– С тобой я никуда не пойду.
По джунглям разнесся голос Клэнси, но на этот раз звучал не из динамика. Он близко.
– Давайте не будем терять самообладания и обдумаем эту ситуацию рационально. Мы все можем вернуться на объект. Никто не будет наказан.
Гриффин кивнул, словно соглашаясь с ним.
– Так будет лучше для всех.
Селин издала звук, похожий на рычание. Она подняла с земли такой большой камень, что не смогла полностью его обхватить.
– Ты думаешь только о себе. Ты позволил нам пройти через все это дерьмо, а теперь просто насмехаешься над нами.
Мой пульс участился. Стоило ли попробовать использовать свою силу?
Я скрутил щупальца, проверяя атмосферу вокруг себя. Но никто не находился настолько близко, чтобы я мог почувствовать их энергию. Может быть, Гриффин хотел подманить Клэнси достаточно близко, чтобы я смог с ним справиться?
Но если он добивался именно этого, все пошло наперекосяк.
– Глупо было думать, что когда-нибудь вы сможете добиться своего, – сказал ей Гриффин.
Издав бессловесный крик ярости, Селин бросилась на него с поднятым камнем.
Когда она приблизилась, Гриффин вскинул опущенную руку. На солнце сверкнуло лезвие.
Это был маленький нож, наверное взятый на кухне отеля. Ударь он ее им, это выглядело бы как самозащита.
Но с тошнотворной ясностью я осознал, что на самом деле это не было самозащитой. Он привел ее прямо к ножу, как рыбу на крючок.
Это что, своего рода месть за ее предательство? Или…
– Гриффин!
По тропинке, вытянув руки вперед, несся парень, на бледной коже и волосах которого темнели следы от ожогов.
Джейкобу удалось вырваться из сети и броситься на защиту своего близнеца.
Удар его силы обрушился на Селин прежде, чем это успел сделать нож Гриффина. Ее тело отклонилось назад, шея выгнулась в сторону, и в воздухе раздался треск позвоночника.
– Джейк! – с болью в голосе произнес Гриффин. Его глаза широко распахнулись от шока.
Джейкоб упал на колени.
– Я не мог ей позволить…
Затем мне в спину ударил электрический разряд, и я погрузился в темноту.
Глава 27
Рива
Пока хранители вели нас обратно, я старалась как можно чаще поглядывать на Гриффина. Мои внутренности скручивало узлами с тех самых пор, как вместе со своими тенекровными собратьями я очнулась в задней части вертолета. Запястья у меня были скованы, а горло сдавливал зажим.
Однако Гриффина не сковали, и теперь он шел рядом с Клэнси и хранителями так, как будто он – один из них. Его подбородок был высоко поднят, а взгляд оставался твердым.
Мои воспоминания о нападении хранителей были размыты, обрывки перемешались из-за электрических разрядов сети, в которую я попала. Я помнила, как Гриффин утверждал, что это он подал сигнал Клэнси. Я видела, как Селин пришла в ярость и набросилась на него.
Когда она изначально во всем призналась, я ей поверила. Но не понимала, как Гриффин мог вытянуть из нее все эти подробности о девушке, смерть которой она видела, и о ее страхе перед «монстрами», к которым я могла бы обратиться за помощью.
Возможно ли, что Гриффин каким-то образом нашел нужную эмоциональную кнопку, на которую надавил, чтобы заставить ее признаться в предательстве, которого Селин не совершала? Или он манипулировал ею в другой момент, чтобы приписать это предательство себе?
Даже если верным был последний вариант, даже если до этого Гриффин был с нами честен… Зачем он это сделал?
У него наготове был нож. Наверное, парень убил бы ее под предлогом самообороны, если бы Джейкоб не вмешался в ситуацию первым.
Все это не имело смысла. Все, что я знала, – это то, что в следующие несколько безумных секунд я извивалась в сети, которая била меня током до тех пор, пока в глазах не потемнело.
А потом я почувствовала укол в затылок, и все погрузилось во тьму. Пришла в себя я уже в вертолете.
Очевидно, хранители справились даже с теми тенекровными, кто избежал сетей. Вся наша группа беглецов, скованная наручниками, шла в одной процессии вместе со мной. Конечно, за исключением Селин.
Я не знала, что Клэнси приказал хранителям сделать с ее телом. Но не мог же он оставить его там в качестве улики.
Несмотря на то, что, скорее всего, именно Селин разрушила наш шанс на свободу, я испытывала укол вины, вспоминая безумное выражение ее лица и то, как ей свернуло шею под воздействием силы Джейкоба.
Она не хотела быть там с нами. Если бы я не уговаривала бежать всех детей, с которыми мы сталкивались, если бы я раньше поняла, как сильно девчонка сомневалась…
Но теперь поздно было об этом думать. На моей совести оказалась еще одна смерть – по крайней мере, частично.
Джейкоб, который шел впереди меня, покачивался и тряс головой, словно пытаясь прийти в себя. Возможно, хранители накачали его наркотиками, как, по словам парней, они делали после нашей первой попытки побега. Это помогало ослабить силы.
Они завязали Андреасу глаза плотной повязкой, чтобы тот не мог ни на кого направить спроецированные воспоминания. Теперь он полагался на Доминика, который обхватил его руку щупальцем и вел, словно на поводке.
Я не видела Зиана, потому что он шел у меня за спиной. Но мы виделись в вертолете, и, судя по остекленевшему выражению его глаз, казалось, что парня тоже накачали. Существовало не так-то много способов сдержать его мускулы и чудовищную силу.
Но наручники и без того казались довольно прочными. У хранителей было много времени, чтобы поэкспериментировать с тем, как сдерживать нас, тенекровных. Я не чувствовала на себе воздействия какого-либо наркотика, но уже несколько раз успела убедиться, что не могу разорвать оковы.
Клэнси остановился на полпути в коридоре, сразу за дверью в кафетерий, и остальная часть процессии тоже встала. Перед нами был пожилой мужчина. Он оглядывал шеренгу пленных с суровым выражением, которое идеально сочеталось с его осунувшимися лицом и осанкой.
Но, несмотря на производимое впечатление, его голос звучал резко и твердо.
– Значит, это все?
Клэнси держался с непринужденной уверенностью, как будто события последних двух дней его ни капельки не взволновали.
– Мы потеряли одного из представителей второго поколения. Не особенно ценная способность.
– Мы поговорим об этом позже, – проворчал пожилой мужчина, хмурясь еще сильнее. – Тебе лучше их запереть, пока они снова от тебя не сбежали.
– Если они это сделают, мы