— В таком случае следует накрыть их, как только они сядут, — заключил Кэвил. — Приготовь пару сотен тяжёлых рейдеров к атмосферному прыжку. И набей их отборными центурионами с самым высокоранговым программным обеспечением. С двумя насекомыми мы справимся.
Капитан Коллекционеров Варвик Ройван был старым, опытным камикадзе. Вряд ли у кого-нибудь ещё на флоте был такой опыт умирания, как у него. Так уж получилось, что его постоянно бросали на острие атаки, и ещё в протеанскую Жатву его убили не меньше двадцати раз. Он изрядно устал от этого, но Жнецы не спрашивали его мнения, и постоянно перезагружали из одного клона в другого.
В силу этого он испытывал определённые родственные чувства к гуманоидной биомеханической самке, которую держал за плечо во время перелёта. Она тоже устала умирать. И им обоим предстояло сейчас сделать это в последний раз.
Только Варвик надеялся, что его наконец-то не воскресят, а Номер Шесть этого боялась до дрожи. Правда, продолжения жизни она боялась ещё больше — учитывая, что с ней сделал Инженер.
Они возникли в воздухе, на высоте примерно тридцати километров. Капитан уловил через симбиотическую связь, что Номер Шесть позвала на помощь своих сородичей — но мешать ей не стал. Он измерил погрешность горизонтальной навигации. До Города Богов — около двенадцати тысяч километров. Сутки полёта с обычной скоростью тяжёлого рейдера, если не выходить за пределы атмосферы.
Неприятно, но в пределах допустимого.
— Прыжок в космос над Городом Богов, — велел он Шестой. — Высота пять тысяч километров. Оттуда — вертикально вниз, на максимально безопасной скорости, — последнее предназначалось его напарнику в пилотском кресле.
— Гм, — сайлон прожгла его взглядом. — А ничего, что как раз там на орбите бейзстар висит? Хотите влезть прямо через его зону контроля?
— Сигнал «свой-чужой» у нас правильный, — невозмутимо отозвался капитан. — Значит, сразу не собьют, если мы только не пойдём на опасное сближение. Будут выяснять, что конкретно этот аппарат делает на этой планете, может просто заблудился. А пока выяснят, мы уже войдём в атмосферу.
Как ни странно, этот авантюрный план сработал. Через восемь минут они действительно уже вонзились пылающим болидом в верхние слои атмосферы. Впрочем, нагрев обшивки оставался в пределах нормы и разрушение аппарату не грозило… по крайней мере, от трения.
Зато от двенадцати рейдеров, повисших у него на хвосте — очень даже!
В открытом космосе у тяжёлого рейдера нет никаких шансов оторваться от истребителя. У него меньше и ускорение, и характеристическая скорость. Двигатели у него в абсолютных числах мощнее — но вес им приходится тащить ещё больший, так что тяга на килограмм слабее.
А вот в атмосфере — тут уже как повезёт. Аэродинамика у обеих машин весьма посредственная, но большая масса и мощные двигатели позволяют транспортнику лучше проламываться сквозь воздух. Попробуйте бумажным самолётиком догнать брошенный кирпич!
Ракеты, правда, всё равно быстрее. А ещё самолётик, хоть и нетороплив, улетит гораздо дальше кирпича. У тяжёлого рейдера в атмосфере топливо кончается за каких-то полчаса — а истребитель может кружить в небе до пяти часов.
Поэтому умные острокрылые охотники в плотные слои за ними не последовали — остались в стратосфере, где они могли мчаться с достаточной быстротой, отслеживая захваченную машину ястребиными взорами и получая дополнительное целеуказание с бейзстара.
Зато на высоте пяти километров один за другим возникли тяжёлые рейдеры — такие же, как он сам, только полностью заправленные, и конечно, с живыми мозгами, не управляемые вручную трупы. Огня не открывали, но вели чужака очень умело, готовые разнести его в клочья, как только приборы засекут прогрев прыжкового двигателя.
— Будете сдаваться? — улыбнулась сайлонка. — Или предпочтёте героически убить себя? Или умереть в бою, как воины? Уж не знаю, что вы забыли на этой проклятой планете, но вы это явно не получите, мальчики. Или вы девочки? По вашему виду и не скажешь…
— Не так быстро, — хмыкнул Варвик. — Мы тут ещё не закончили.
Он нажал кнопку «отправка», и следующие за ними тяжёлые машины сначала несколько притормозили… а потом рванулись вверх так стремительно, словно решили поиграть в старинные ракеты. Спустя секунд десять за ними последовали и рейдеры-истребители.
Номер Шесть побледнела ещё больше. Подключенная к корабельной сети, она прекрасно «расслышала» сигнал, который переслал инсектоид. Самое страшное заключалось в том, что он был чистой правдой.
Планета Кобол — проклята. Бог отвернулся от неё. Умерших здесь не ждёт ни рай, ни ад — только забвение.
С технической точки зрения это выражалось в том, что на Коболе не работали никакие технологии воскрешения. А ведь вся безбашенная смелость сайлонских рейдеров в воздушных и космических боях основывалась именно на том, что они знали о собственном бессмертии.
Разумеется, рейдеры не поверили сразу чужаку. Но некоторые опасения всё же всколыхнулись в их механических сердцах — и на бейзстар был послан запрос — дескать, что за ерунда вообще? Если в сеть и был включен кто-то из гуманоидных сайлонов, он промедлил, заколебался — и на запрос ответил гибрид, который никогда не лгал. Реакция киборгов-убийц была совершенно однозначна — «мы на это не подписывались!» Конечно, Кэвил мог заново призвать их к порядку, пригрозив отключить от сети воскрешения вообще — но во-первых, для этого требовалось некоторое время, а во-вторых — это было чревато нарушениями дисциплины в будущем. Варвик ещё отдельно встроил в свой сигнал рекомендацию «передайте это всем остальным рейдерам».
В общем и целом это не влияло на боеспособность авиакрыльев — Кобол не был зоной постоянных интересов сайлонов, а в других местах рейдеры оставались такими же преданными и бесстрашными. Но конкретно в этой миссии возникли некоторые проблемы.
Командование бейзстара думало недолго — и в атмосферу пошли «безмозглые» тяжёлые рейдеры, управляемые центурионами. Для роботов разницы не существовало — они были смертны в любом случае. Но без гуманоидных моделей и биомозгов-навигаторов они не могли осуществить прыжок — и пока достигли поверхности обычным путём, рейдер Варвика уже успел достичь поверхности и высадить свой маленький экипаж.
— А что будет со мной? — Номер Шесть уставилась на них жалобными глазами брошенного котёнка.
— А это уже тебе решать, — насмешливо сверкнул глазами капитан. — Полная свобода. Можешь бежать к своим сородичам и надеяться, что они найдут способ извлечь паразита. Можешь пойти с нами