Я не шевелилась, боясь прервать эту откровенность. Неважно, что она вызвана лишним бокалом вина. Ему надо дать выговориться.
– Илайя, я давно смирился с тем, что у меня ничего не будет. Никогда ни на что не надеялся. Чувства – роскошь… Только обидно! Хмырь этот… Плюгавенький, наглый, но она смотрит на него как на самого Всевышнего, а он за свою женщину готов уничтожить Кергар вместе со мной… Почему им можно, а мне – нет?! «Вы не поймёте, пока не испытаете», – он явно передразнил кого-то. – Я ничего не испытаю, Илайя. Ничего.
Берган уткнулся в меня лбом, его густые волосы щекотнули подбородок. Не жёсткие, надо же…
– Ты хороший император, – сказала я. – Все так считают, и я сама это вижу. И ты очень сильный. Сильнее всех людей, которых я знаю. Они разделяют ответственность между помощниками, ты пытаешься справиться в одиночку. Никому не доверяешь?
Мой спокойный голос подействовал отрезвляюще. Берган слегка отстранился.
– Доверяю. Бришу, Ани, Толи, Ни́ко. Но у них другие задачи. Бриш и так делает больше, чем должен, Ани вообще учёный, а не политик. Я не могу перекладывать свои обязанности на кого-то ещё.
– Берган, – я старалась говорить, не выдавая эмоций, что кипели внутри. – Берг… У тебя есть ласковое имя?
– Ласковое? – не понял он.
– Которым тебя называют близкие. Меня дома зовут Ией. Илайя – Ия. А ты?
– А я для всех Берган, – он усмехнулся. – Бриш и Ани сократили до Берга. Но это почти окрик, не особо-то ласково.
– Ладно, я придумаю тебе домашнее имя. Если позволишь.
– Позволю. Это даже интересно.
Ободрённая, я продолжила:
– Берган, я не смею что-то советовать. Тебя много лет учили управлять государством, к тому же огромная империя – не крохотный остров. Просто не забывай, что ты очень нужен. Не только как император Кергара.
– И кому я нужен? – он скептически хмыкнул. – Бришу? Он уже мечтает, как отправится к Юли воспитывать внуков. Ани с головой в науке, дядя Юнеш занят исключительно своим здоровьем, Лиолена меня откровенно боится. Больше у меня родни нет. Или ты хочешь сказать, что за две с половиной недели я стал тебе дорог?
– Не хочу. Говорю.
– Илайя! – простонал он. – Давай перестанем притворяться? Ты – приложение к торговому договору. Твой отец тебя продал, а я тебя купил. Всё, на что ты можешь рассчитывать, – это уважение с моей стороны; всё, чего я жду, – что твои любовники не перейдут грань приличия.
Я всё ещё обнимала его и просто подняла руки выше, чтобы вцепиться в волосы.
– Знаешь что, величество? – прошипела тихо. – Характер у тебя действительно дрянной.
Он ойкнул, но не отстранился.
– И врёшь ты отвратительно. А уж если начистоту, ты себя тоже продал. Вторая подпись под договором – твоя.
– Я испорчу тебе жизнь.
– Да. Если продолжишь издеваться над своим здоровьем и помрёшь через год.
– Как у тебя всё просто… – он зевнул.
– Зато у тебя всё сложно. И с тобой. Вставай.
– Зачем?..
– Спать тебя отведу. Показывай, где потайная дверь.
Дверь сливалась со стеной. Берган нетвёрдо стоял на ногах и на нужный завиток нажал лишь спустя минуту поисков. Я не торопила и терпеливо ждала. Наконец что-то щёлкнуло, панель повернулась, открыв небольшой тамбур. Он заканчивался ещё одной дверью, которая сейчас была распахнута настежь. За ней начиналась императорская спальня – разумеется, в тёмных тонах, мрачная, холодная и пустая. Лунный свет не прибавлял ей уюта.
– Минимализм в интерьере, – проворчала я, на ощупь ища выключатель. Занятие не из лёгких, учитывая, что второй рукой я поддерживала Бергана за талию. – И холодрыга. У тебя что, окно открыто?
– Свежий воздух полезен, – он опять зевнул. – Илайя… И-Ия… Как было бы хорошо, если б я был обычным парнем… И мы бы встретились… где-нибудь… случайно…
Слова слились в неразборчивое бормотание. Он практически засыпал на ходу. Хорошо, что кровать – узкая и жёсткая, кто бы сомневался! – оказалась в ярде от нас. Император на неё не сел и даже не упал – рухнул и мгновенно вырубился.
– Раздевать я тебя не стану, уж не обессудь, – буркнула я. – Ботинки, так и быть, сниму. Глупое ты величество… Подпись на договоре!
Окно, из которого тянуло ночной сыростью, я закрыла. Поправила портьеры, тихо пошла обратно. Задержалась у кровати и погладила светлую горячую щёку. Гладкая, ни намёка на щетину, хотя у большинства кергарцев, особенно брюнетов, уже к вечеру появлялась синева. Очевидно, император сэкономил время на бритье и вытравил волосы раз и навсегда. От прикосновения моей руки уголки губ Бергана дрогнули. Не улыбка, а жалкое её подобие, и всё же моё сердце дрогнуло.
– Сладких снов… Рáни.
Глава 8
Утро выдалось такое ветреное, что, случись подобное на Айлу, штормовые волны с рёвом бились бы о скалы. Драные клочья облаков неслись с бешеной скоростью, словно их гнали с определённой целью. Я даже подумала о климатических установках Андера, но Мира, выглянув в окно, нисколько не удивилась и тихонько пробормотала: «Осень».
Визита Бергана я не ждала. Привыкла к тому, что один его крохотный шажок навстречу тут же вызывает два шага назад. К тому же у меня возникли определённые планы, и сразу после завтрака я позвонила Бришу.
– Светлого дня, Илайя, – бодро откликнулся он.
– Светлого, – рвущееся «сестрица Бри» я опустила. – Бриш, скажите, пожалуйста, во дворце всего один доктор?
– С вами что-то неладно? – моментально насторожился он.
– Со мной всё прекрасно. Дочери водников вообще редко болеют. Пусть мы и не обладаем регенерацией Повелителей волн, но здоровье у нас отменное. Я просто подумала… Нет ли такого правила, чтобы невесту императора осматривал доктор?
– Веков пять назад было, – Бриш хохотнул. – Но я вас понял, Илайя. Льен Дишер будет счастлив с вами познакомиться. Потерпите до половины седьмого? Я сейчас в Скироне, раньше никак не вернуться.
– Потерплю.
Улыбка так и норовила просочиться наружу. Пусть скалы ещё не зацвели, но на камнях возник тоненький слой песка. Тот, в котором однажды укоренится крохотное семечко. Ведь в минуту тоски и слабости Берган потянулся именно ко мне. Берган – Рани… Весь день я летала как на крыльях. Последняя примерка свадебного платья, по традициям Кергара, белого, а не голубого. Выбор причёски – стилист непременно хотел оставить