Сквозь нетерпеливое биение пульса до моих ушей донесся прерывистый голос Зиана.
– Доминик, ты ведь тоже знаешь, как заставить ее извиваться? Прикасайся к ней везде, где ей нравится.
Тихо усмехнувшись, Доминик поцеловал меня в верхнюю часть плеча. По мне скользили оба его щупальца – одно по спине, а другое по животу. Присоски покрывали кожу множеством поцелуев.
При этом его рука скользила по моей груди. Он провел большим пальцем по кончику соска, и я резко выдохнула прямо в рот Дрею.
Когда я выгнулась навстречу прикосновениям Дома, Андреас издал низкий, настойчивый звук и углубил наш поцелуй. Наши языки сплелись, и по всему моему телу прокатилась волна блаженства – от губ до тех мест, которые ласкал Доминик.
Дом массировал мою грудь, водя большим пальцем по соскам, пока они не натянули ткань лифчика. Из меня вырвалось рычание. Боль между бедер все усиливалась.
Я оторвалась от губ Андреаса и на мгновение посмотрела на Зиана, надеясь, что по моему горячему взгляду он поймет, как я была бы счастлива, если бы он тоже присоединился.
Не в силах больше сдерживаться, я нашла губы Доминика и притянула его ближе к себе.
Джейкоб еще ко мне не придвинулся, но его слова разнеслись над водой тихим мурлыканьем, от которого у меня по спине побежали мурашки.
– Посмотри, как сильно ей это нравится, Зи. У тебя три рта, которыми можно поработать. Шесть рук. И пара щупалец в качестве бонуса.
Он замолчал, а затем еще сильнее понизил голос:
– Почему бы нам не вытащить ее из воды, чтобы ты мог увидеть, насколько хорошо она реагирует?
– Да, – грубо сказал Зиан. – Отнеси… отнеси ее на кровать.
Я ни капли не протестовала, когда Доминик и Андреас подняли меня, зажав между собой. Они посадили меня на край ванны и вылезли сами, а затем Джейк, оказавшись за спиной, подхватил на руки.
– Моя очередь, – сказал он, и в его голубых глазах заплясали огоньки.
Я обхватила ладонями его лицо, вспоминая беспокойство, которое на нем отразилось, когда он застукал меня целующейся с Гриффином. И все те способы, которыми он все еще пытался загладить свою вину, хотя уже получил прощение.
– Ты нужен мне так же сильно, – тихо сказала я.
Крепко сжав меня в руках по дороге к кровати, он наклонил голову, чтобы накрыть мои губы своими.
Я готова была сгореть от дикого желания, которым был наполнен этот поцелуй. Электрический разряд пронзал меня до кончиков пальцев рук и ног.
Уложив меня на простыни, он прервал поцелуй, но остался рядом с моим плечом. Влага с моего тела впитывалась в шелковистую ткань.
Доминик и Андреас последовали за нами. Доминик сел с другой стороны от меня, а Андреас опустился у моих колен. Их глаза ярко блестели в слабом лунном свете, проникающем сквозь окна.
Раздался всплеск воды: Зиан тоже вынырнул из ванны. Он прошел мимо стопки полотенец и остановился в изножье кровати, не обращая внимания на ручейки, стекающие по его рельефным мускулам.
Я хотела слизать эти капельки с его блестящей плоти. Мне удалось сдержать этот порыв, но я подняла на него взгляд.
– Что бы ты сейчас со мной сделал?
Зиан так протянул руки, будто представлял, как его пальцы скользили по мне. Он посмотрел на Доминика, водящего пальцами по резинке моего лифчика.
– Сними с нее это, Дом, – хрипло сказал он. – Я хочу по-настоящему ее увидеть. Вы с Джейком… дотроньтесь до нее, поцелуйте ее там.
Я слегка приподнялась, чтобы Доминик и Джейкоб могли вместе стянуть спортивный лифчик мне через голову. Едва я откинулась на простыни, как Джейк опустил голову и втянул мой сосок себе в рот.
Пока я задыхалась от удовольствия, Дом тоже приступил к действиям. Он начал перекатывать мой другой сосок между большим и указательным пальцами, а затем провел по нему одним из своих щупалец.
Каждый раз, когда его присоска касалась моего выпуклого соска, он крепко его сжимал. В считаные секунды я начала стонать от наслаждения.
Устремленный на меня взгляд Зиана сам по себе был подобен еще одной ласке. Нравилось ли ему, что он мог командовать и направлять мое удовольствие, не допуская при этом, чтобы на нас обрушилась очередная катастрофа?
Я надеялась, что он наслаждался моментом хотя бы наполовину так же, как я.
Мои бедра инстинктивно начали тереться друг о друга в попытке снять напряжение между ними. Андреас провел пальцами вверх и вниз по моей ноге.
– Зи, я думаю, ей нужно больше.
У Зиана вырвался сдавленный стон.
– Сними с нее остальную одежду. А потом… сделай так, чтобы ей было хорошо… руками, ртом…
Издав очередной напряженный стон, он замолчал. Дрей стянул с меня трусики и начал дразняще водить пальцами по моему клитору и влажным складочкам.
Я откинула голову на подушку, с губ сорвался тихий, наполненный желанием стон. По всему телу разлилось знакомое жжение – мои нервы и мои тени слились в единый хор, требующий: «Еще, еще, еще».
Андреас массировал мою киску, пока от его поглаживаний я не начала раскачиваться, одной рукой зарываясь в волосы Джейкоба, а другой сжимая руку Доминика. Когда Дрей погрузил в меня два пальца, по моей спине пробежала сладкая дрожь.
Несколько раз подвигав ими взад и вперед, он вынул сверкающие от моего возбуждения пальцы и поднес их к Зиану, замершему в напряженной позе. Его голос тоже срывался.
– Ты можешь попробовать ее на вкус.
Зиан замер, но только на мгновение. Преодолев последние пару шагов к изножью кровати, он наклонился, чтобы принять предложение Дрея.
При виде того, как его язык скользит по пальцам Андреаса, у меня перехватило дыхание. Зиан смотрел на меня сверху вниз, и на его лице смешалось столько противоречивых эмоций, что у меня задрожали нервы.
– Продолжай пробовать ее на вкус, – сказал он. – Прямо из источника. До тех пор, пока она не кончит.
Андреас без промедления последовал этому указанию. Наклонившись, он прижался ртом к моей промежности.
О, черт. Меня захлестнула новая волна ощущений, добавляясь к наслаждению, которое Джейкоб и Доминик уже доставляли моему телу.
Дом выбрал этот момент, чтобы обхватить губами мой сосок. Меня ласкали с трех сторон: губами, языком и осторожными прикосновениями зубов, разыгрывая симфонию блаженства по всему моему телу.
Андреас проник языком прямо в меня, и мои бедра приподнялись ему навстречу. Пока он работал над каждым чувствительным местом, мои вздохи перешли в хныканье, а затем в более громкие стоны.
Подняв голову,