Эта была единственная матовая дверь во всем коридоре. Когда мы к ней приблизились, она открылась, и я увидела, как несколько кардальцев с офисными чашками что-то рассказывали молоденькой кардали – та задорно смеялась и утирала уголки глаз белоснежной салфеткой.
– Мой кабинет уровнем выше.
Офис Варадара находился в самом конце коридора. Это была квадратная комната со столом, тремя стульями и низким диваном. На стенах висели награды за раскрытие громких преступлений, а рядом с окном серым чудовищем возвышался металлический шкаф.
– Уютно.
– Мы здесь ненадолго, – улыбнулся Майрад. – Согласуем только передачу некоторых материалов и вернемся домой.
– Это дело детей?
– Да, – кивнул Варадар. – Майрад побудет с тобой, пока я улажу формальности.
Я молча села на диван, сумку со всеми пожитками поставила на пол у ног. Оставлять ее в доме Атави побоялась – вдруг придется бежать и я снова останусь без средств? Взгляд упал на правое запястье, где обычно находился идентификатор – без документов я фактически уже осталась. Впрочем, ходить со старым идентификатором было гораздо опаснее, чем без него.
Варадар взял со стола какие-то тонкие пластины и вышел прочь. Второй кардалец сел напротив и посмотрел на мою сумку. Он предлагал оставить ее дома, но я не согласилась. Конечно, везде таскать с собой вещи было глупо, но спокойнее.
– Вы боитесь?
– Нет, – соврала кардальцу и сразу попыталась увести диалог в другую сторону. – Почему вы согласились участвовать в поиске детей?
– Соскучился.
– Соскучились?
– Да, – кивнул Майрад и улыбнулся. – По настоящей работе, по атмосфере, по дрянной еде.
– Разве по этому всему можно скучать?
– Еще как. Хотите, расскажу про похищения?
– А разве можно обсуждать расследования с посторонними?
– Нет. Но я еще не подписал соглашение.
– Тогда хочу. Если я правильно поняла, все жертвы мальчики?
– Те, о ком мы знаем.
– А могли быть те, о ком вы не знаете?
– Такая вероятность всегда остается.
– Еще я заметила, что все дети разного возраста.
– Первой жертвой был Айни Ваннир, пять лет. Второй – Гайри Равис, ему должно было исполниться семь. Потом Билем Савар, девять лет…
– Возраст жертв постоянно возрастал?
– Нет, Шалису тоже было пять. Он на пару месяцев старше первой жертвы, но его украли восьмым.
– А всего похищено сколько детей?
– Двенадцать.
– И вы думаете, Ронни должен был стать тринадцатой жертвой?
– Мы почти уверены. Родителям Ронни об этом пока не стоит знать, но мы выставили дополнительное наблюдение за семьей, чуть позже организуем еще один допрос.
Я вдруг вспомнила лица детей, висящие в гостиной. Не могу сказать, что испытывала жалость или какие-то сильные чувства к жертвам. Нет, я их не знала, никогда не видела, для моего мозга они были всего лишь виртуальными изображениями. Но в этот момент в голове родилось совершенно другое, новое ощущение – что-то, что люди называли любопытством. В голове появился один вопрос: почему именно эти дети?
Почему это были мальчики, догадаться было несложно – с девочками на планете было туго. Могу предположить, что и украсть маленьких кардали было в несколько раз сложнее. А мальчишки что на Земле, что на Кардале, были мальчишками. Но почему именно они? Что их связывало? Перед глазами снова появились портреты детей. А потом я прокрутила в голове слова Майрада: пять лет, шесть, семь… Восьмой жертве снова пять. И тут меня осенило и я спросила:
– А сколько Ронни лет?
– Десять, – Майрад наклонил голову направо.
– А шестой жертве сколько лет?
– Десять, – словно в замедленной съемке произнес кардалец.
– А сколько тел нашли?
– Семь.
– А время смерти детей?
– Нужно дождаться Вара.
Я кивнул и почему-то покраснела, как будто наговорила лишнего. И не заметила, как кардалец оказался ближе, чем хотелось бы. Мужчина сел на корточки и накрыл мои руки своими ладонями. Тело как будто окаменело. К такой близости я не была готова, а кардалец улыбнулся и спросил:
– Мина, вам говорили, что вы очень красивая?
– Нет.
– Вы очень красивая. И еще у вас потрясающая интуиция.
– Это заявление безосновательно. Я про интуицию. С внешностью мне действительно повезло.
Ответить Майрад не успел. Дверь кабинета распахнулась и появился бледный Варадар.
– Что с тобой? – спросил детектив.
– Там Байрон. Его задержали!
Сказав это, Варадар подлетел к столу, схватил какую-то папку и побежал к выходу. Майрад вскочил на ноги и сорвался за побратимом, а я решила не отставать.
Байрон
Атави молча сидел в комнате допросов напротив бывшей сотрудницы. Она рассказывала офицеру, как он приказал ей спуститься в подвал и напал, а она только чудом смогла избежать самого страшного.
Байрон сидел спокойно, исполнял все требования офицера и пока даже со своим юристом связаться не требовал, как это сделал бы любой кардалец на его месте. А еще он не пытался оправдываться, кричать, перебивать «пострадавшую». Все это ему предстояло сделать на втором этапе дознания.
Байрон хорошо знал законы и формальности, через которые ему предстояло пройти. На Кардале первое слово всегда давали женщине, даже если она не была гражданкой планеты. Да, прав у нее было значительно меньше, чем у кардали, но за попытку изнасилования любой женщины Байрону грозила смертная казнь.
Такое жестокое наказание было оправдано. Несколько столетий назад малое количество кардали провоцировало кардалов на сексуальное насилие – такое поведение объясняли желанием получить потомство и тем, что кардали провоцируют своим внешним видом. Было еще с десяток отговорок, которые так или иначе оправдывали насилие. Нападениям подвергались кардали любых возрастов – от маленьких девочек до пожилых дам.
Ни штрафы, ни пропаганда, ни тюремные сроки не решали проблему. И 400 лет назад председатель Верховной палаты Кардала Халадар воспользовался «правом единого закона», которое давало возможность принять один единственный закон единолично, без разрешения Палаты, Совета или народа. И Халадар принял закон о смертной казни за изнасилование.
Кардальцам хватило трех казней. Со временем была подробно описана процедура дознания, правила ведения следствия, чтобы лишить кардали возможности наговоров и шантажа.
– Зачем мистер Атави прилетел на фермы? – спросил офицер.
«Пострадавшая» всхлипнула, теснее запахнула лимонный пиджак на груди и ответила:
– Сегодня доставили редких гребешков на ферму.
– Мисс Лира говорит правду? – офицер повернулся лицом к подозреваемому.
– По документам доставка адамантовых гребешков должна была состояться сегодня утром, – Атави тщательно подбирал слова, чтобы в суде их нельзя было интерпретировать как-то неоднозначно.
– Только по документам?
– Я не видел доставленных гребешков и не видел документов, подтверждающих, что груз был принят на ферму.
– Но вы прилетели из-за этих гребешков?
– Нет.
Офицер побледнел:
– Почему вы