Принц на этот выпад отреагировал, как истинный политик: сделал вид, что не услышал. И неважно, что ему выпалили это громко и почти в ухо. Не услышал – и все тут. И предпочел продолжить:
– А еще эльфийские шпионы на тебя активно отреагировали. Настолько, что один из них даже отправился из зала следом, – выдохнул Ричард и, не дождавшись от меня ответной реакции, пояснил: – Обычно другим девушкам, которые меня окружают, дивные не уделяют столько внимания.
Та-а-ак… А вот, кажется, и ответ на вопрос, почему и в книжной версии именно Одри! И виной всему и правда был интерес. Только не принца, а послов. И не любовный, а шпионский!
Я не успела додумать эту мысль, как Ричард продолжил:
– Так что ты оказалась идеальной кандидаткой, способной сыграть мою истинную.
– А разве никто не раскроет обмана? – удивилась я.
Этот невозможный дракон одной своей фразой поколебал основу основ ромфанта! Незыблемость, о которую разбивались логика, матчасть и все обоснуи: истинность пары. Ричард бы еще заявил, что своей единственной можно с легкостью изменить!
Дракон же, не подозревая о моих мыслях, уточнил:
– Ты о внешних проявлениях связи меж нареченными небом? – И тут же сам ответил на свой вопрос: – Материальное всегда можно подделать, чувства – сыграть, магию заменить иллюзией.
– Так значит это все было не по-настоящему… – обреченно выдохнула я, имея в виду любовь, которой, похоже, и не было.
– Почему было? – проницательно уточнил дракон.
– Потому что ничего не было! Между нами. И не будет! – выпалила я, понимая, что нужно как-то выкручиваться.
Высочество же свел брови к переносице, словно не ожидал от меня такой реакции. А затем сглотнул, опустил руки и, сделав несколько шагов ко мне, так что мы оказались близко-близко, так что я ощутила на щеке тепло его дыхания, произнес:
– Прости, но все-таки я хочу, чтобы кое-что все же было…
И наклонился ко мне так стремительно, что я лишь охнула. А в следующий миг мужские губы накрыли мои.
Через разделявшую нас одежду я ощутила жар мужского тела, его твердость. Можно было попытаться сопротивляться, оттолкнуть Ричарда, вырваться. Только… за этот месяц с небольшим я уже набегалась. Устала. А еще мне захотелось до мурашек узнать: каков на вкус поцелуй главного героя… А тут такая возможность. И не надо даже ждать до последней главы.
И я сама потянулась к дракону. Выгнулась ему навстречу, прижалась грудью к груди, животом к… кхм, почти пряжке ремня. И тут же Ричард гортанно рыкнул, а мужские руки, до этого лишь ласкавшие спину, скользнули вниз и сжали мои ягодицы.
Мои же пальцы впились в сильные плечи, отзываясь на ласки дракона.
Это началось как игра. Провокация… А превратилось в жадные прикосновения, напористые поцелуи, голод тел и яркие вспышки удовольствия.
Мы оба забылись. Причем настолько, что я не поняла, в какой миг оказалась прижата к стеллажу и практически усажена на одну из полок, потеснив фолианты. И это оказалось чертовски приятно! Гораздо приятнее, чем я описывала…
А ладони дракона меж тем были везде: они скользили, мяли, давили, сжимали, творили волшебство…
Наши губы молчали, занятые друг другом. А тела – говорили. Отчаянно громко. Запредельно близко. Настолько, что, кажется, еще немного – и мы заболеем друг другом до горячки, до дрожи, от которой хорошо… Так хорошо, что безумно… До хриплого дыхания, до бешеного пульса, стучащего в ушах, до взрыва сверхновой…
Бум!
Звук упавшей с полки книги был подобен набату. Я все же спихнула один из фолиантов. И разнесшийся в тишине библиотеки грохот заставил нас опомниться. Резко и разом.
Ричард словно нехотя отстранился. Я тут же спрыгнула, чувствуя, как заполошно бьется сердце в груди.
Мы с драконом выглядели словно два вора, пытавшиеся ограбить королевскую сокровищницу, но, удирая от стражей, умудрились вынести в мешке императорский венец и самого владыку. И теперь, как два напарника, взирали друг на друга с немым вопросом в глазах: как так вообще вышло?
И ладно Ричард! Я-то сама о чем думала?! Хотя…
Мне во время поцелуя не до мыслей было! Совершенно. Их напрочь вытеснили ощущения. И какие! Умопомрачительные!
Нет, дракошеству нужно запретить целоваться на законодательном уровне. Нельзя же это делать так, что девушка собственное имя забывает. Оба имени! И книжное, и земное!
Если так будет и дальше целоваться… в смысле продолжаться, я ведь и влюбиться могу. Только навряд ли взаимно. Этот Ричард, в отличие от книжного, непоколебим. И, даже лежа в гробу, будет блюсти интересы империи.
– Как истинный дипломат, ты решил использовать все доводы? – выдохнула я, глотая ртом воздух.
Высочество, что отрадно, тоже не был образцом спокойствия. Кислорода ему тоже было мало. Хотя наглости у него хватало с избытком!
– Может, я, как истинный мужчина, просто не смог устоять перед девушкой? – провокационно улыбнулся Ричард, и я поразилась перемене.
Еще недавно передо мной был расчетливый интриган и политик, а сейчас… Настоящий главный герой! С пленяющей зеленью глаз, в глубине которых застыл вызов. С саркастической усмешкой на чувственных губах, с чуть растрепанными волосами и сбившимся дыханием.
– Ты тоже отличный актер, – резюмировала я, стараясь разом привести в порядок и мысли, и собственную смявшуюся одежду, и сбившееся дыхание.
На это принц кашлянул и недовольно протянул:
– С учетом ситуации – комплимент сомнительный…
– Так возьми, расправь и отутюжь его, – не осталась я в долгу, стараясь скрыть за резкостью смятение.
– Тихая и кроткая твоя версия, Одри Хайрис, куда тактичнее в общении… – словно невзначай заметил принц. Но я только набрала воздуха в грудь, чтобы съязвить, как он добавил: – Но целовать я бы предпочел тебя настоящую. – И, склонившись надо мной так, что пришлось чуть запрокинуть голову, Ричард спросил: – Ну так как насчет сделки?
– А у меня есть варианты?
– Да, но выбор отсутствует, – ответил этот паразит… принц на всю свою корону!
Хотелось ответить что-то колкое, хлесткое. Ну или хотя бы задать вопрос потяжелее – такой, чтобы оглушил дракошество по затылку дубиной или хотя бы набил шишку на светлой макушке. Но я понимала, что, к сожалению, это не та ситуация, в которой стоит спорить и показывать характер. А вот выяснить альтернативы стоит.
– А если я откажусь? – мило улыбнувшись, поинтересовалась я у принца.
– Тогда у меня будет к тебе еще одно предложение, Одри. Уже гастрономическое, – ответил Ричард и достал из кармана маленький бутылек. – От лучшего алхимика имперской службы безопасности.
– И отравил он это специально для меня? – мило уточнила я, глянув на фиал темного стекла.
– Всего лишь отварил, – поправил меня Ричард. – От зелья забвения еще никто не скончался.
Я смолчала о том, что самые забывчивые – это мертвецы. Они даже не помнят, как дышать… И вообще яд – это надежно, универсально и в лучших традициях королевских дворов. А уж как молчат покойники – любо-дорого послушать на погосте.
Так что дегустировать сомнительную гадость, будь та хоть трижды просто эликсиром от лучшего алхимика, не хотелось. К тому же кое в чем Ричард был прав: мне требовался союзник в борьбе против опекуна. Потому как сюжет оказался куда сложнее и запутаннее, чем я думала, когда его писала.
Вскинула голову, посмотрела прямо в глаза дракона и решительно произнесла:
– Провалами в памяти никогда не страдала. И не желаю. Поэтому оставь эликсир для других.
– Это значит да? – педантично уточнил Ричард.
– Это значит нет, мне бы очень не хотелось, но… придется.
– Разумное решение и честный ответ, – хмыкнул дракон, убрал фиал в карман и достал вместо него браслет.
Закругленная серебряная пластинка с изящным черненым узором. Украшение не слишком дорогое, но и не отчаянно дешевое, а главное – не родовое! Такое зажиточной горожанке мог подарить супруг на свадьбу или аристократка купить походя в ювелирной лавке во время прогулки по столице. А главное – строгий своей изысканной простотой наручень не бросался в глаза!
– Что это? – уточнила я с сомнением, глядя на открытую ладонь дракошества: для взятки было поздновато, для оплаты услуг – еще рано. – Следящий амулет?
– Скорее связующий, – пояснил принц. – Поможет нам с тобой общаться. Достаточно, не окуная очиненного пера в чернильницу, написать им фразу на пластинке браслета, и она появится у меня на парном артефакте.
С этими словами высочество оттянул манжету