— Не выдавай желаемое за действительное, — процедил Отбой, глянув на меня презрительно. — Что-то смотрю на тебя и не понимаю. Ты от чьего имени говоришь? Теперь шайка Савы под тобой?
— От своего имени. Если уж так хочешь подраться, так и я могу выйти. Примешь вызов?
— Приму, если потребуется. Но ты здесь никто и звать тебя никак. Или что, благородные вздумали здесь всех под себя прибрать? Слышали, парни? — огляделся он. — Не хватало нам Савы, так он брата притащил. Есть здесь желающие под голубую кровь лечь?
Я рассмеялся, ломая ему этот заход.
— Что за детские речи? — бросил я снисходительно. — Ты ещё про угнетение рабочего класса задвинь. Разве мой брат не вышел на бой, не дрался честно? Разве его кровь не так же красна, как у твоего бойца, который там валяется? — кивнул я куда-то в сторону. — Ты бы ещё про золотую ложку и серебряное блюдце сказал. Или с чего там полагается благородным деликатесы вкушать.
— Так это тебе лучше знать, что вы там вкушаете. Де-ли-ка-те-сы. Я и слова-то такого не знаю, — усмехнулся он. — Тут народ простой собрался. Умников не любит.
Пикировка по кругу пошла, и Отбой её проигрывал. По той причине, что вызов я ему всё же бросил, а он с темы съехал. Весь мой самоуверенный и вызывающий тон был как раз для этого. Чтобы он гадал, чего я такой наглый, и не решался черту перейти. В принципе, правильно делал. Одарённые, конечно, умеют неприятно удивлять, но в себе я был уверен. Принять вызов для него означает проиграть и потерять авторитет. Для меня же это значит раскрыться раньше времени. Не то чтобы это важно, но хотелось бы придержать козыри.
В конце концов, я только вернулся и даже не напился ни разу. Зачем мне захватывать власть в этом районе?
Неизвестно, как бы повёл себя Отбой дальше, но здесь присутствовала и третья сторона, которая решила вмешаться.
— Хватит, — сказал тот самый неприметный тип. — Отбой, заканчивай на пацанов гнать. Сава победил, пусть радуется и валит домой отсыпаться. Как уверенности наберётся, сам к тебе придёт. Всё, рассосались, народ. Хватит уши греть.
И народ начал рассасываться. Кем бы этот человек ни был, но его слово стоило куда дороже, чем Отбоя. Тот наградил меня выразительным взглядом, развернулся и ушёл.
Свалили и мы. Парни Саву окружили и вывели. Я же в стороне чуть шёл, отмечая эту и другие детали.
— Как думаете, дадут уйти? — спросил лопоухий, нервно поглядывая по сторонам, когда мы вышли на тёмные улицы.
— Если поднажмём, то, может, и уйдём, — ответил Сава нервно. — Если только Отбой раньше приказ не отдал, чтобы нас встретили в случае чего. Думать наперёд этот урод умеет…
— Тогда бы поднажать.
— Да этот урод мне так ногу отсушил, что жесть, — тихо ругнулся Сава.
Но словно нас сглазил этим своим думать наперёд. Мы метров на двести ушли, как в переулке нам навстречу пяток парней вышли. Фонарей здесь не было, только луна светила, но блеск ножей я хорошо различил.
— Господа хорошие, куда идёте, куда путь держите? — раздался насмешливый голос.
Я бросил взгляд назад, отмечая, что там тоже пятёрка собралась.
— Сава, твои пятерых сзади потянут?
— Обижаешь, — усмехнулся брат. — Покрасоваться хочешь?
— Не хочу вас штопать, — ответил я, выходя вперёд.
Но, видимо, мне сегодня было не суждено себя показать. Раздался свист, и в переулке появился тот тип.
— Я же сказал Отбою, чтобы парней отпустил, — сказал он раздражённо. — А ну сдриснули, пока я вам эти зубочистки в задницу не запихал!
— Да мы тут так, мимо проходили, — бросил кто-то.
На чём всё и закончилось. Проход освободили, будто и не было никого.
— Сава, твой брат теперь с тобой? — спросил этот тип.
— Он только приехал. Как сам решит, — ответил брат.
— Как определитесь, приводи в гости. Посмотрим, что у тебя за брат.
Сказав этот, тип обогнул нас и дальше ушёл, растворившись в тенях, и я не был уверен, что просто в темноте скрылся. Спрашивать, кто это такой, я не стал. Пока не время. Дальше шли по возможности быстро и успокоились, только когда до базы добрались. В смысле, до берлоги на чердаке.
— Пацаны, давайте по домам, на сегодня всё, — сказал Сава внизу.
— Чего это? — возмутился лопоухий. — А обсудить? А отпраздновать?
— Витя, ля, — устало сказал Сава. — Меня качественно отмудохали, будто телегой переехали туда-обратно. Брата я не видел два года, а твою рожу каждый день вижу. Поэтому сейчас я хочу завалиться на диван, выдохнуть и пообщаться с ним. Мне что, надо столь очевидные вещи объяснять?
— Не надо, босс, — взял за плечи лопоухого Тимур, мой старый знакомый. — Серёга, был рад тебя видеть. Завтра встретимся?
— Обязательно, — кивнул я.
— Договорились. Всё, парни. Валим. Не будем мешать воссоединению семьи.
— Какие нежности, ля, — услышал я ворчание лопоухого Вити.
Я подставил брату плечо, и мы потащились наверх.
— Что за приступ ревности? — спросил я.
— А, не обращай внимания. Виктор что-то типа моей правой руки. Считает себя вторым после меня.
— Поэтому напрягся? Испугался, что я его место займу?
— Успокоится, забей.
— Я и не напрягаюсь.
Кое-как мы забрались наверх. Кажется, брату бой дался куда сложнее, чем я думал. Или нет? На последних этажах он отлип и сам добрался.
— Ты как? — спросил я, когда зашли.
— Лучше, чем ожидал. Просто подумал, что изобразить слабость будет полезно.
— Ничего себе, какие хитрости ты освоил.
— Иди в пень, — отмахнулся Сава. — Лучше скажи, какого мудреца ты там устроил? — наехал он на меня.
— Ты про что?
— Про твою помощь! Я бы сам справился!
— Помощь в чём?
— Ты влез в мой бой!
— Не кричи, — поморщился я. — Не хватало, чтобы нас подслушали. Твой бой с кем проходил?
— Серый, ты спятил? Ты всё сам видел. С Доком!
— А с чего ты взял, что я помог тебе справиться с ним?
— Не понял, — нахмурился он.
— Раз не понял, так и не бухти, — осадил я. — Ты с