Драмиэль перевел на меня нечитаемый взгляд. В нем не отражалось ни единой эмоции, никаких движений души.
– Понятия не имею. Этот язык мне незнаком, – отчеканил он сухо.
– Жаль, – вздохнула я.
Мне и в самом деле было жаль. Я ведь рассчитывала узнать хоть что-то.
– Откуда у вас этот медальон? – раздался внезапный вопрос.
– От мамы достался. Думала, это родовой медальон.
Я сжала вещичку в руке.
– В Ленорманне нет родов с подобным гербом, – ректор покачал головой. – Возможно, ваша мать из другой страны. Но точно не из наших ближайших соседей.
– Почему вы так думаете?
– Потому что знаю языки всех смежных государств и даже тех, которые находятся за Перевалом.
– Значит, у меня вообще нет надежды?
Я с мольбой уставилась на него.
– Попробуйте поискать информацию в библиотеке, – проговорил он с явной неохотой. Кажется, я начала его утомлять. – Если больше вопросов нет, то идите.
– Спасибо, – медленно развернувшись, я с поникшей головой поплелась к выходу.
Всего на миг мне показалось, что Драмиэль Саррах узнал медальон. Или хотя бы встречал подобный.
Если моя мама из этого мира, то я должна это выяснить. Кем она была? В какой семье родилась? Как попала в мой мир? И кто мой отец?
Столько вопросов! Они буквально раздирали меня, не давая думать о чем-то другом.
Может, и правда сходить в библиотеку?
Расстроенная неудачей, я спустилась по лестнице на первый этаж, толкнула двери и вышла на улицу. А через несколько метров, зайдя за угол, налетела на принца.
Айзен просто вырос передо мной! Будто все это время прятался здесь и поджидал, пока я появлюсь.
– Чего тебе? – буркнула. Настроения любезничать не было. – Дай пройти.
Но он точно не собирался этого делать.
Один взгляд ему за спину подсказал: свита принца в полном составе стоит в тени дерева и зубоскалит, поглядывая на нас. А больше вокруг никого не видно.
– Что, нажаловалась на меня? – Айзен угрожающе навис надо мной.
– Больно надо! Я вообще про тебя забыла.
– Так я и поверил. Говори, что тебе от Сарраха было нужно.
– Не твое дело.
Я вскинула голову и с вызовом глянула ему в лицо.
Айзен прищурился.
– Не дерзи. Я ведь пока по-хорошему спрашиваю.
– А можешь и по-плохому? – фыркнула я. – Ударишь меня?
Грозное выражение на его лице вдруг изменилось. Стало… обиженным?
– Я, по-твоему, кто? – у принца явственно дернулось веко. – Мне гордость не позволит на девушку руку поднять. Даже если она такая оборванка, как ты.
– А оскорблять девушку гордость не мешает?
Он снова навис надо мной, словно коршун.
– Смотри, что несешь, – рявкнул, надвигаясь на меня.
Я инстинктивно попятилась. Потому что не хотела снова с ним соприкасаться.
Даже сейчас, когда Айзен держался на расстоянии ладони, я чувствовала возникшее между нами напряжение. Казалось, воздух вокруг вибрирует и гудит. Поднеси спичку – и он вспыхнет синим пламенем.
И это не потому, что между нами появились какие-то чувства.
Хотя нет, одно чувство во мне все же бурлило. Кажется, злость. Этот красавчик меня жутко раздражал.
– Это ведь ты, – он продолжил оттеснять меня к стене здания. – Ты посмела нагрубить мне в столовой!
Ну вот, запомнил. Права была Арика, он очень злопамятный.
– Ладно, – я со вздохом закатила глаза и выдала речитативом: – Прошу-прощения-больше-не-буду. Все? Я свободна? Могу идти?
– Нет! – рявкнул принц так, что я подскочила. – Я еще не закончил.
Как же он меня утомил!
Я попыталась проскочить у него под рукой. Но он оказался быстрее. Миг – и я повисла, болтая ногами в воздухе. От неожиданности даже дух захватило.
Айзен схватил меня за шкирку, как нашкодившего кота, и поднял так, что мое лицо теперь было на уровне его лица. Хотя сам принц выше меня на целую голову.
Не веря своим ощущениям, я скосила глаза вниз.
Так и есть, даже носочками не могу до земли дотянуться. Кто придумал таких высоких парней? И… таких нечеловечески сильных!
– Ну? – он вгляделся в мои глаза. – Теперь ты не такая дерзкая, замухрышка?
Его зрачки вспыхнули пламенем. Я инстинктивно вжала голову в плечи. Зажмурилась.
Внутри меня все бурлило. Казалось, там прорвало вулкан, и лава вот-вот выплеснется наружу.
Айзен будто тоже что-то почувствовал. Потому что его рука вдруг разжалась, отпуская меня. А сам он, тяжело дыша, отступил.
– Да кто ты такая? – прохрипел он, растирая грудь со стороны сердца. – Откуда взялась?!
– Самой бы выяснить, – я отдышалась, прижимаясь спиной к стене, и пожала плечами. – И вообще, ну чего ты ко мне пристал? Я оборванка и тебе даже не нравлюсь. Давай просто забудем про маленькое недоразумение в столовой, и все, разойдемся как нормальные люди.
Он окинул меня таким взглядом, будто я говорила с ним по-китайски.
– Разойдемся? – переспросил, цедя слова через зубы. – Непременно. Но сначала ты покажешь свой медальон.
***
Мы стояли слишком близко друг к другу. Мне это не нравилось. Но и отступать было некуда – я уже и так вжалась в стену. А Айзен по-прежнему нависал надо мной.
– Какой медальон? – я вновь попыталась улизнуть.
Не вышло.
Он тут же уперся руками в мои плечи и вдавил в стену. Просканировал взглядом мое лицо. Затем прожег ряд скромных пуговиц на блузке.
– Он там? – процедил принц.
Ну да, обычно же медальоны на груди носят. Это мой почему-то предпочел прятаться в руке.
– Проверишь? – дернулась я.
Хватка принца усилилась.
– Не дерзи. Показывай медальон. У кого ты его украла?
– Что?! – вот теперь я по-настоящему возмутилась. – Ничего не буду показывать! Не обязана! Еще и нажалуюсь, что ты воровкой меня обозвал!
– А разве не так? – он прищурился. – Откуда у простолюдинки родовой медальон? Конечно, ты его где-то стащила.
– Нигде я его не стащила.
Я вновь начала вырываться, мысленно умоляя, чтобы хоть кто-то пришел мне на помощь. Но как назло, вокруг не было ни одного человека. Только компашка принца глазела на нас.
– Так я тебе и поверил. Откуда он у тебя?
– Да с чего ты решил, что у меня вообще есть какой-то медальон?
– Увидел. Отвечай на вопрос.
– От мамы достался. Все? Доволен?
– Показывай.
– Обойдешься!
– Ладно, тогда я сам посмотрю.
Айзен навалился на меня. Он оказался нечеловечески тяжелым и сильным. Левым предплечьем вжал меня в стену, а правой рукой начал расстегивать пуговицы на блузке. Я отчаянно трепыхалась, пытаясь вырваться. Будто бабочка, насаженная на иглу. Или, скорее, муха. А глаза уже щипало от слез. Меня душили злость и обида.
– Я покажу! – закричала, понимая, что выбора нет.
Айзен остановился.
В тот миг я вдруг осознала,