Поиски закончились едва начавшись. Стоило частичке моей силы «прошвырнуться» по его системе циркуляции чакры, как с удивлением обнаружил, что вообще-то ее сейчас заполняет именно она. Быстро обнаружились потоки, которые плавно отделяясь от моего тела, впитывались в его, быстро разносясь по всем частям его организма. Я озадачился. Некоторое время пытался обнаружить в себе ощутимый отток сил, но быстро понял, что мое тело не ощущает нагрузки. Словно той силы, что уходила на поддержание регенеративных процессов в мальчишке, у меня не убавлялось вовсе. Уровень моих сил оставался неизменным, никакой дополнительной слабости я не чувствовал (а ведь всего около часа назад я прошел процедуру сдачи крови). Мой мозг начал искать причину этого, быстро выстраивая возможную теорию. Ответ, нашелся на удивление быстро, во всяком случае на то, почему я не чувствую никаких изменений. Мой очаг просто начал автоматически передавать вырабатываемую чакру нуждающемуся. Ровно столько, сколько производил. Те же запасы, что были во мне до этого, так и оставались нетронутыми.
Любопытно получалось. Интересно, а сколько времени из меня выкачивается сила для восстановления пацана? С момента, как я оказался поблизости, или же она продолжала передаваться и тогда, когда его перенесли сюда? Если первый вариант, то это еще ладно, а вот если второй…. Это повод задуматься. Много над чем задуматься. Об успешности возможного изучения медицинских дзюцу с моим собственным уклоном, так сказать.
Решив, что просидел здесь достаточно долго, я собрался было уходить. Уходил, впрочем, оставляя за собой связующую нить с парнем – дабы отследить, будет ли расходоваться моя сила на расстоянии, было важно. Тщательно налаженная связь, надежда на то, что она не разорвется по причине потери навыков или каких-либо факторов. Странное ощущение сзади заставило меня вновь повернуться к нему вновь.
Генин лежал с открытыми глазами, и смотрел на меня пугающе пустым взглядом. Взгляд, который понять было не трудно. В глазах мальчика не было жизни. Лишь одна сплошная тьма, заполонившая все. Он пришел в себя, но в то же время был не здесь. Вероятно, до сих пор оставался там, в том кошмаре, в который его отправила война. Хотя о чем это я. Война ведь и есть кошмар.
Я понимал, что и так излишне тут задержался и мое дальнейшее пребывание здесь чревато излишним вниманием. Стоило бы сейчас кликнуть ирьенинов, чтобы они занялись делом, помогли пацану пережить весь тот ужас, который сейчас царит в его голове, чтобы он не свихнулся. Иначе от восстановления тела толку будет немного. Но поступить так не смог. Спрашивая себя, куда подевался весь цинизм, что у меня когда-либо был, шагнул обратно к нему, продолжавшему пустыми глазами следить за мной. Постоял несколько секунд, пытаясь на уровне инстинктов понять, как мне быть. Как поступить? Что сделать для того, чтобы он вынырнул из пустоты и вернулся к жизни?
Рука словно на автомате опустилась к нему на лоб. Парнишка вздрогнул, но никакой другой реакции не последовало.
- Все хорошо…. – сказал я тихо, - Все позади….
Эти слова, как мантру я повторял ровно до тех пор, пока мальчик неожиданно что-то пробормотал и закрыл глаза. Не совсем понимая, что произошло, я простоял некоторое время, а потом, поняв, что тот заснул, осторожно поднял руку и вышел из палаты. Тонкая связующая нить медленно тянулась за мной. Был ли толк от моих действий, или я сделал только хуже – не знаю. Но отчего-то была внутри меня уверенность, что все не напрасно. Смысл был.
Часть 1. Глава - 4. Обучение.
Разговоры с Дайчи всегда имеют для меня далеко идущие последствия. Так было в первый раз, когда он предложил использовать мою кровь в качестве лекарства. Не успел оглянуться, как уже столько времени являюсь работником Госпиталя с весьма специфической профессией – постоянный и почетный донор-герой. И слово «герой» - это не преувеличение! Сомневаюсь, что за всю историю существования самого института донорства в этом мире кто-то сдал крови столько, сколько я. Впрочем, не об этом речь…. Второй разговор, во время которого мой дорогой начальник заикнулся о перспективах сотворения из меня медика высочайшего уровня тоже не прошел бесследно. Можно сказать, он резко поменял мой привычный уклад жизни, ранее посвященный лишь вырабатыванию крови, ее сдачи, попыткам изучить местный алфавит и редким сеансам оказания помощи при операциях. Теперь появилась еще одна деятельность, которой приходилось посвящать время. Немало времени. Обучение медицине.
Впрочем, нельзя сказать, что все произошло резко. Нет, отнюдь. Не один месяц прошел, прежде чем Дайчи смог уделить внимание моей персоне сверх того, что он ей уделял в привычных рамках. Как-никак боевые действия никто не отменял, равно как и раненых, которым требовалась моя кровь. В специально обработанном варианте. Медик, безусловно, будучи профессионалом своего дела и заодно подкованным в некоторых аспектах жизни помимо медицины, замкнул на себе ключевую роль обработки моей крови, равно как и львиную долю исследований. Как результат, выгоду он явно извлек.
Война, о которой мне так много пришлось слышать, и последствия которой в виде множества покалеченных мужчин и женщин видел каждый раз, выбираясь из своего здания, а иногда и в операционной, где Кио проводил свои операции, постепенно сходила на нет. Собственно, та операция с мальчиком, произошла после самой тяжелой и кровавой битвы между двумя армиями, где он и получил свои увечья. С тех пор боевые действия пошли в убыль. Обе стороны стабилизировали фронт, и устраивать вторую грандиозную бойню не торопились. Сражения сменились стычками на линии соприкосновения. И как мне потом поведал Дайчи, начался поиск способов заключения перемирия. А где перемирие, там и до полноценного мира недалеко. Настолько, насколько он был возможен в этом мире перманентной войны. Самым занятным, пожалуй, было то, что якобы одной из основных причин прекращения войны являлась внезапно возросшая эффективность ирьенинов Конохи, которые ставили раненых на ноги гораздо быстрее, чем их коллеги по ту сторону фронта. И тем самым