— А я — инструктор аэроклуба. Еду на аэродром, летать.
— Ты летаешь? Умеешь летать?
Рая широко раскрыла свои огромные глаза и вся загорелась.
— Умею, — сказала Оля, улыбаясь. — Вот учу ребят с завода.
— Научи меня! — попросила, словно приказала Рая.
— Пожалуйста — приходи!
— Прямо сейчас поеду — будешь учить?
— Сейчас? — удивилась Оля. — Ты же совсем не спала — с ночной смены!
Сморщив нос, Рая отмахнулась.
— Ерунда! Я все могу! Хочу летать! Хочу, Лелька, летать!
Сильная, ладная, вся — сгусток энергии, она восхищала Олю своей напористостью.
— Ну хорошо, поедем сейчас, — согласилась Оля.
У Раи было круглое подвижное лицо, темные на прямой пробор волосы, гладкие, жестковатые, заплетенные в две косы. Крепко обняв Олю, она звонко поцеловала ее.
— Ура! Спасибо тебе, Лелька!
В то же утро Оля прокатила Раю на самолете, дала ей управление и научила, как действовать рулями. Рая сразу же записалась в аэроклуб и вскоре стала летать в Олиной группе. Оля учила ее ускоренными темпами, и Рая, которая быстро осваивала все, что ей показывали, была ненасытной и требовала:
— Еще, Лелька! Учи меня всему, что сама умеешь! Скорей учи!
— Да нельзя же так, сразу!
— Можно, можно, Лелька! До чего же мне нравится! Как это я раньше не догадалась…
В аэроклубе все были поражены Раиными успехами. Энергичная и умелая, она не знала устали и предела, летала с упоением и так много, как только могла.
— Я хочу тебя догнать, Тарзан! Здесь кончу и поеду в Тушино проходить инструкторскую программу. Мы будем вместе учить курсантов!
Оля не сомневалась: Рая непременно это сделает — в ее руках все спорилось, горело.
— Ты всегда такая, Рая?
— Какая?
— Ну… жизнелюбивая, с такой огромной жаждой ко всему в жизни.
— Всегда! А как же иначе жить. Лелька? Можно все проспать. Так много интересного! А полеты — прелесть! У меня теперь — крылья, я стала птицей!..
— Ты не просто птица, ты — орел, Рая.
Жила она по-прежнему в заводском общежитии. После работы бежала на аэродром. Теперь вся жизнь ее заключалась в полетах.
— Тебе же трудно так: по ночам работаешь… А спишь когда? — беспокоилась Оля.
— Сплю, сплю, Лелька… В трамвае, после полетов часика два… Мне хватает.
— Слушай, переезжай к нам! А то зря время тратишь на поездки, недосыпаешь. Комната у нас с Федей большая.
Рая сощурилась.
— А Федя?
— Он не будет возражать. Переезжай!
— И зачем ты замуж вышла? Из-за этого мы не можем по-настоящему дружить! — воскликнула Рая.
— Почему не можем? А разве ты не выйдешь? Что я, не вижу, как ходит около тебя Женя Гимпель. Не зря же ты перешла в его группу.
Рая покраснела и засмеялась.
Действительно, после того как Рая научилась летать и догнала остальных учлетов в группе, ей предложили перейти от Оли к другому инструктору, так как Оля, связанная с парашютными прыжками, была перегружена работой. Рая выбрала Женю Гимпеля, скромного симпатичного инструктора, который понравился ей.
— А я думала, ты ничего не замечаешь. Ты, Лелька, наблюдательная — в точку попала! Знаешь, он мне сделал предложение…
— Выходи за него! Замечательный парень — я его хорошо знаю, мы вместе учились в Тушино.
— Подумаю! — засмеялась Рая.
Месяца полтора спустя Рая вышла замуж за Женю Гимпеля. Отмечали это событие у Оли, где и остались пока жить молодые супруги. В ближайшем будущем им обещали дать жилье.
Феде не очень нравилась такая совместная жизнь, зато все остальные были вполне довольны и счастливы.
— Ты не строй такую кислую мину, когда приходишь домой, Федя. Ничего страшного не случилось — это наши друзья. Поживут, пока им дадут комнату, — уговаривала мужа Оля. — Да и летаем мы в разные смены.
— Та я ничего, привыкаю… Делай как хочешь. Тебе хорошо — значит и мне, серденько.
Но Оля чувствовала, что он так говорит, чтобы не ссориться.
Рая сразу взяла инициативу в свои руки.
— Женя, быстренько за хлебом! Ты, Федя, принеси воды — ведра в углу. Я займусь ужином.
Домашнее хозяйство вела она сама, освободив Олю от всех домашних дел. Варила, убирала, стирала. Когда Оля допоздна задерживалась на аэродроме, Рая садилась за стол и оформляла летные книжки учлетов, избавляя Олю и от этой работы.
Возвращаясь домой, Оля говорила;
— Ты все сама хозяйничаешь — оставляй и для меня какие-нибудь дела. А то взвалила на себя все обязанности!
— А ты, Лелька, читай! Вслух читай — вот твоя обязанность! — приказывала Рая, выжимая тряпку, которой мыла пол.
В библиотеке и через маму Оля доставала интересные книги и читала вслух для всех, а иногда и просто пересказывала содержание.
Закончив аэроклубовскую программу, Рая однажды сказала:
— Ну вот, Лелька, и все. Теперь поеду в Москву, в Тушино. Я уже все решила.
— Куда? — недовольно протянула Оля. — Когда же ты надумала?
Этого следовало ожидать, и Оля знала, что Рая непременно поступит в школу инструкторов — не в ее характере было останавливаться на достигнутом. Но расставаться с ней не хотелось.
— Давно, Лелька, — улыбнулась Рая. — По твоим стопам! Буду там и летать и прыгать. Хочу в совершенстве овладеть высшим пилотажем — это моя мечта!
— А Женя?
— Его туда временно переводят на работу.
— Ну ты, Рая, все успела! А потом — вернешься?
Рая залилась счастливым смехом, но увидев, что Оля погрустнела, стала ласково гладить ее по плечу, заглядывая в глаза.
— Ты же с Федей остаешься. Он тебя очень любит. А я вернусь! Будем вместе летать и готовить летчиков! Я тебе напишу!
Рая уехала, а Оля по-прежнему много работала: утром возила учлетов, вечером занималась с парашютистами, обучая их прыжкам. Время от времени ее посылали в другие аэроклубы для подготовки парашютистов.
В Ленинградский аэроклуб прибыли новые инструкторы, среди них и девушки, однако нагрузка не уменьшилась: все больше молодых парней и девчат шло в авиацию. Полеты на самолете, на планере, прыжки с парашютом стали любимыми видами спорта молодежи.
— Слушай, моя рыбонько, может ты перестанешь прыгать? — ласково предлагал Федя. — Мало достается тебе с твоими пилотами?
— Ты что, Федя! Это же моя работа! Когда нас учил Мошковский…
— Та я уже сто раз слышал про Мошковского — он фанатик! К тому же — мужчина! А ты — женщина!
— Ну и что! Разве это имеет какое-нибудь значение?
Федя вздыхал и укоризненно смотрел на Олю.
— Не жалеешь ты меня.
— Федя, давай договоримся — не мешай мне. Ты