Он не знал этот язык. И, если честно, не собирался учить.
Глухой выдох вырвался из груди. Ладонь провела по пыльной поверхности, смахивая вековую грязь, обнажая полустёртые буквы. Взгляд задержался на вытянутой строке, почти уничтоженной временем.
— Дерьмо… — пробормотал он, наклоняясь ближе.
Попытка разобрать надпись напоминала собирание сломанного механизма без чертежа. В голове вспыхивала пустота, раздражающая, гулкая.
— Ладно, поехали — процедил сквозь зубы, смахивая пот со лба.
Взгляд метался между панелью, ламинированной бумагой и грифельной доской, лежавшей рядом. Каждую букву приходилось копировать механически, не понимая глубокого смысла. Если бы эти символы были врагом, можно было бы разбить их в труху, единственное, что оставалось — терпеливо перерисовывать, стараясь не ошибиться.
Мелок скользил по доске, медленно выводя буквы, словно рука боялась предать собственную гордость.
"Л-7…" Чёрт его знает, что это значит.
"КАРГО…" Где-то видел это слово, но смысл ускользал, будто тень за дальним холмом.
— Модель чтоли? — пробормотал, стирая криво выведенную букву и начиная заново.
Пальцы дрожали от напряжения. Время тянулось вязко, неумолимо. Капли пота стекали по вискам, затекали под воротник. Глаза жгло от усталости.
На секунду мелькнула мысль: написать что угодно, лишь бы закрыть этот вопрос. Какая разница? Всё равно никто не станет проверять.
Но едва пальцы снова сомкнулись на мелке, глухое предчувствие сдавило грудь. Разоблачат. Стоило допустить ошибку — и кто-нибудь из клерков обязательно ткнёт носом, выйдет с ним на проверку. Заставят переписывать, начнут докапываться до каждой буквы. А если заподозрят обман, могут выгнать к чёрту. Или, что хуже, назначить штраф.
Мрак стиснул зубы. Выбора не было.
Глубоко выдохнув, он снова посмотрел на панель и продолжил перерисовывать буквы, проклиная каждого ублюдка, который решил, что для управления машиной нужно уметь писать.
Мрак стоял у машины, вытирая мел с потрескавшихся, покрытых мозолями пальцев. Грифельная доска лежала на капоте, исписанная кривыми, неровными символами. Линии и цифры выглядели так, словно их набросал ребёнок, впервые взявший в руки инструмент.
Плечи невольно опустились, дыхание стало тяжёлым. Весь день прошёл в бесконечном бою, но даже сутки в пустошах с гончими на хвосте не выматывали так, как эта волокита.
— Всё готово — пробормотал он, убеждая себя, что ошибок быть не может.
Доска вцепилась в руку, шаги стали твёрже. Всё должно было закончиться здесь. Но стоило перешагнуть порог Гильдии, как он замер.
Зал был забит под завязку. Очередь у стойки регистрации тянулась почти до самого выхода. Воздух наполнили голоса, запах пота, пыли, металла.
Мрак сразу заметил группы людей, выделяющиеся из общей массы.
— Рейд — выдохнул он, узнавая эмблемы кланов.
Два десятка бойцов в экипировке что-то обсуждали между собой. За их спинами толпились командиры машин, прибывшие за боевыми. Среди них не было знакомых лиц, может и к лучшему.
— Вечно не вовремя — процедил он, чувствуя, как вспыхивает раздражение.
Очередь вытягивалась, словно бесконечный караван, медленно ползущий по раскалённому шоссе. Встав в конец, он старался не смотреть на тех, кто стоял впереди. Разговоры, хриплый смех, звон стали на поясах оставались где-то на грани восприятия.
Минуты тянулись мучительно долго. Мел в пальцах, напряжение с самого утра, мысли о том, что Илья до сих пор в камере — всё давило, наслаивалось одно на другое.
К стойке он подошёл, когда день уже клонился к вечеру, зал пустел.
Усталость висела в теле, словно груз, будто прошла не пара часов, а целая неделя. Мрак шагнул к конторке, сжимая грифельную доску.
Худощавый клерк с тонкими чертами лица даже не поднял глаз. Очки с мутным блеском придавали его взгляду надменную холодность.
— Это что? — спросил он, приподняв бровь.
— Регистрация машины — коротко ответил Мрак, удерживая взгляд.
Клерк взял доску, опустил на стол, нахмурился, изучая каракули, которые с трудом можно было назвать словами.
— Вы это сами писали? — в голосе послышалась лёгкая насмешка и нескрываемое удивление.
— Да — сухо бросил Мрак.
— Ну, ладно, посмотрим… — с ноткой обречённости в голосе вздохнул чиновник, взяв в руки мел. — "Тип машины… броне… машина… гру-зо-вая?" Это вы так написали?
— Ага — ответ прозвучал глухо, сквозь стиснутые зубы.
Клерк покачал головой, небрежно стирая часть букв и переписывая их более ровным почерком, при этом продолжая ворчать себе под нос.
— "Модель"… Ну, допустим, это модель. "Грузоподъёмность"… Хм… Здесь должны быть цифры. А тут знаки. — мел ткнулся в неровные символы на доске.
— С панели списал — голос прозвучал глухо.
Клерк закатил глаза, недовольно пробормотал про «безграмотных перевозчиков», но продолжил заполнять данные. Позади начали раздаваться раздражённые голоса — очередь недовольно гудела, теряя терпение.
— Эй, сколько можно возиться?!
Мрак обернулся. Взгляд был тяжёлым, будто свинец, наполненный усталостью и едва сдерживаемым раздражением. Шум мгновенно стих.
— Не торопите — коротко бросил он, затем снова повернулся к клерку. — Дальше что?
Чиновник продолжил возиться с доской, время от времени качая головой, затем поставил в сторону, достал стальную пластину с заготовкой для данных и вставил её в пресс. Неспешно набрал данные, на подобии печатной машинки. Громкий металлический скрежет разорвал воздух, когда рычаг опустился, вдавливая символы в металл.
— Вот — клерк протянул пластину, едва взглянув на собеседника. — Держите. Это ваша регистрация. Всегда возите с собой, а лучше приколотите на приборку.
Мрак отсчитал три монеты, пластина легла в ладонь. Её вес ощущался, как физическое воплощение всех усилий, потраченных на этот день.
— Готово? — голос прозвучал спокойно, внутри ещё клубился остаточный гнев.
Клерк кивнул.
— Да, готово. Но больше так не пишите. Следующий раз пусть кто-то заполняет за вас, ясно?
Ответа не последовало. Мрак развернулся и направился к выходу. День вымотал до предела. Казалось, время просто исчезло — не осталось ни утренних часов, ни полуденных теней, лишь вечер, скрадывающий улицы Вулканиса длинными, тревожными силуэтами. Комендантский час почти настал.
Быстрым шагом вернулся к машине, сел за руль, завёл двигатель.
Немного поколебался, посмотрел на часы, прикинул. Где искать Илью он не знал, осталось минут сорок до патрулей.
— Вектор, надо еще подождать. — пробормотал он с явным сожалением. Напарник почти сутки назад пропал, однако была надежда, что найдется в Шлюзе.
Дорога была отдельным нервным приключением, один, без оружия он перегонял машину через внешнюю “дорогу”. Эта зона считалась безопасной, насколько это возможно в пустоши. Ненормальный скрип подвески пару раз вызвал уколы беспокойства, однако все прошло штатно.
Внутренний двор Шлюза казался глухим убежищем после дорог, по которым пришлось проехать. Можно было выдохнуть. Здесь никто не сунется к машине, никто не попробует поживиться её грузом — которого, впрочем,