— Два отделения и Синя с Мальком.
— Ясно, как всегда, кавалерия прискакивает под занавес. Все мне тут не нужны, хватит тебя с Маккхалом и Сини с Мальком. Передай рацию Джену.
— Слушаю! — горячо крикнул в рацию Джен.
— Слушай внимательно, Женя, берите с отцом в госпитале носилки и вместе с мужиками несите Джу в лагерь, вы с Синей помните какой. Буду ставить девочку на ноги. Лишних с собой не берите, не надо! Свидетели ни мне, ни вам ни к чему. Всё понял? Отдай рацию Трофимычу.
— Трофимыч, захватите с собой носимый комплекс РЭБ, а то с некоторых господ-товарищей станется подглядеть одним глазком с коптера. И ещё пару-тройку банок сгущёнки захватите, мне с охранником расплатиться нужно.
— Что ты задумал, кочерыжку тебе в печень⁈ К-какой ещё, мать твою, охранник? ***ть, что ты несёшь?
— Не истери, вспомните с Маккхалом домик на окраине Харбина. Ещё вопросы остались?
— Твою мать! — выдохнул казак в микрофон. — Синя, организуй «Зонтик». Как-как? Быстро, затопчи тебя карась.
Закончив переговоры, Владимир выволок из палатки девицу со стариком и привёл последнего в чувство. Присев перед японцем на корточки, он заглянул в тёмные глаза жителя Страны восходящего солнца.
— Мне не важно кто ты, как и по какой причине вы решили мстить мне. Мне наплевать на должность и звание, — на английском языке проговорил он, — но вы совершили страшную, непоправимую ошибку, захватив мою сестру и навредив ей. Подобного я не прощаю. Старик, твой родственник или брат… Скорее всего брат, так как вы очень похожи, умер, как настоящий воин, а ты сдохнешь, зная, что по твоей вине в иной мир уйдут все твои родные до седьмого колена. Поверь, об этом я позабочусь. Знаешь, старик, вы сами объявили мне войну и дали право кровной мести, и я им воспользуюсь, уничтожив твой род под корень.
Глядя в глаза йокая в человеческом обличье, японец только-только начал понимать, какое зло они пробудили, поддавшись на посулы англичан. Демон-акудзин не шутил. Или не демон? Настоящий Арахабаки — бог разрушения, движением пальца разрушивший все их планы. Какие же все они были слепцы. Нож, будто сам собою возникший в руке демона, полоснул японца по руке. Посланец ада профессиональным жестом подставил пластиковый пузырёк под тонкую струйку крови.
«- Аматерасу, что мы наделали! — пронеслось в голове пленника».
— Не надейся на Ками9, старик, боги отвернулись от вас, — прочитал его мысли демон. — Не бойся, тебя я оставлю в живых, только, — в руке акудзина мелькнула игла, впившись в дряблую шею, — позабочусь, чтобы ты не откусил себе язык.
— А ты, — погладив медведя, Владимир навис над европейцем, — случайно не думаешь сбежать? Нет? Молодец. Скажу по секрету, Миша бегает по лесу со скоростью шестьдесят километров в час и обожает играться оторванными головами. Ты ведь не хочешь, чтобы он поигрался твоей, так что лежи, отдыхай…
На небе проклюнулись первые звёзды, когда в распадке появилась короткая процессия с носилками на плечах, а далеко за сопками просвистели винтами несколько вертолётов, определённо направлявшихся в Казаковку. Ещё через полчаса пограничники смонтировали установку РЭБ, связав её с системой контроля периметра и подавления радиосигналов японской группы. Паролями любезно поделился Питер Ван дер Линден, за что его высвободили из-под мохнатой задницы медведя. Вылизав три банки сгущённого молока, косолапый навалил кучу и утопал в лес. Впрочем, Питер не обманывался мнимой свободой, прибежать обратно вонючей твари ничего не стоит, вряд ли он ушёл далеко.
— Старика и белобрысую овцу оттащите подальше, нечего им видеть, что тут будет твориться, — принялся раздавать указания Владимир. — Хотя, перед началом ритуала я их вырублю, так надёжней.
— А с этими что делать? — влез с вопросом Синя, указав на японку с переломанными руками и связанного молодого японца.
— Я о них позабочусь, мне Вику и Джу лечить, — равнодушно, с оттенком холода ответил Огнёв, указав взглядом на усыплённых девушек.
— Э-э? — у Сини отвисла нижняя челюсть.
— Жизнь за жизнь, — пояснил Владимир. — Или осуждаешь?
— Нет, ты в своём праве.
— А теперь поклянитесь, что никому не расскажете… не заставляйте и вас вырубать.
* * *— Ты гляди, какие люди! — подтолкнув пленника в спину, во весь стоматологический набор ухмыльнулся Трофимыч. Шлёпнув по присосавшемуся к шее комару, он обернулся к Владимиру:
— Слышь, малой, ты нас давеча «кавалерией» обозвал, так я скажу тебе: никакая мы не кавалерия, так, Санчо Пансы на осликах, а кавалерия вон, пыль ластами загребает.
Голландец, получивший обидный шлепок рукояткой плети пониже спины и просеменивший несколько шагов, невольно выдал знание русского языка, уставившись взглядом в направлении, указанном старым казаком. Невольный жест и мимика не остались без внимания Маккхала и Огнёва, оба интерпретировали заминку правильно, на что Владимир негромко цыкнул, указав на пленника взглядом.
— Ышо раз обманышь, я тэбе язык отрэжу, — устрашающе ощерился Маккхал, сжав в стальной клешне подбородок голландца. — Топай!
Мощный удар по спине лучше всяких доказательств свидетельствовал, что шутки кончились. Невольно втянув голову в плечи, Питер двинулся в сторону встречной процессии. Слава Богу, его не скормили Бледной Невесте, как остальных, значит ещё есть шанс побарахтаться. Как же хочется жить!
— Прут как лоси, — сплюнул Синя, — треск на всю тайгу. Носороги, дери их коза. А вы чего встали? — рыкнул он на пограничников, несущих на плечах три пары носилок. — Команды «привал» не было. Старого хрена не уроните, а то рассыплется раньше времени.
— Я сама могу идти, — вяло проблеяла со своих носилок Вика.
— Не было такого приказа, — грозно отбрил Синя. — Огонёк сказал лежать, ты лежи и не брыкайся, наслаждайся видами природы. Внукам потом будешь рассказывать, как тебя богатыри на паланкине по тайге носили.
— Но…
— Кляп воткну! — здоровенный мужик,