в глаза.