– А вы пастору не говорите, что её муж вашим братом был, – посоветовала я. – Да и потом, мужчина ты видный: не Лута, так другая невеста найдётся. А я уж решила в городе жить, так перерешать не стану.
В отличие от Кловиса и его сынка, этот дядька был гораздо спокойнее и адекватнее. Даже если ему не понравились мои слова, настаивать он не стал. Несколько недовольно сгрёб с лавки свою облезлую шляпу, нацепил на голову и уже у порога заявил:
-- Зря ты этак перебираешь-то, значицца… – потом помолчал некоторое время, как бы давая мне время одуматься и согласиться, а затем вышел со словами: – Ну, прощевайте, значицца, хозяева.
Глава 18
Утром я встала ни свет ни заря и, наскоро приготовив завтрак, убежала в город. Путь мой лежал на Сток. Больше не было нужды пристраивать свой дом: вряд ли Верт передумает. Зато мне требовалось место в городе для жизни. А я прекрасно понимала, что финансово очень ограничена.
Раз уж Верту за городской дом заплатили одиннадцать золотых, то сообразила, что на целый дом мне, скорее всего, не хватит. Мысль купить половину нравилась мне не слишком: кто знает, какие соседи попадутся. Но только и выбора у меня особо не было. Целый дом рядом с портом и борделями я, конечно, потяну -- там они дешевые, можно и за пять золотых найти. Только, с моей точки зрения, это будет никак не улучшение условий жизни.
Я шла вдоль деревянной доски с объявлениями уже третий раз, стараясь пробегать взглядом то, что было подвешено выше: нижний и средний ряды я уже осмотрела. Наверх листы крепили за деньги. То есть человек, продающий что-то, имел достаточно средств, чтобы не экономить на объявлении. Поэтому и смотрела я их в последнюю очередь.
В голове я плотно держала два адреса: дом на улице Ткачей и дом на Садовой. За один просили семь, за другой – семь с половиной золотых. Но, может быть, я смогу поторговаться? Получилось же у меня с дядькой Вертом.
Название «Зеленый переулок» я зацепила взглядом совершенно случайно. И остановилась, внимательно читая: «Продается половина дома в Зеленом переулке. Исправный камин, плита рабочая, вода в доме. Без мебели. Дом каменный, с черепичной крышей, при доме сарайка, двор мощен желтым кирпичом. Спросить госпожу Ханну.».
Я перечитала еще раз, попутно пытаясь успокоить дыхание и зачастившее сердце. Почему-то показалось, что сама судьба даёт мне знак. Может быть, это та самая дорожка из желтого кирпича, на которую я так и не рискнула ступить в прошлой жизни? Может, конечно, я суеверная дурочка, но и отказываться от таких подношений судьбы больше не стану.
Порасспрашивала у толпящихся на Стоке людей и получила довольно толковое объяснение, как мне найти Зеленый переулок. Плохо было то, что в объявлении не стояла цена, но первым адресом я выбрала именно дом госпожи Ханны. Если уж и там не сложится, буду искать дальше. Пока не найду, сделку у законника на продажу своего дома не подпишу. Может, это и не слишком честно по отношению к дядьке Верту, но у него здесь родня, друзья и знакомые – он найдет, где переночевать, случись что.
От Стока район находился довольно далеко, как и от порта. Утешало то, что мне не пришлось двигаться в сторону замка, к богатым районам. Зеленый переулок находился ближе к окраине города.
Улочка, по которой я шла, оказалась достаточно чистая, хоть и не из самых богатых. Магазинов здесь не было. Я видела две небольшие лавки. Зато на всю улицу благоухало свежей выпечкой из пекарни на углу.
В начале улицы, как и на многих других, располагался небольшой рыночек, буквально на десяток прилавков. Две женщины торговали овощами. Бородатый мрачный мужчина продавал крупы, насыпая их в небольшие пакеты. Пожилая тётушка разложила на прилавке яблоки и груши. Еще одна бабулька стояла с медом. И два отдельных стола занимали рыбники.
Я приценилась: цены на небольшую треску оказались не такими уж и страшными. Вот за крупную рыбину спросили столько, что я только рукой махнула – мне такое не по карману. А тресочка граммов на шестьсот стоила столько же, как примерно пол-литровый кувшинчик молока. Брать ли с собой козу я решила однозначно: брать. Часть молока можно будет продавать и покупать детям рыбу.
Побродив несколько минут и узнав цены, я уточнила конечный адрес еще раз. Торговка овощами, переглянувшись со своей соседкой, переспросила:
-- Это где безногая Хана живёт? Так это вам, девица, вот эти три дома пройти и направо свернуть. До конца переулка идите, в её дом и упрётесь. У неё ещё дворик желтым кирпичом выложен, не ошибётесь.
То, как торговка назвала эту самую Ханну, мне не сильно понравилось. Почему безногая? Однако спрашивать я больше ничего не стала, а отправилась по адресу.
От рынка мне пришлось пройти примерно с полкилометра. И дом, в который я уткнулась взглядом, показался мне тихой гаванью: довольно большой, с мансардным этажом, а главное, он имел два входа. Один, парадный, был расположен прямо по центру. Тяжелая дверь украшена накладными медными уголками и начищенной в жар витой ручкой.
Второй вход сбоку выглядел вовсе не так солидно: обычная деревянная дверь, ведущая, похоже, в кухню. Понять, как именно делится дом внутри, я так и не смогла, хотя обошла его весь целиком. Он казался нежилым, хотя на первом этаже, возле парадного входа на окошке висели белые шторки. На мой стук никто не отозвался.
Я с любопытством оглядывала чисто выметенный дворик, действительно выложенный серовато-желтым кирпичом, который до сих пор я не встречала в городе нигде. Постучала еще раз и только тогда услышала слабый крик откуда-то из глубины дома:
-- Иду, иду!
Ждать пришлось долго. Наконец за дверью кто-то завозился, и мне открыла пожилая женщина с аккуратно