Коннетабль и король склонились над картой. Чуть выше были замечены корабли под Сансорийским флагом.
— Впереди есть небольшая коса, — водил рукой над картой коннетабль. — Она весьма удобна для высадки. Но меня сильно смущает очевидность этого действия.
— Ваше величество? — пригласил королеву к карте король. — Что скажете?
— Я согласна с коннетаблем, — задумалась королева. — Конечно, необходимо учитывать тот факт, что сансорийцы здесь совсем чужаки и у них просто нет другого варианта. А ещё неизвестно, знают ли они, что мы стараемся успеть организовать им встречу.
— Думаю, что знают. Всегда найдутся те, кто считает приход завоевателей благом. Да и я никогда не поверю, что в войсках сансорийцев нет шпионов. — Хмурился коннетабль.
— Я бы напала на нас вот здесь, — после долгого раздумья ткнула пальцем в карту королева.
— Тоже об этом подумал, ваше величество. — Согласно кивнул арс-капитан Лепрез. — Лучшего места не найти.
— Да уж, — мрачнел коннетабль. — Море здесь глубоко вонзается клыками в сушу с двух сторон. Заводи корабли в эти морские залысины и высаживайся на плешь. И никого не опасайся. А любой гарнизон можно зажать в клещи.
— Если не удержать вот этот перешеек, то и вовсе можно оказаться в настоящем мешке, — вздохнула королева.
— Но мы почти миновали это место, — напомнил король.
— Ещё лучше, — фыркнул Кроули.
— Сансорийцы могут ударить по нам с тыла и в бок, рассекая войско и перерезая снабжение. — Примерно показал направление удара коннетабль. — Много мы навоюем без фуража и обслуги.
— Если только… Сансорийцы считают нас чем-то вроде крупы, из которой они собрались варить кашу. А нам нужно умудриться стать котлом, о стенки которого они расшибут себе лоб, — тëрла виски королева, словно старалась что-то вспомнить.
— Ваш флот, ваше величество, справится с ролью тяжёлой крышки, — заверил королеву Винсент Лепрез. — Я и Варен сможем расплющить корабли врага о береговую линию и удержать их на мелководье, где любой корабль беспомощен.
— А у её величества есть флот? — удивился король.
— Знамёна Нордхарда развиваются в тронном зале Эрдиндола, — немного надменно ответил королю арс-капитан. — Конечно у королевы есть флот! Все капитаны принесли её величеству присягу, не только по решению наших старейшин, но и личную!
— Если вдруг возникнут сомнения, то и обученная армия опытных бойцов у её величества тоже есть, — добавил Ллойд. — И многие связаны с её величеством крепкими узами доверия! А наш новый сотник Айвенг Хитрюга говорит о себе как о названном брате королевы.
— Да? И где же это её величество обзавелась такими полезными родственными связями? — ехидничал король.
— У Врат Смерти, ваше величество, — холодно ответила ему королева. — Так ведь кажется в Лангории называют перевал в предместьях Йершпиля? Именно там я вынуждена была уже не впервые спасать свою жизнь!
— Это очень мрачное воспоминание, ваше величество, — ответил ей король. — Но как я только что узнал, оно скрашено тем, что у вас появился ещё один брат. И заметьте, старающийся служить вам и защищать вас.
— О, ваше величество, — скривилась королева. — В таком случае, я должна быть искренне благодарна всем тем, кто позаботился о том, чтобы у меня было огромное количество этих мрачных воспоминаний! Ведь каждое скрашено тем, что я обретала близких мне людей и всё яснее видела, что я должна сделать.
— Ваше величество, — поклонился королеве опоздавший на совет Руперт Датсон. — Я немного задержался. Встретил знакомого, с которым пересекались на местной ярмарке, поговорили о странных чужаках, что шныряют по округе. По их мнению незаметно. Мы решили, что нам обязательно нужно с ними познакомиться.
— Не ожидала, что в вас и здесь есть свои связи, — улыбнулась королева.
— А как не быть? Мы сюда рыбу, отсюда зерно. Да и много ещё чего, — кивнул Руперт.
— А где, говорите, здесь ярмарки проводят? — поинтересовался коннетабль.
— Да вот, — ткнул рыболов в небольшой кусочек суши между двумя морскими языками, который только что обсуждали на совете. — На макушке морского чёрта. Ярмарка это громко сказано, скорее придорожный торг. Вот тут с моря заходим, тут дорога вдоль побережья. Удобно.
— Прямо перекрёсток, — хмыкнул Кроули. — А это добрый знак. Давно подмечено, что её величеству на перекрёстках сопутствует удача.
— Я бы не стала полагаться на эту примету, — нахмурилась королева. — Слишком ненадёжная гарантия. А на обратной стороне человеческие жизни.
Почти сразу полетели команды. Войско меняло свой путь, и направлялось к будущим позициям. Управиться с переходом все старались как можно быстрее, чтобы было время подготовить эти самые позиции, а не встречать врага в чистом поле.
А когда, три дня спустя показались головные отряды сансорийцев, то встретили неприятную для себя картину. Их ждали подготовленные редуты лангорийцев и северян. Вот только отступать им было уже некуда.
Флот Нордхарда обойдя сансорийцев по дуге, перешёл в наступление. Грохот уничтожения раздираемых гарпунами кораблей и человеческие крики не оставляли места для сомнений в происходящем. Для корпуса Сансории оставался только один путь. Вперёд, сквозь редуты, рвы и частоколы, прорываться вглубь Лангории, уже разбуженной нападением и предупреждающе ощетинившейся.
Казалось, что войска, высаженные ночью сансорийскими кораблями обречены на истребление. Но безумная надежда, что возможно прорваться, затаиться и выжить, гнала воинов вперед, подальше от берега, где для сансорийцев была просто кровавая купель.
И именно поэтому, войскам Лангории и Севера, приходилось нелегко. Сансорийцы старались продавить «дно» смертельного котла на перешейке. И старались так, что были задействованы все резервы объединённых войск. Взяться за оружие пришлось даже королеве.
Её величество не могла похвастаться силой или особенным мастерством во владении каким-либо оружием. Но она могла подносить связки стрел, разносить воду, помогать оттаскивать раненных.
Рядом с королевой сражались леди Маргарита и принц Армонд. Последнему в ответ на его письма отцу и дяде пришёл гневный ответ. Помимо оскорблений и обвинений в трусости, глупости и предательстве планов отца, было и уведомление о том, что выкупать его никто не собирается. И что позор пленения юному принцу предстоит искупать самостоятельно.
Возмущённый