– Знаешь, чем пахнет? – проводит папкой под носом несколько раз. Вдыхает запах бумаги и пластика.
– Дерьмом? – усмехаюсь, ассоциируя содержимое со своим пока ещё не официально, но уже бывшим клиентом.
– Повышением, – усмехается следак. – Жду тогда заявление от твоей женщины. Убийство, изнасилование. Образцы скину сейчас. Чем быстрее подвезёшь, тем быстрее я запущу всё в работу.
– Понял тебя. Благодарю.
– Не за что пока. Я потом за новую звезду проставлюсь и разберёмся, кого за что благодарить надо, – подмигивает он.
– Добро, – жму его широкую ладонь.
Всё же этим миром правят не бабки. Этим миром правят связи. И бояться надо тех, у кого эти связи есть в ключевых структурах нашей Родины. Ты ещё не знаешь, Лев Яковлевич Салтыков, что ты уже сидишь по совокупности свой максимально возможный срок. А я знаю. Потому что мои связи перевесили твои. Я победил!
Глава 30
Фин
Мы немного затягиваем с заявлением от Яры. Пробив погоду на выходные, решаем осуществить Ромкину хотелку и сгонять на рыбалку. Нам надо головы разгрузить, девчонки отдохнут от бытовухи, и малышня поносится у воды.
Грузим в машины удочки, вёдра, раскладной стол и стулья для пикника. Мама Катерины выносит нам пакеты с продуктами. Рома ржёт, но с тёщей не спорит. Забирает всё, что дают.
Сначала рассаживаем детей. Никита и Маришка, младшая сестрёнка Катерины, забираются в машину к Роме. Весту я забираю к себе. Хорошенько пристёгиваю ёрзающую малышку. Помогаю Яре устроиться рядом с дочкой.
Ехать тут всего ничего. Друг показывает красивое место у воды и удобный съезд. Паркуемся. Раскладываемся минут за двадцать. Суворов у нас спец по рыбалке, а я развожу костёр, чтобы никто точно не замёрз.
Никита крутится возле отца. Старается помочь ему с удочками. Маришка ещё слабенькая после сложной операции. Устраивается в раскладном кресле. Катя укутывает её тёплым пледом. А Веста возится рядом со мной. Мы сблизились после того, как я начал читать крохе сказки.
Яра укуталась в тёплую куртку и ушла к реке чуть в сторону, чтобы не мешать парням рыбачить. Лёгкий ветер с воды раздувает её тёмные волосы. Она ведёт плечами и заправляет их за уши. Подставляет бледное лицо осеннему солнцу. Жмурится и улыбается.
Тихо восхищаюсь ею, совершенно бессовестно мечтая повторить наш поцелуй.
Ромыч зовёт к себе. Катя обещает присмотреть за Вестой, но у меня, похоже, появился свой персональный хвостик.
– А я тоже хочу рыбку поймать, – Веста цепляется за мою ладонь и важно идёт рядом.
– Давай попробуем, – улыбаюсь ей.
Никита носится между отцом и Вестой, с важным видом показывая подружке, как надо держать удочку. Малышка как истинная девочка фыркает, а Ник вздыхает и закатывает глаза, шикая на неё, чтобы не распугала всю рыбу.
Смешные.
Яра тоже наблюдает за происходящим и очень тепло улыбается. Подходит ближе. В её красивых глазах бликует вода. Сложно не утонуть, не поддаться, не сорваться. Как мальчишке хочется на мгновенье потерять голову от случившейся влюблённости и сделать что-то сумасшедшее.
Она кусает губы и тихо смеётся над тем, как Никита тащит Весте жирного червяка. У крохи от его вида начинают округляться глаза. Кажется, сейчас будет громко…
– Мам, смотри какой огромный! – показывает пальчиком Веста. – Что ты делаешь, Ник? Мам! Мама, Никита червячка убивает! – пищит она, увидев, как Ник ловко насаживает наживку на маленький крючок.
Между детьми снова вспыхивает спор.
– Она не боится, – подойдя ещё ближе, делится Яра. – Пауков всяких если только. А так, – пожимает плечами, – червячки, бабочки, стрекозы ей, скорее, интересны. Да и животных она любит.
– Это я заметил, – подбираю брошенную Вестой удочку.
Ник носится за ней по берегу, пытаясь отобрать червяка, а Веста всеми силами надеется его спасти. Ромка тоже косится на это дело и очень старается не ржать над ними.
Настроение у всех отличное. Мне нравится, что Яра улыбается. В ней сегодня тоже поселилось маленькое солнце.
Через пару часов наловив немного рыбы, занимаемся приготовлением ухи. Пахнет так, что сглатывать слюну приходится всё чаще.
Разливаем по чашкам готовый суп, насыщенный дымом от костра и свежим воздухом. Набегавшись, дети с удовольствием уплетают свои порции вприкуску с мягким хлебом. Снова убегают играть, пока на костре греется вода для чая.
– А я никогда раньше не ела суп у реки, – тихо признаётся Яра. – Да и на таких пикниках тоже ни разу не была, – следит за дочкой. – Веста такая счастливая тут. Отец не разрешал своей принцессе возиться с червяками и носиться с мальчишками.
– У нас ещё и велосипед есть, – подмигивает Рома. – Гарантирую новые яркие ощущения в виде сбитых локтей и коленок.
– О! Думаю, она будет в восторге, – смеётся Яра. – Спасибо.
– Да брось, – отмахивается друг. – Было бы за что.
Мы пьем чай с дымком, жуём хлеб и болтаем на максимально отвлечённые темы. За удочки уже никто не берётся. Дети строят что-то вроде замка из овальных камней, валяющихся вдоль берега. Ромка втихаря тискается с Катей, а я подхожу к Яре и обнимаю её сзади. Она напрягается на мгновение и тут же расслабляется. Откидывает голову мне на плечо. Вместе смотрим на воду. Прижимаюсь губами к её виску. Она кладёт свою ладонь поверх моих рук.
– Сейчас Веста обернётся, увидит нас. А я не знаю, что ей сказать, почему я позволяю себе прижиматься к другому мужчине?
– Потому что тебе так хорошо.
– Это правда. И мне совсем не хочется за это оправдываться. Знаешь, Тём, мне начинает казаться, что моя любовь к мужу была такой же иллюзорной, как и вся наша совместная жизнь. Нет, я была влюблена в него. Тогда, в восемнадцать. Иначе не вышла бы замуж. А потом? Мне сейчас так странно…
– Всё пройдёт. Не торопись. И я не тороплю тебя. Ничего не прошу, ничего не требую. У меня всё тоже было непросто. Я обязательно расскажу, если захочешь.
– Я хочу, – она разворачивается ко мне лицом. – Очень хочу. Правда. Мне нравится узнавать тебя. Я себя живой чувствую. Ты… ты такой настоящий. Ничего не строишь из себя, и мне не надо всё время дотягиваться, соответствовать. Мне просто очень хорошо, даже несмотря на страхи и кошмары.
Забираю её ладонь со своего пояса, сплетаю наши пальцы и подношу к губам. Целую прохладную кожу на тыльной стороне, невесомо прикасаюсь к её пальчикам и отпускаю.
Веста замечает нас вместе. Хмурит бровки, но ничего не спрашивает, продолжая увлечённо заниматься строительством.
К