- Они все равно умрут. — Резонно заметил вампир. — Но мы дадим шанс следующим поколениям с ТТ-геном выжить. Согласитесь, что смерть десятка не такая уж и большая проблема, когда речь идет о тысячах спасенных.
- Если бы у ваших ученых действительно были доказательства, что страбис эффективен в борьбе с ТТ-нарушением, то вам бы не пришлось размышлять над тайным тестированием препарата.
Я встала из-за стола, и села в кресло напротив вампира. Мне казалось, что так у меня получиться убедить этого монстра не начинать эксперимент. Руфус внимательно посмотрел на мое лицо, а я старательно старалась скрыть злость и отвращение к вампиру и этой безумной идее.
- А если я скажу, что у нас есть основания полагать, что препарат работает?
- Тогда предложите открытые тесты родителям больных детей.
- Основания не настолько весомые, чтобы делать такие предложения на данном этапе. И мне не нужна шумиха в прессе. Судя по вашему лицу, в случае неудачи, общество будет не в восторге.
- С каких пор вампиров волнуют скандалы?
- Вампиры никогда не любили скандалы. Но мы отклонились от темы, Арис. Вы правда считаете, что я не могу пожертвовать несколькими жизнями во имя благой цели?
- Не вы эту жизнь давали, не вам ее отнимать, Руфус.
- А если эти жизни пришли для того, чтобы стать жертвой во спасение?
- Ну не вам же решать, кем жертвовать! Страбис не изучен! Вы не имеете права отнимать у семей и так короткое время жизни ребенка.
- Даже если это время для них мучение?
Спокойствие вампира вызвало во мне новую волну негодования. Кажется, я злилась на него сильнее, чем на Тамера. Кто он такой вообще, чтобы распоряжаться чужими жизнями?!
- Откуда вы знаете, что для матери мучение, а что нет?!
Вампир растянул губы в улыбке, а меня будто парализовало. Я пыталась совладать с бушующей внутри бурей и желанием ударить эту надменную физиономию чем-нибудь тяжелым. Но в то же время, где-то в самом дальнем уголке черепной коробки поселился маленький червячок, который шептал, что большинству открытий, спасающих наши жизни, предшествовали многочисленные смерти. И отмахнуться от этой мысли уже не получалось.
Руфус, тем временем, достал из кармана брюк телефон и приложил к уху. Правда, звук был такой громкий, что я отчетливо слышала не только гудки, но и сонный голос человека на другом конце провода.
- Доброй ночи, доктор Дарс. Надеюсь, я вас разбудил?
Голос Руфуса поражал леденящим спокойствием даже меня. Как себя чувствовал неизвестный мне доктор, представить было сложно.
- Разбудили! Кто это?! — Спросонья мужчина явно не понял, с кем говорил. А может, барон пугал только меня?
- Это барон Баратор. — Представился вампир и на том конце провода послышался какой-то грохот и недовольное шипение женщины. Видимо, супруги доктора.
- Барон? — Переспросил мужчина. — Чем я могу вам помочь?
- Два часа назад мне доложили, что в девять утра в вашей больнице начнется первый цикл испытаний одной из формы страбиса, под руководством некого мистера Тиреева.
- Нееет. То есть, у нас контракт. Но это....
Собеседник Руфуса явно был застигнут врасплох. О лабораториях Тиреева я уже несколько раз слышала. Они появились меньше года назад и многие ломали голову над тем, откуда у ученого средней руки появились деньги на дорогое оборудование и частную практику. Кто-то утверждал, что деньги давало правительство, другие видели в этом лохматую лапу оборотней, но точного источника финансирования никто назвать не мог. Зато я точно знала, что эта лаборатория работает ровно над теми же препаратами, что и лаборатории барона.
- Доктор Дарс, вы понимаете, что я не могу допустить того, чтобы в погоне за легкими деньгами ваша клиника превратилась в полигон для медицинских экспериментов?
- В полигон?! В полигон?! Это не эксперименты! Вы видели этих детей?! Вы видели их родителей?! Разработки Тиреева дадут шанс будущим поколениям! Это лишь малая часть того, чем мы должны пожертвовать ради будущего!
- Вы переоцениваете значимость своих решений‚ доктор Дарс.
- Это вы переоцениваете значимость своих решений, барон! Это у вас есть вечность! А у нас нет! И это моя клиника! И только я буду решать, какие препараты будут в ней тестироваться, а какие нет!
- Я напоминаю вам, доктор, что страбис во всех его формах ядовит для человека. Механизм его воздействия на ТТ-ген не изучен. И все, кому будет введен препарат — умрут.
- Он и не будет изучен, пока мы не исследуем его прямое влияние на практике, а не в теории! Так что пока вы тренируетесь на крысах, Тиреев сделает потрясающее открытие. А вас, барон, я попрошу забыть номер моего телефона! И все контракты с вашей компанией будут расторгнуть!
Мужчина повесил трубку. Тишину кабинета оглушили короткие гудки. Руфус набрал на экране короткое сообщение, и несколько минут мы сидели молча. Вампир чего-то ждал. Я пыталась переосмыслить услышанное. Минуты через четыре телефон вампира ожил. Он снова приложил аппарат к уху. В этот раз собеседником оказалась женщина.
- Доброй ночи, Яна?
- Рада вас снова слышать, Руфус!
- Вы прослушали запись?
- Конечно. — Ответила девушка. — Что вы хотите взамен?
- Я хочу, чтобы эта запись прозвучала во всех утренних новостях, социальных сетях, газетах.
Женщина несколько секунд помолчала, а потом спросила:
- Вы же понимаете, чем этот скандал обернется для больницы?
- Клиенты клиники без медицинской помощи не останутся, Яна. Даю вам слово.
- С вами приятно иметь дело, барон.
Руфус ей ничего не ответил. Он нажал сброс и положил телефон на стол, экраном вниз.
- Вы не собирались тестировать препарат на детях? — Спросила я, осознав произошедшее.
- Нет.
- Тогда к чему был весь этот разговор?
- Я хотел, чтобы вы меня убедили в том, что этого делать нельзя.
- Но это же очевидно, что нельзя проводить над людьми эксперименты, заранее зная, что они умрут!
Чтобы предать своим словам весомость, мне даже захотелось топнуть, но я сдержалась.
- Это очевидно для вас, Арис. Вами движут чувства: страх, милосердие, любовь. Эмоциональный интеллект это огромное преимущество людей.
- Вы ничего не чувствуете?
- Почти ничего. Спектр моих эмоций слишком мал, чтобы опираться на него в принятии важных решений. Поэтому мне нужен близкий человек, чтобы оценить уровень