– Да.
Гриффин снова сглотнул, и его взгляд стал еще более затуманенным, чем обычно. Как будто он полностью ушел в себя.
– Они должны были максимально тщательно проработать все возможные эмоции и уничтожить автоматические реакции. У меня полностью пропало чувство времени. И в тот момент, и в дальнейшем. Кажется, это длилось больше года.
Больше года постоянных мучений из-за каждой пробудившейся в нем эмоции. Мне на глаза навернулись слезы.
– Я все еще не понимаю, зачем они вообще это делали, – хрипло сказала я.
– Чтобы мои собственные эмоции не спутывались с теми, которые я читаю у других людей. И чтобы на меня не повлияло то, что я прочел.
Джейкоб нахмурился.
– И твои чувства просто исчезли? Ты не можешь их вернуть?
Гриффин неловко пожал плечами.
– Я даже не уверен, что знаю, как это можно сделать. Под конец я уже забыл, каково это – чувствовать что-то. – Он сделал паузу. – И к тому времени… Я вроде как начал думать, что, может быть, они были правы. Может быть, все это к лучшему.
– Что? – пробормотал Зиан. – Как то, что тебя пытали, могло быть к лучшему?
Я почувствовала, как Гриффин переступил с ноги на ногу, собираясь с духом. Моего носа достигла новая порция нервных феромонов.
Он сжал челюсти, а затем с явным усилием поднял глаза на нас.
– Они поймали нас именно из-за того, что я не мог контролировать свои эмоции. Тогда, в первый раз. Я выдал, что мы собираемся сбежать.
Андреас нахмурился.
– О чем ты? – спросила я.
В голосе Гриффина появились хриплые нотки.
– Хранители показали мне запись с камер наблюдения, когда об этом рассказывали. Все случилось за день до того, как мы собирались совершить побег. Прямо перед тем, как мы вернулись в наши комнаты. Должно быть, я думал о побеге и на мгновение всем вам улыбнулся. Так радостно, что они не могли этого не заметить.
Я покачала головой.
– Одно мгновение не могло все изменить.
Гриффин опустил голову.
– Они сказали, что и так уже подозревали, будто мы что-то замышляем. Думаю, как бы мы ни старались, нам не удалось полностью скрыть наши перешептывания. Но они не думали, что мы готовы что-то предпринять, пока не увидели это. Наверное, обычно я выглядел грустным, когда нам приходило время расставаться.
Его свободная рука сжалась в кулак, и затем он поднял подбородок.
– Простите. Мне так чертовски жаль. Я даже не могу… Не могу почувствовать, как мне жаль. Но я все испортил, и все не пошло бы настолько плохо, если бы мои эмоции не были так заметны и…
Я больше не могла сдерживать слезы и, рыдая, заключила Гриффина в крепкие объятия. Он наклонил голову, и его подбородок коснулся моей щеки.
– Скорее всего, они лгали, – сказала я дрожащим от слез и ярости голосом. – Они не могли убедиться в этом только потому, что ты улыбнулся. И даже будь это так, ты не виноват. Ты не мог не быть счастлив.
– Они сделали так, что теперь – не могу. Я не могу быть ни счастливым, ни грустным, ни злым. Вообще никаким.
– И это не лучше. Это не ты. Если мы не могли сбежать так, чтобы ты не пострадал, значит, было неподходящее время для побега. Проблема не в тебе.
Андреас прочистил горло, и его голос прозвучал довольно сдавленно:
– На случай, если это не очевидно, мы все согласны с Ривой. Я бы никогда не стал тебя винить, Гриффин.
Зиан шаркнул ногой по неровной земле.
– Прости, что так резко с тобой обошелся. Я не понимал…
– Всё в порядке.
Отстранившись на несколько дюймов, Гриффин положил руки мне на предплечья.
– Я не был уверен, стоит ли об этом говорить… Потому что хотел, чтобы вы простили меня потому, что я загладил свою вину, а не потому, что сожалеете о случившемся со мной в прошлом.
Глаза Джейкоба всё еще горели яростью, но вряд ли эта ярость теперь была направлена на его брата.
– Мы можем это исправить?
Он бросил взгляд на Дома.
– Ты можешь вылечить то, что они в нем сломали?
Осторожно протянув щупальце к локтю Гриффина, Доминик замер.
– Я не вижу никаких физических повреждений. Это не похоже на обычную травму.
Я сжала руки Гриффина так же крепко, как он сжимал мои.
– Ты сказал, что снова начинаешь что-то чувствовать.
Глядя на меня сверху вниз, он кивнул.
– Чем больше я нахожусь рядом с тобой, тем больше ко мне возвращаются чувства. По прошествии стольких лет это… немного тревожит, и я все еще пытаюсь разобраться во всех своих ощущениях. Но, думаю, это лучше, чем оставаться в оцепенении.
Вполне логично, что для этого потребовалось сближение наших теневых эссенций. Когда я находилась в физической близости с пятью этими мужчинами, то моя кровь начинала бурлить так сильно, как не бывало при других обстоятельствах.
Хранители никак не смогли бы вызвать в нем это чувство, а значит, и искоренить его.
При мысли о пытках, которым они его подвергли, у меня внутри все перевернулось.
– Чувства, которые возвращаются… Они вызывают ту боль, через которую хранители заставили тебя пройти?
Должно быть, у него внутри царил полный хаос.
Гриффин умудрился одарить меня улыбкой, которая получилась лишь слегка натянутой.
– Это одна из вещей, с которыми мне нужно разобраться. Но я обязательно сделаю это, и все наладится. Ты очень мне помогла. Не расстраивайся из-за этого. Я хочу все то, что ты готова предложить.
Его голос звучал так уверенно, что мне хватило секунды, чтобы поддаться порыву, который охватил меня из-за его слов. Встав на цыпочки, я прижалась губами к его губам.
Когда он поцеловал меня в ответ, одна из его рук переместилась мне на затылок. Прикосновение его пальцев к коже пробудило во мне целый ряд эмоций, но было не самое подходящее время им предаваться.
Когда мы отстранились друг от друга, на лицах других парней я не заметила ни намека на неодобрение.
Джейкоб, переминавшийся с ноги на ногу, сделал шаг навстречу брату. Когда Гриффин повернулся к нему, он заключил его в объятия.
– Я должен был быть там, – пробормотал он. – Я бы сделал все, что мог, чтобы их остановить.
Гриффин крепко обнял его в ответ.
– Я знаю, что ты бы так и поступил. Я чувствую, как ты из-за этого злишься. Я не виню тебя за то, что поначалу ты сердился на меня, Джейк. Я это заслужил.
– Черт, нет, это они заслужили.
– Они давно позади. Я