Подготовленную речь я произнесла ровно и спокойно, хотя и достаточно громким голосом. Кловис, так и не поднявшийся до конца, застыл нелепым крабом растопыренный за собственным столом. Его жена испуганно прикрыла рот ладошкой, глядя на меня, как на нечто страшное, а старуха за столом мелко и пакостно захихикала:
-- Тошно, што ополоумела девка! – из-за беззубости слово «точно» прозвучало как «тошно». – Ой, обломает тя жись, девка, ой, обломает!
Мой жених, как ни странно, все это время сидел, уткнувшись похмельным взглядом в плошку с кашей, и в разговор наш не вмешивался. Зато староста, наконец-то оживший, снова уселся на лавку и сварливо спросил:
-- А долги по налогам ктось платить будет? Цельных три серебряных казне задолжала, а командовает тута, как путняя! – кажется, он уже начал приходить в себя после моей небольшой речи.
Дай Бог здоровья мэтру Барди, потому что ответ у меня уже был готов:
-- Долги-и-и-?! Ты, Кловис, не за дуру ли меня держишь? Ты сам у законника палец свой приложил, подтверждая, что нет за домом никаких задолженностей. Или мне тебе три серебряных отдать сейчас, да потом к градоначальнику идти на воровство жаловаться? Так я это быстро спроворю, только вот свидетелей кликну, как отдавать стану.
Воцарилась пауза, прерываемая растерянным сопением Кловиса. И тут наконец-то подал голос мой «жених»:
-- Пошто мне, батька, такая баба бешена… В своем доме ни почтения, ни спокою…
-- Так что, Кловис, кликать свидетелей? Аль ты все понял? – я взглядом «добивала» старосту, желая услышать однозначный ответ.
-- Пошла вон отсюда, полоумная! – как-то визгливо заорал Кловис. – Вон с мово дому! И чтоб ноги твоейной здеся больше не было!
-- Я уйду, но и ты, Кловис, попомни: ежли с домом моим что случится, тебя первого обвиню. Свидетелей, что ты вкруг хозяйства выхаживал, хоть отбавляй. Кто-то и струсит, а кто-то и нажалуется на тебя. Понял?!
С этими словами я покинула «гостеприимный» дом старосты. Слава всем силам, что читать я любила всегда и всякие там «ежли» и «кудысь» в книгах не раз встречала. Ни староста, ни его домочадцы подмены не заметили. Трясло меня так, что, пройдя пол-улицы, я села на какое-то бревно, заменяющее скамейку у чьих-то ворот, и несколько минут приходила в себя.
До города добралась без происшествий. И первое, что я купила – крепкий и тяжелый засов. ____________________________ Добрый день. Специально для новых читателей: у всех желающих есть возможность купить практически завершенную книгу по цене подписки. Эпилог 25.12.024 и цена, как обычно, поднимется. https:// /shrt/SMOG
Глава 15
Мэтр Барди подсказал мне некое место, которое стоит посетить до начала поисков нашего нового дома: Сток. Там можно подать объявление о продаже, а также название двух районов, где мне стоило посмотреть сам домик. Именно этим я и занималась все дни: смотрела.
Для меня было очень важно не только найти дом, но и понять, чем я смогу прокормить детей. Я старалась хотя бы приблизительно определить эпоху, в которую попала. Разглядывала лавки и магазины, изучала, что продают. Качество изделий из металла вполне способно рассказать о многом.
Обратила внимание, что кроме мелких лавочек есть и магазины со стеклянными витринами. Пусть не такие многоэтажные и роскошные, какие описаны, например, у Эмиля Золя, но мне казалось, что сейчас плюс-минус пять лет – времена появления самых первых крупных фабрик и торговых предприятий: в районе для “чистых” жильцов было даже несколько газовых фонарей. А вечером издалека было видно, что богатые районы освещены еще лучше: окна замка сияли светом, и явно не свечами освещались магазины.
Значит, как минимум газ в дома уже проводят. Значит, скорее всего, есть уже даже паровозы. Значит, все не так уж плохо! Но детей из деревни вывозить точно нужно: слишком большая разница между возможностями в городской и фермерской жизни.
Сегодня был пятый день моих ежедневных походов в город. Назывался город Лиденбург и правил им соответственно граф Алексис Лиденбургский. Жил он в том самом замке, до которого я до сих пор так и не смогла добраться. Возможно, когда-нибудь потом схожу и полюбуюсь на величественные каменные башни. А пока этот район, район богатых дворян и купцов, слишком дорог для меня, и подыскивать там житье совершенно бессмысленно.
Лиденбург, оказывается, расположился у моря. Хотя в городе морской запах совершенно не ощущался. Зато на пьяных матросов за первые два дня поиска я насмотрелась вдоволь. Многие из них носили в ухе крупную серьгу. От обычных людей их отличала довольно специфическая походка. Во втором районе, который я осматривала в поисках дома, матросы не попадались мне практически ни разу: слишком далеко находился этот квартал от порта.
Разумеется, никакого общественного транспорта еще не существовало. По улицам ездили телеги, повозки и кареты, иногда попадались открытые коляски. Но я нанять такое себе позволить не могла – дорого. Поэтому улицы я обходила пешком, осторожно спрашивая у женщин на базарчиках и в лавках, не продают ли где маленький домик.
Первый район, довольно близкий к порту, мне не понравился: много трактиров, слишком вульгарные женщины толкались на небольшом рыночке, разговаривая громкими, даже визгливым голосами, не пряча от дневного света грубо раскрашенные лица. Они вроде бы и не портовые шлюхи, но и назвать их приличными язык не поворачивался.
Кроме того, в этом районе стояла ткацкая фабрика, где и работали местные. Судя по обрывкам разговоров, что я ловила на улицах квартала, условия работы там были достаточно скотские. Я и сунулась-то сюда только потому, что мэтр Барди назвал этот район «относительно дешевым из относительно приличных».
Дай Бог здоровья законнику, потому