Поначалу ответа не было. Парень постоял пару минут, раздумывая над тем, не пора ли уйти и тут дверь ему отворил мужчина лет семидесяти в потёртой пижаме. Интеллигентного вида, седовласый, щуплый, с густой, аккуратно постриженной бородой и необычайно умными, казалось видящими тебя насквозь (но при этом какими-то по детски наивными) голубыми глазами.
— Сантехника вызывали? — ляпнул Мэт заученную за годы работы в ЖЭСе, дежурную фразу.
Старик отступил в сторону, давая гостю пройти.
— Конечно. Входите, пожалуйста.
Они прошли в тесную кухню и парень, деловито осмотрев видавший виды смеситель, вопросительно обернулся к заказчику.
— Что стряслось?
Хозяин, тщательно подбирая слова, ответил:
— Здесь всё в порядке, молодой человек. А вот в туалете фиксирующий грибок запорной арматуры дал дуба. — Он очень старался говорить так, чтобы мастер понял, хотя было заметно, что профессиональный сленг даётся деду с натяжкой.
— Сливной бачок, что ли потёк? — усмехнувшись осведомлённости клиента, переспросил Мэт и с выражением видавшего виды спеца, направился в узкий, напоминающий собачью конуру санузел.
— Два дня уже без воды.
Старик, словно оправдываясь, зачем он потревожил сотрудника ЖЭСа, виновато семенил позади мастера.
Беглый осмотр показал, что мужчина в "диагнозе" не ошибся. Кольцо запорного клапана старенького унитаза, действительно вышло из строя. Обычная, в подобных случаях проблема, для решения которой следовало попросту приобрести ремонтный комплект для сливного бачка.
— Кýпите новую арматуру, звоните. — Матвей вытер руки предложенным ему полотенцем, — вам с боковой подводкой нужна. Не перепутайте, а то другая, не подойдёт. И лучше импортную возьмите. Они и монтируются удобнее и служат дольше.
Он протиснулся из туалета обратно в кухню, разложил на столе ведомость, собираясь расписать в той причину не выполненной работы.
— Как вас зовут, молодой человек?
Старик всё ещё неуверенно переминался позади парня с ноги на ногу.
— Матвей Тарасов.
— Очень приятно, Матвей Тарасов. А я Александр Евгеньевич.
Он протянул парню ещё достаточно крепкую, но уже покрытую дряблой старческой кожей ладонь.
— Не могли бы вы, уважаемый Матвей Тарасов купить всё, что потребуется для ремонта? Я ведь абсолютно в этом не разбираюсь. Не технический человек, что уж поделать. — Он виновато-просительно пожал плечами, — а я в свою очередь в долгу не останусь. Как говорится, отблагодарю вас за ваши услуги.
Было понятно, что общаться подобным образом старик не умеет и разговоры на тему "давай порешаем" даются ему с огромным трудом. Глядя на мастера глазами полными скрытой надежды, он волновался, что Матвей скорее всего откажется. Скажет, что занят и в обязанности его такие услуги не входят. Посоветует обратиться к знакомым, либо соседям, ведь кто-нибудь из них уж точно в сантехнике разбирается и оставит деда один на один с нерешенной проблемой.
Однако тот вдруг неожиданно легко согласился.
— Хорошо. Но сегодня уже не успею, заказов много. Завтра только, если хотите.
— Конечно, конечно, я подожду, — старик обрадовался, в торопях стал сунуть Мэту какие-то деньги, от волнения не попадая в карман, — вот, возьмите, сколько понадобится.
Во всей этой суетливой поспешности, в желании угодить человеку, согласившемуся пойти навстречу, была какая-то чистая, беззащитно искренняя наивность, нечто такое, от чего у парня тоскливо защемило в груди.
Вспомнился вдруг родной его дедушка и беззаботное босоногое детство. То время, когда жила семья небогато, но Матвею отдавали всё самое лучшее. Всплыл в памяти случай, когда дед поздно пришёл с работы, отыскал на полке последнюю, оставшуюся до зарплаты картошку. Почистил и, обжарив на сковородке, сел ужинать. И надо ж было, чтоб одуряющий запах проник в спальню к Матвею. Ему тогда было шесть. Мальчишка быстро проснулся и как был, в одной майке, бросился в кухню.
— Как пахнет, деда!
Он подошёл, в немом восхищении воззрившись на золотистые корочки нехитрой снеди.
— Садись внучок, — Дед пододвинул к столу свободную табуретку, — бери ложку и кушай.
Колечки ароматного пара предательски щекотали детские ноздри, и Матвей не смог устоять.
— А ты? — Неуверенно спросил мальчик.
— А что я? Я себе снова нажарю. Ты ешь, давай.
Дедушка посидел рядом. Рассказал внуку о том, что видел сегодня зайца в лесу, а на работе ему грозились премией. Пообещал, что вскоре пойдут они на рыбалку и сделает он Матвею из растущего за домом орешника самую длинную в деревне удочку. Гибкую, с прочным кончиком. Такую, чтобы щука, что живёт под чёрной корягой в глубокой заводи, уж точно случилась пойманной.
Но картофеля дед в тот раз себе не нажарил. Не было больше в доме картофеля. Отправился спать, как есть, потому, как с утра снова надо было идти на работу...
И сейчас, спустя много лет Матвею вдруг стало необъяснимо жалко одинокого старика в тесной квартирке со сломанным от древности унитазом. Захотелось сказать ему что-то приободряющее и хоть, сколько можно помочь.
— Потом. — Он отодвинул руку с деньгами, — я завтра... приду.
Ком в горле не дал сказать что-либо ещё. Стараясь, чтобы старик не заметил, Мэт направился к выходу, проглатывая на ходу невесть откуда взявшуюся сентиментальность.
На завтра парень вернулся. Перебрал старику унитаз, заменил вентиль на входе, и (увлёкшись внезапно нахлынувшим желанием добрых дел) перепаял на пластик всю разводку воды в старой квартире. Деньги взял лишь за потраченные на ремонт материалы и как Александр Евгеньевич не настаивал, на большую сумму не согласился.