Как обычно в стрессовых ситуациях из меня начал лезть, тупой неуместный юмор.
Следующие вопросы меня удивили.
— А родители откуда? Сами из каких будете?
Почесав голову, понял, что последний вопрос о сословии.
— Все мои предки из Екатеринбурга, а сами мы из казаков.
Почему-то мой ответ заставаил напрячься богатыря и буквально впится глазами в моё лицо.
— Расскажи-ка мне Максим о пращурах своих?
Скрыв удивление от странных вопросов, принялся перечислять своих бабушек и дедушек по не многу опускаясь вниз по генеалогическому древу.
Так уж вышло, что моя мать увлекающаяся натура, как то решила нарисовать это самое древо. И пол года не вылезала из местных архивов и даже делала не дешевые запросы в Москву. Как итог сумела докопаться аж до основателя нашего рода казака Фёдора Красного, по прозвищу Наливайко.
Я не особо интересовался далеками предками, но за десятки вечеров проведённых за рассуждениями о наших предках волей-неволей, многое запомнил.
Немного нервно усмехнувшись, прервался и только сейчас заметил, что за огромным столом мы остались вдвоём, да и столовая стремительно пустела. Видимо у богатырей была не самая добрая репутация, хотя возможно многих просто пугала живая гора мышц. Меня кстати пугала или точнее сказать заставляла чувствовать себя не комфортно. Почему-то моя усмешка опять вызвала прилив внимания Григория Ивановича и по не многу меня это начало напрягать. Тем не менее я честно перечислил, кого помнил и закончил своим многократным пра прадедом казаком Федором Красным.
— Что ты сказал⁈
Под гигантскими руками богатыря мощные плахи из которых был сделан стол, затрещали. Богатырь отпустил стол и наклонившись ко мне, повторил.
— Что ты только что сказал⁈
От горящего в его глазах огня мне стало жутко и я даже отодвинулся.
— Я говорю что Федор Пантелеймонович Красный основатель нашего рода Красновых.
Если мой голос и дрожал, то совсем чуть-чуть.
— Не может быть!
Едва слышно прошептал богатырь на мгновение прикрыв глаза. Я уже выбирал момент что бы незаметно сбежать от явно сходящего с ума титана, как он открыл глаза и чуть не обжег меня полыхнувшей из глаз радостью.
— Козак, Федька Красный, моим ро’дным дядькой был.
Несколько секунд я сидел с открытым ртом, пытаясь навести в голове порядок.
Пока через нервозность не пробилась очередная идиотская мысль.
«Я что в индийском кино⁈ Не дай бог сейчас начнет родинки на заднице сравнивать».
Давая мне время привыкнуть к мысли о свежеобретённом родственнике, богатырь открыто улыбнулся.
— А ты Максика стал-быть мой единственный родич.
Пока я сидел с открытым от удивления ртом, богатырь продолжил.
— Улыбаешься ты так же как дядька Федор, царствие ему небесное.
Немного ошалевший от крутых поворотов в жизни, я что бы отвлечься, обвёл, пустую столовую, взглядом и почти сразу наткнулся на десятки горящих любопытством девичьих взглядов со стороны кухни.
— Ты Максимка, зови меня дядя Гриша, чай не чужие теперь люди.
Я по прежнему не находил слов и теперь молча встраивал в свою жизнь нового родственника.
Наше недолгое молчание прервал богатырь.
— А теперь рассказывай, что у тебя, приключилось?
— Да всё нормально…Дядь Гриша.
Последнее пришлось из себя выдавливать, думаю я ещё не скоро смогу привыкнуть так называть мужика размером с грузовик средних размеров.
Так уж вышло, что я не жаловался с самого раннего детства, считая это проявлением слабости, не собирался и сейчас.
— Максим, пойми ты мой единственный родной человек. И если кто-то тебе создаёт проблемы, я как старший родич просто обязан тебе помочь.
В этом момент я вспомнил как Морозов прилюдно унижал меня на плацу, вспыхнувшее бешенство мгновенно сожгла остатки дурных принципов и я практически ничего не скрывая рассказал о нашем конфликте.
— В золотари значит⁈ К девкам!
Лицо гиганта налилось дурной кровью, а кулаки каждый размером с пятидесяти литровую бочку сжались, заскрипев огрубевшей кожей на ладонях.
— Пойдём!
Огромное тело богатыря словно в сменившимся кадре вдруг оказалось на ногах. Волна источаемого им гнева, ощущалось чуть ли не физически. Любопытная, девушка подавальщица, делающая вид, что вытирает столы, а на самом деле подбиралась к нам всё ближе и ближе, просто упала в обморок, когда богатырь широкими шагами прошёл мимо, даже не заметив её.
«Что это как не знаменитая жажда крови или ки».
Вскочив, бросился вслед за дядькой.
Догнать его получилось, только у самых казарм.
На плацу как обычно тренировался десяток под руководством десятника.
— Солдат! Морозова позови.
Старый десятник не раздумывая ни мгновенья, бегом бросился к каменной пристройке, к казарме, выполняющую роль рабочего кабинета сотника.
Непрошло и минуты, как в дверях показалось могучая фигура Морозова, в полном доспехе и мечом на поясе. Десятник сделав своё дело, быстро проскользнул мимо и поспешил убраться на другой конец плаца, при этом незабыв прихватить ратников.
Увидев богатыря и меня за его спиной с мерзкой ухмылкой на лице, Морозов побледнел и рефлекторно положил руку на рукоять меча и через мгновение влетел в стену пристройки, проломив её. Через мгновение лишённая куска несущей стены строение рухнуло, погребя под кучей битого камня тело витязя. Удара богатыря я не заметил, как впрочем и то как он преодолел почти десяток метров.
«А он охренеть какой быстрый»!
Подойдя к куче строительного мусора дядька запустил туда руку, словно это была горка песка и выдернул оттуда грязное и окровавленное тело Морозова. На груди сотника панцирь был вмят внутрь с такой силой, что на мой взгляд вмятина была не меньше двадцати сантиметров глубиной. А судя по пузырящийся, крови из рта, лёгкие Морозова были пробиты осколками рёбер. Держа огромное тело сотника на вытянутой руке перед собой, богатырь, не повышая голоса, выговаривал Морозову.
— Это тебе Гриня, последнее предупреждение, в следующий раз я тебе руки-ноги повыдёргиваю и самого в бордель отправлю. Понял меня сучий сын⁈
Несмотря на кажущиеся спокойствие богатыря, я был уверен, случись что он так и поступит.
С грохтом стальных доспехов, богатырь уронил на камни бессознательное тело и брезгливо вытер ладонь о штанину.
После чего повернувшись ко мне, с улыбкой произнёс.
— А давай-ка Максимка ко мне в гости⁈ Настасья будет рада.
Первый этаж твердыни изнутри выглядел, как заброшенный долгострой. Голые бетонные стены, пустые комнаты, дверные проёмы без косяков и все это освещалось самыми обычными факелами, пропитанными какой-то вонючей дрянью. Второй этаж уже выглядел жилым, по крайней мере в комнатах были двери, а на полу что-то похожее на домотканую ковровую