После двух тёплых дней, проведённых вместе, ему с ней тоже совершенно не хотелось расставаться. Она навела в его съёмной квартире свой девчачий порядок. Завалила ванную комнату бутылочками и баночками с ароматными жидкостями. Заставила Дениса купить фен и повесить гирлянду с мягким светом на окно. Вместо дешёвой пластиковой посуды завела на кухне стеклянные кружки и тарелки, а шкафчик набила красивыми полотенцами. Так что теперь ему казалось, что без неё квартира снова опустеет и станет неуютной.
И только ситуация с братом отвлекала его и дёргала, не давая покоя. Саше он так и не признался в родстве с Иваном. И хотя, успокоившись, она общалась с Ванькой по видеосвязи, так и не заметила между ними сходства. Оно, конечно, было минимальным, но всё равно могло броситься ей в глаза, если б она оказалась чуть-чуть повнимательнее.
Денис всё это время находился рядом, смотрел на экран, молча слушал и не вмешивался в их беседу. По сути, он впервые так долго виделся с братом лицом к лицу, хоть и не вживую, и у него появилась возможность рассмотреть его получше, немного изучить манеры и понять, что вот сейчас он настоящий, такой, как есть.
За несколько месяцев Ваня почти смирился с тем, что Оля приняла решение с ним расстаться. Тогда весной она закатила ему такой скандал, что он даже усомнился в её адекватности. А потом она сменила номер телефона и удалила все странички из соцсетей. Ему было больно, обидно, остро и горько. Он умчался в Магнитогорск, ушёл с головой в хоккей, дни и ночи проводил в спортзале и на льду, чтобы только забыться и не думать о ней. И когда внезапно Данька сообщил ему новости, услышанные от сестры, Иван едва не тронулся умом. Саше он позвонил в надежде услышать подтверждение или опровержение, и она рассказала ему всё немногое, что видела и что сообщила ей сама Оля за их минутную встречу.
У Дениса бессознательно скрипели зубы, а пальцы сами сжимались в кулаки. Хотелось рвать и метать вместе с Ванькой. Потому что… ну, неправильно это! Тяжело вздохнув, он медленно побрёл с вокзала на автобусную остановку. Мама зазывала его сегодня на ужин, и он обещал приехать.
Дома у родителей было как-то непривычно. Его встретили, словно гостя, усадили за стол и стали расспрашивать, как дела. Ириска не замолкала, вертясь перед ним в красном свитере «волков» и снова напоминая о Саше. Когда она всё же скрылась из вида, Денис отправился вслед за ней.
Он обнаружил сестру в своей комнате, где Ириска после его переезда уже развернула целую художественную студию. Она беспорядочно завалила стол рисунками, блокнотами и карандашами, а у окна поставила здоровенный мольберт.
– Быстро ты тут освоилась, – хмыкнул он, прикрывая дверь и присаживаясь на постель рядом с девочкой.
Она уже что-то чертила простым карандашом на большом альбомном листе, а чтобы рисунок лучше получился, сосредоточенно высунула язык изо рта. Несколько секунд Денис внимательно следил за лёгкими короткими штрихами, которые она наносила умелой рукой, и догадался, что у Ириски получается хоккеист.
– Это не Леонов? – уточнил он, рассматривая нарисованную под наклоном фигуру, у которой ещё не было лица.
– Хм, – загадочно ухмыльнулась она. – Нет, это не Юра, – и, продолжая вырисовывать детали формы, вывела на свитере контуры какой-то звериной морды.
– Барсик? – спросил Денис.
И она отрицательно качнула головой, заправляя за ухо выбившуюся из косы короткую светлую прядь.
– Медведь?
Она заглянула ему в глаза и снова помотала головой, улыбаясь.
– Ну, лиса, может? Или тигр? Угадал, да? Лиса?
Ириска кивнула, снова встречаясь с ним взглядом. И, глядя в эти умные и глубокие голубые глаза, Денис ощутил, как по спине пробежал холодок.
Рыжий лис – это лого магнитогорской команды.
В подтверждение этой мысли девочка переместила карандаш на плечо хоккеиста и аккуратно вывела на нём номер 19.
Ещё одно совпадение – номер с такими же цифрами, как у Дениса, только наоборот.
– Я его увидела по телику первый раз в начале сезона. Почему вы мне не говорили про него?! – посмотрела на брата с укором.
– Ну, – собрался он с мыслями, понимая, что этот маленький Шерлок где-то что-то обнаружил. – Наверно, потому что он не очень-то хочет с отцом общаться!
Ириска уткнула в подбородок кончик карандаша с ластиком и через пару секунд прикусила его зубами. Это её огорчило.
– Значит, со мной он тоже не хочет общаться?
– Ну, – Денис набрал побольше воздуха в грудь и, аккуратно подбирая слова, медленно выдохнул: – Я думаю, он тоже не так давно о тебе узнал и понятия не имеет, как найти с тобой общий язык.
Он чуть-чуть помолчал и признался:
– Я разговаривал с ним в пятницу. Ну как разговаривал… – покачал головой из стороны в сторону, – у него сейчас непростой период и проблемы с девчонкой, так что ему вообще не до нас.
– Вместе было бы легче разбираться с проблемами, – очень тихо, почти шёпотом проговорила она. И добавила едва разборчиво: – Когда всей семьёй!
– Смотри, – кашлянул Денис и строго взглянул на девочку, – я не знаю, почему так, но он никогда не считал нас своей семьёй, и мы не должны ему навязываться. Если вдруг у меня появится возможность с ним пообщаться или увидеться… Если он сам захочет пойти на контакт… ты первая узнаешь, – пообещал Денис.
Сестра кивнула, и он подставил ей ладонь:
– Давай пять!
* * *
Услышав цокот когтей по линолеуму, Саша хорошенько потянулась и приоткрыла глаза. Рядом с её кроватью вертелся Шайба, который принёс в зубах поводок, аккуратно положил его на край постели и, громко дыша, уселся рядом.
Она протянула к ретриверу руку и потрепала его по светлой рыжей шерсти. Он собрался гулять, и ей придётся встать и вести его куда-нибудь в парк на ближайшие полтора часа. Псу надо хорошенько порезвиться и сделать свои собачьи дела, ей – взбодриться перед тем, как сесть за учёбу, а маме – спокойно позаниматься с Женькой.
– Саш, – позвала мама, – вставай! Уводи зверя гулять!
– Да встала уже, – недовольно отозвалась она, копаясь в шкафу и мысленно ругая брата за то, что подложил ей такую мохнатую свинью.
Дома было тихо. Едва различимо доносился звук телевизора из кухни, да ещё о чём-то разговаривал кто-то из соседей за стенкой. Но вдруг почти идеальную тишину нарушил дверной звонок, и Саша подняла голову: «Неужели Женька пришла пораньше?»
Она