— Да давай на месяц, чего уж там.
Я рассмеялся и лёг на кушетку. Настя театрально нахмурилась, поставила возле кушетки стул, села на него, положила правую руку мне лоб, левую на верхнюю часть живота, в район солнечного сплетения, и сказала:
— Сейчас тебе станет намного лучше, только сними все защиты, чтобы часть моей магии не тратилась на их пробивание.
— Тебе достаточно просто до меня дотронуться, без всякой магии, и мне уже становится хорошо, — ответил я, снимая укрепление. — А если ещё и поцелуешь.
— В плане лечения терапия поцелуями не предусмотрена, — сурово произнесла Настя. — А вот язык заморозить могу, чтобы пациент меньше болтал и не отвлекал лекаря!
Я закрыл рот, провёл по губам рукой, словно застегнул их на замок-молнию и принялся наблюдать, как изначально небольшие ручейки магии превращаются в руках Насти в мощные потоки, и как она направляет эти потоки на меня.
В этот раз Настя то ли не рассчитала, то ли осознанно усилила воздействие, но ранее они ни разу не вкачивала в меня сколько лекарской энергии за раз. Я-то видел магию, я мог сравнить не только по ощущениям, но и по величине потоков. А может, сегодня мне меньше и не помогло бы, не зря моя любимая лекарка так удивилась, когда увидела меня. Возможно, я действительно уже почти доконал себя всей этой нервотрёпкой, но ещё держался благодаря магии и усилению. Но лекарский взгляд увидел все проблемы с ходу.
Так или иначе, но Настя обрушила на меня такой поток целительной энергии, что уже минут через пять-шесть я чувствовал себя так, будто проспал сутки. А ещё через пять минут Настя убрала от меня руки и произнесла:
— Теперь можешь вставать.
— А поцеловать?
— Я же сказала, в план лечения не входит, — ответила Настя, улыбнулась и добавила: — Но ты меня можешь, в качестве платы за лечение.
Я быстро вскочил с кушетки, обнял Настю, крепко к себе прижал и поцеловал. А выпуская её из объятий, спросил:
— А что госпожа лекарка делает вечером? Могу я в качестве оплаты лечения пригласить её в ресторан?
— И всё?
— Ну для начала, а там посмотрим на твоё поведение.
Настя от такой наглости даже не нашла сразу, что сказать, а я рассмеялся и быстро ещё раз её поцеловал. После чего заявил:
— Насчёт ресторана я не шучу.
— Ну тогда увидимся вечером, — сказала Настя.
— Увидимся мы раньше. Комиссия явно захочет посмотреть условия, которые созданы на заводе для рабочих, и пойдут смотреть столовую, медпункт, комнаты отдыха. Так что жди нас.
— Когда?
— Точно не знаю, но не раньше часа — это точно. Пока встретим, пока покажем цеха.
— Может, до медпункта и очередь не дойдёт.
— Обязательно дойдёт! — пообещал я. — Наш медпункт, вообще-то — гордость завода. У нас при нём даже настоящая лекарка имеется. На каком заводе ты ещё такое видела? Так что я их обязательно сюда приведу, чтобы они это всё оценили.
— Тогда буду ждать. А ты не переживай так из-за этой комиссии, — сказала Настя, улыбнулась, поцеловала меня и добавила: — Всё будет хорошо, любимый!
Из медпункта я направился к себе. И несмотря на то, что предстоял сложный день, настроение у меня было отличное. Я шагал по территории завода и улыбался. Даже не шагал — парил. Прилив бодрости был такой, что хотелось горы свернуть — похоже, Настя всё-таки перестаралась. Но лучше так, чем чувствовать себя обессиленной раскисшей размазнёй.
Заходя в приёмную, поймал себя на мысли, что всё ещё улыбаюсь как ненормальный. Быстро взял себя в руки, для приличия даже нахмурился. Но Оксана всё же смогла прочитать моё настроение, тоже улыбнулась и спросила:
— Кофе?
— А давай! — ответил я и таки не сдержался и снова расплылся в улыбке.
Хорошо, что кофе меня не бодрит, как некоторых, и я пью его исключительно потому, что мне нравится его вкус. Если бы ещё и бодрил, то сейчас бы мне точно не стоило соглашаться — казалось, ещё немного энергии и меня разорвёт.
Я вошёл в кабинет, уселся в кресло, потянулся и подумал, что на самом деле всё не так уж и плохо. Да, репортёры немного подгадили, но заказ-то не сорвался, комиссия едет, а значит, всё зависит только от нас. Да, один поставщик подвёл, но второй-то выручил. Теперь главное — сделать заказ таким идеальным, чтобы комар носа не подточил. Об эти стволы. И тогда всё будет отлично.
Пока я думал о перспективах, Оксана принесла кофе, поставила его на стол передо мной, улыбнулась и ушла. Я посмотрел на красивую кофейную пенку на поверхности напитка, вдохнул его приятный аромат и снова улыбнулся, предвкушая, как сейчас буду не спеша его пить и наслаждаться.
Однако не успел я протянуть руку к чашке, как зазвонил мой спутниковый телефон. Вздохнув, я достал его и посмотрел на номер, он был незнакомым.
— Слушаю, — произнёс я в микрофон, приняв звонок.
— Внимательно слушай, — раздался из динамика голос Артура. — Через час я жду тебя в нашем месте.
— Я не смогу. В этот раз вообще без вариантов — ко мне на завод в полдень приезжает важная комиссия. Я должен подготовиться к встрече и принять её. Никак нельзя после обеда или вечером?
— Вечером? — переспросил Артур. — Вечером ты будешь лететь в самолёте.
— Что? — воскликнул я. — Как лететь в самолёте?
— Как лететь? Быстро, полагаю.
— Но я не могу сегодня никуда лететь.
— Давай встретимся, и я тебе объясню, что можешь. Жду тебя через час. До двенадцати успеешь вернуться на свой завод.
— Нет, — отрезал я. — Я не покину завод, пока не уедет комиссия. Если тебе так важно срочно поговорить со мной, приезжай сам.
— Ты предлагаешь мне приехать к тебе на завод и засветиться там перед всеми? Ты серьёзно?
— Ты же на машине? Остановишься в километре от главной проходной, я подскочу, в машине и поговорим.
Артур ничего на это не ответил, но я слышал, как он недовольно сопит в трубку — видимо, прикидывал, насколько для него приемлем предложенный мной вариант. Наконец из динамика донеслось:
— Хорошо, я