Ланиэт игриво улыбнулась, вспоминая прошлое, и тут же продолжила:
— Тогда я даже подумала, что выйти замуж не такая уж плохая затея. Я боролась и барахталась в этой мутной воде, но чем больше я сопротивлялась, тем быстрее уходила под воду. Никакая магия уже не могла мне помочь. Я взмолилась к Миирте, чтобы она была благосклонна и приняла меня к себе. И тут болото полностью поглотило меня, а я потеряла сознание.
Все, кто был в комнате, были настолько поглощены рассказом, что даже не замечали, как служанка заменяет тарелки. Все неотрывно смотрели на Ланиэт, ожидая, когда она продолжит рассказ. Лишь Хейл наблюдал за Тэлли. Ему не терпелось рассказать ей всю правду, и, хотя история матери была захватывающей, она казалась ему сейчас невероятно долгой. Он хотел сказать Тэлли, кто она, чтобы предложить стать его девушкой, его женой. Но мать решила воспользоваться случаем и рассказать каждую деталь своего прошлого. С одной стороны, он понимал её желание — она жила в заточении и у неё почти никогда не бывает гостей. С другой стороны, он хотел побыть с Тэлли наедине. Ему нужно было исправить то, что он натворил, попросить прощения. И он до сих пор не спросил её про танец и про её отношение к нему. Хейл переживал, что Тэлли может отказать ему, ведь он видел её интерес к Иланиру и не мог забыть про Токса. В то же время, он помнил, как она радовалась их танцу, и потому в нём жила надежда, что он ей не безразличен.
— Очнулась я в незнакомом доме, — продолжила Ланиэт после некоторой паузы. — Как оказалось, прошло два дня с момента моей попытки проверить магию на прочность. Обстановка была бедной, невзрачной, но очень аккуратной и чистой. Недалеко от кровати, где я лежала, стоял мужчина и накрывал на стол. Он не слышал, как я очнулась, и потому я могла тихонько наблюдать за ним. Он выполнял все действия так чётко, выверенно, как будто всё просчитано до мельчайших подробностей. Это заворожило меня. И тут он вдруг спросил меня: «И долго ты ещё будешь за мной наблюдать? Проголодалась, наверно?» — и повернулся ко мне. Это был самый красивый мужчина на свете, которого я когда-либо встречала. Он улыбнулся мне и представился. Его звали Ариндар Хейлвард, — леди Ланиэт замолчала, погрузившись в воспоминания первой встречи с мужем.
— Хейл…Так вот почему…, — удивлённый Туррен не успел закончить мысль, которая явно пришла всем одновременно.
— Да, — Хейл улыбнулся, — это был мой отец. Я взял себе прозвище от его фамилии, это единственное, что я мог сделать, чтобы безопасно связать себя с ним.
— А что именно было опасно? — спросил капитан Иланир, находясь под впечатлением истории, но не видя пока что в ней никакой опасности для королевской семьи.
— Он был ларином. А я — полукровка, — спокойно произнёс Хейл. — Если дед узнает об этом, то скорее всего избавится от меня и леди Ланиэт. Никто не позволит потомку ларина занять трон аури. И всех, кто в курсе этого, однозначно, казнит.
Все ошеломлённо молчали. Крест крякнул, и услышал, как Туррен резко втянул в себя воздух. Они оба знали, что брат что-то скрывает от них, но даже подумать не могли, что Хейл — полукровка. «Теперь понятно, почему ему по силе в магии нет равных», — подумал Крест. Его давно мучил вопрос, почему Хейл не вызовет деда на дуэль, чтобы отдать правление своей матери. А та в свою очередь безвылазно сидела в поместье. Это было изгнание.
— Мы поженились с Ариндаром, но вскоре после рождения Индариеля мне пришлось покинуть дом мужа и вернуться домой. Я не могла никому рассказать, кем были мой муж и сын, поэтому сообщила, что Индариель незаконнорождённый. Мой отец, король, когда я вернулась домой с младенцем на руках, сначала был несказанно рад. Он решил, что я одумалась в путешествии и вышла замуж за кого-то, родив наследника. Но когда узнал, что ребёнок незаконнорождённый, он изгнал меня. И хотел отобрать моего сына, но для аури отобрать ребёнка от матери до двадцати лет — опасно, в первые годы аурийцы осваивают первые шаги с магией и тут им нужна их связь с родителями. Поэтому Индариель и остался со мной. Я смогла за эти годы дать ему свою любовь, чего не скажешь о воспитании, — со смехом сказала Ланиэт, смех был грустным, воспоминания о былой любви не прошли бесследно. Но она была рада, что наконец-то может рассказать эту историю кому-то ещё. Да ещё и девушке, которая так запала в душу и сердце её сына. Ланиэт сильно переживала, что Индариель останется один из-за своего происхождения, но сейчас в ней проснулась надежда. Она посмотрела на Тэлли, которая сидела молча и временами потирала виски.
У Тэлли вновь заболела голова, но боль была не резкой, а ноющей, как после удара. Вся эта история казалась ей очень интересной, но она пока не понимала, к чему ведёт леди Ланиэт. Ей хотелось поскорее лечь в постель и закрыть глаза, а ещё лучше — покинуть этот дом.
— Леди Ланиэт, ваша история действительно невероятная. И, если честно, я до сих пор не могу в это поверить. Но ранее вы сказали, что объясните нам, что случилось с Тэлли, — решился заговорить Эллиан, который до сих пор молчал. Этот вопрос крутился у него в голове с самого начала рассказа. Он видел по лицу Тэлли, что та нехорошо себя чувствует, и хотел ускорить рассказ. Ему также не терпелось узнать причину своего неожиданного исцеления, связанного с девушкой.
— Да-да, конечно, я сейчас расскажу, — тут же продолжила Ланиэт. — Я провела с отцом Риеля почти целый век. Он рассказал мне всю историю наших народов, наши корни и отличия. И когда я уходила, он напомнил мне про одно очень важное отличие ларинов от аури. Он даже заставил зазубрить всё, что говорил. Когда ларин взрослеет или под гнётом обстоятельств обращается к источнику силы, в нём пробуждается физическая магия. Если аури, подрастая, просто начинают ощущать мир фибрами своей души, то ларинам нужна помощь в раскрытии их силы. Для этого рядом с каждым ларином должен быть проводник, который поможет снять оболочку сферы, сковывающую силу физической магии. Раскрытие сферы происходит с момента первого пробуждения магии и